Эрл Гарднер - Дело о зарытых часах

— Неторопливо поднялся со своего места Мейсон.

— Ваша честь, — обратился он к судье, — я решительно возражаю против данного вопроса, как спорного. Нельзя требовать от свидетеля, чтобы он делал какие-то выводы и заключения.

— Возражение принято, — объявил судья Кенпильд и жестом отмел все протесты Мак-Ниира, — вопрос слишком спорный. Продолжайте.

— Что ваша сестра сделала дальше?

— Села в свою машину.

— Где стояла машина?

— На обочине шоссе.

— А не на боковой дороге, что ведет к домику?

— Нет, сэр.

— Что дальше?

— Поехала следом за мной в город.

— Это вы ей посоветовали?

— Да, сэр.

— Что случилось потом?

— В потоке машин, в городе, я ее потеряла.

— Или она умышленно отстала от вас?

— Не знаю. Домой я приехала одна.

— И что вы стали делать?

— Поехала в Роксбери.

— Ах, вот как! Прямиком в Роксбери, ко второму обвиняемому, доктору Мейкому? Но там вы узнали, что он поехал по вызову. Так?

— Так.

— И вы стали ждать его?

— Да.

— Когда он вернулся?

— Примерно в девять часов.

— Что вы ему сказали?

— Спросила, не видел ли он Милисент.

— Что ответил доктор? Адель еле удерживала слезы.

— Ответил, что не видел.

— Перекрестный допрос! — рявкнул прокурор, бросив грозный взгляд на Мейсона и насмешив своим поведением адвоката.

— Вопросов не имею, — сказал Мейсон с улыбкой. Мак-Ниир отпустил Адель и занялся свидетелем, который видел, как Джек Хардисти работал лопатой на участке.

— Вы могли бы ее опознать?

— Проще простого, там на рукоятке инициалы — Д.Х. Из соседнего помещения принесли лопату, свидетель подтвердил, что это именно она и есть. Вот и буквы.

Перекрестного допроса опять не последовало.

Мак-Ниир взглянул на часы: время приближалось к полуденному перерыву. Заметив его движение, Мейсон понял, что прокурору необходимо закончить первое заседание каким-нибудь эффектом.

— Чарльз Ренгрев! — многозначительно вызвал он еще одного свидетеля.

Это был медлительный человек, лет под восемьдесят, ничуть не напуганный, а наоборот, польщенный своей ролью. Он работал в полиции Роксбери, и ему поручили осмотреть участок земли, примыкающий к дому доктора Мейкома.

— Посмотрите на лопату. Вы видели ее раньше?

— Так точно. Видел, сэр. — Когда?

— Третьего октября, когда делал осмотр.

— Где она была?

— В недавно перекопанном садике за гаражом, на участке мистера Мейкома.

— И вы, конечно, не знаете, как она туда попала из горного домика.

— Возражаю, ваша честь, поскольку факт спорный, — поднялся Мейсон. — Ничто не говорит, что именно эта лопата была в домике.

Мак-Ниир согласился:

— Адвокат прав, ваша честь. А я докажу свою правоту завтра. Сегодня снимаю свой вопрос и вызываю следующего. — Обвинитель явно очень спешил.

Родней Витон показал, в какой позе он видел обвиняемую — с рукой, отведенной назад. Но он не мог присягнуть, что видел, как она что-то бросила в каньон. Могла в последнюю секунду и передумать. Но на другое утро он и Лола Страг нашли пистолет тридцать восьмого калибра, утонувший в покрове сосновых игл.

Мейсон не посчитал нужным задавать вопросы.

Вызванная свидетелем Лола Страг подтвердила слова Роднея Витона. Затем прокурор представил жюри выписку из журнала: револьвер приобретен мистером Блейном.

Судья объявил перерыв.

Когда под щелканье фотоаппаратов прокурор выходил из зала, на его лице было написано довольство собой.

Мак-Ниир начал второй день процесса С наращивания трагических моментов, которые составили настолько живую картину злодеяния, что не привыкшие к такой красочности присяжные, да и члены суда, постепенно попали под гипноз его личности.

Первым вызвали одного из офицеров, осуществлявших арест доктора Мейкома — мистера Уильяма Франклина. Он детально обрисовал все-меры, принятые для наблюдения за домиком. И отметил последовательность появления каждого персонажа: сперва в хижину вместе с Раймондом вошли Адель Блейн и Мирна Пейсон, затем подъехали на машине Родней Витон и Лола Страг, а Адель Блейн спряталась в темной спальне, где недавно лежал труп Хардисти. Затем к двери подошел еще один человек — Берт Страг, его впустили. Потом прокрался доктор Мейком, но не стал задерживаться у двери, а полез в окно темной спальни.

Полицейские одновременно подошли к окну спальни и включили мощный фонарь, при свете которого увидели: из комнаты с воплем ужаса выбегает Адель, а доктор Б это время вынимает пулю из тайника за картиной. Эту пулю удалось у него забрать, только надев на него наручники.

На пуле сделана отметка для идентификации. Здесь свидетель опознал пулю, предъявленную ему Нииром.

— Перекрестный допрос, — бросил прокурор Мейсону.

— В тот момент, когда вы осветили доктора фонариком, рука его была за картиной?

— Да, сэр.

— Значит, он доставал оттуда пулю. А нельзя ли предположить… — Тут Мейсон заметил в глазах Мак-Ниира торжествующий огонек и осекся.

— Нет. Снимаю вопрос. У меня все.

Обвинитель пришел в неописуемую ярость. Он вскочил с места, хотел что-то выкрикнуть, но только закусил губу и сжал кулаки.

С нескрываемым любопытством Мейсон посмотрел на него, торопливо нацарапал на листочке: «Мак-Ниир явно хочет, чтобы я заставил Франклина признать, что доктор мог прятать, а не доставать пулю… Тут что-то не так, надо держать ухо востро», — и придвинул записку Делле.

— У доктора, подсудимого Мейкома, нет вопросов? — спросил судья.

— Вопросов нет.

— А у вас, мистер Мак-Ниир?

— Пока нет… это все, ваша честь. Продолжаю допрос свидетелей.

Был вызван доктор Клемент Прингл, эксперт по баллистике, лабораторной технике и токсикологии.

— Посмотрите пулю, — попросил Мак-Ниир, — вы исследовали ее раньше? И проделывали с ней все нужные эксперименты?

— Так точно.

— А вот вам пистолет. Скажите, делали вы из него пробные выстрелы?

— Да.

— И результат? Пуля выпущена из этого револьвера?

— Нет, сэр, — холодно сказал эксперт.

Судья недоумевающе взглянул на прокурора, на Мейсона, на безучастную ко всему Милисент Блейн и, перегнувшись через стол, переспросил:

— Нет?

— Нет, сэр. Мейсон кратко сказал:

— У меня нет вопросов.

Мак-Ниир со слабой улыбкой поклонился ему.

— Благодарю вас, адвокат. Доктор Прингл, пока у меня к вам все. Приступаем к допросу следующего свидетеля, Фреда Хармана.

Фред тоже служил в полиции Роксбери. Это был толстый, флегматичный малый, досадующий на свою роль свидетеля, помешавшую ему заниматься своими нехитрыми делами. Отвечал он скучным голосом, вызывая зевоту.

— Вы были вместе со свидетелем Ренгревом, когда он нашел лопату?