Эрл Гарднер - Дело об отложенном убийстве

Внезапно Мейсон оказался в луче яркого света, озаряющего все крыльцо. На адвоката смотрела пара внимательных глаз, прямо и неотрывно изучающих его.

— Кто вы и что вам нужно?

— Моя фамилия — Мейсон. Я хотел бы переговорить с вами.

— Вы — Перри Мейсон, адвокат?

— Да.

— О чем вы хотите со мной переговорить?

— О Пенне Вентворте.

— У меня нет желания обсуждать его с вами.

— Я думаю, как раз наоборот.

— Нет. К тому же, вы находитесь на частной территории. Я не позволяю никому пересекать ее границы. Даю вам тридцать секунд, чтобы начать движение назад к воротам. Когда они истекут, я позвоню в полицию.

Свет на крыльце выключили. Через минуту то же самое сделали в передней части дома. Мейсон стоял на крыльце.

— Хорошо, — наконец сказал адвокат.

Он повернулся, спустился по ступенькам, но, вместо того, чтобы пойти направо к воротам, отправился быстрым шагом налево по направлению к ангару.

Он уже практически достиг двери в ангар, когда услышал, как за его спиной в доме хлопнула дверь и по покрытой гравием дорожке кто-то побеждал.

Мейсон вошел в ангар. Он включил фонарик и осветил помещение. Адвокат увидел аккуратный белый самолет-амфибию. В кабине сидела красивая женщина с оливковым цветом кожи и темными глазами.

Мейсон поднялся по ступенькам и открыл дверцу кабины.

— Ты ослепил меня своим фонариком, дорогой, — с упреком сказала женщина.

— Простите, миссис Вентворт, — извинился Мейсон, забираясь в кабину.

При звуке его голоса женщина вся напряглась. Мейсон увидел, как у нее от удивления открывается рот. Дверца кабины распахнулась и за спиной Мейсона прозвучал голос Эверсела:

— Убирайтесь отсюда ко всем чертям!

Мейсон спокойно уселся в одном из кресел.

— Убирайтесь ко всем чертям, — повторил Эверсел.

Хуанита Вентворт включила свет в самолете. Лампы осветили Эверсела — загорелого молодого рыжеволосого гиганта с револьвером в правой руке.

— Вам лучше убрать револьвер, мистер Эверсел, — сказал Мейсон. — Вам не кажется, что вы уже достаточно поиграли с оружием?

— Вы находитесь на моей территории, — заявил в ответ Эверсел. — Я приказываю вам убираться отсюда. Если вы этого не сделаете, я стану общаться с вами, как с преступником, вторгающимся в мои владения.

— Не советую вам этого делать. Вы уже и так достаточно глубоко завязли. Свидетель опознал вас как того, кто поднимался на борт яхты Вентворта как раз перед тем, как прозвучал выстрел.

Мейсон откинулся в кресле.

— Это ложь, — ответил Эверсел.

Мейсон пожал плечами.

— Пожалуйста, Сидней, не надо создавать лишних проблем, — попросила Хуанита Вентворт.

Эверсел помолчал с минуту, а потом спросил у Мейсона:

— Что вы хотите?

— Полное заявление, в котором вы признаетесь, что именно вы поднимались на борт «Пеннвента», когда Мэй Фарр боролась с Вентвортом в каюте.

— Меня там не было, — сообщил Эверсел.

— Потом вы сели в этот самолет и полетели в Сан-Диего.

— Ну и что? Это частный самолет. Я летаю, куда мне заблагорассудится.

— Самолет-амфибия, как я посмотрю, — заметил Мейсон. — А по пути в Сан-Диего вы случайно не пролетали над «Пеннвентом» и не заглядывали в освещенную каюту?

— Что, черт побери, вы такое несете?

— Просто задаю вопрос.

— Прекратите. Поберегите здоровье.

— А вы знаете, мистер Эверсел, — спокойным тоном продолжал Мейсон, — что у меня появилась любопытная идея о том, что на самом деле произошло на борту яхты. Вы — фотограф-любитель. Очень странно, что некто не слышал выстрела.

— Что здесь странного? — воинственно спросил Эверсел. — На других яхтах полным ходом шло веселье. Если они и слышали его, то приняли за резкий выхлоп глушителя автомобиля или лодочного мотора.

— Я считаю, мистер Эверсел, что Мэй Фарр могла принять щелчок затвора фотоаппарата и вспышку за выстрел. Вентворт понял, что попал в ловушку, как только была сделана фотография. Он бросился в каюту на корме и держал дверь закрытой, пока переодевался. Он, возможно, решил, что это облава.

— Я предполагаю, что вы придумали подобную небылицу, чтобы отмазать вашу клиентку Мэй Фарр, обвиняемую в убийстве.

— Она — маленькая авантюристка, — заметила миссис Вентворт.

— Я просто познакомил вас со своей версией, — почти виноватым тоном ответил Мейсон.

— Но это только версия, из которой ничего не выйдет, — заявил Эверсел. — А если вы и в суде станете делать подобные намеки, я сам предъявлю вам иск за клевету.

— Конечно, — продолжал адвокат, — вы надеялись на то, что, как только Вентворт полностью осознает значение случившегося, он решит связаться с женой, с которой он уже какое-то время жил раздельно, и ему придется принять ее условия раздела имущества. Он знал, что подобная фотография представит его не в лучшем свете.

— Вы сошли с ума, — заявил Эверсел.

— Вы с миссис Вентворт хотели пожениться. Вы слишком страстно желали этого. Вентворт просто так не соглашался на развод. Вы приходили в отчаяние. Вы не могли допустить, чтобы выше имя было втянуто в скандальный судебный процесс.

— Я еще раз повторяю, что вы сошли с ума.

— Не думаю, что это был только вопрос денег, — говорил Мейсон, словно не слышал слов Эверсела. — Возможно, Вентворт еще и ревновал. Он любил женщину, на которой женился и которая стала его презирать.

Адвокат повернулся к миссис Вентворт и сделал легкий поклон.

— Увидя миссис Вентворт, каждый мужчина может понять его чувства, — сказал Мейсон.

— Вы не только сумасшедший, вы еще и нахал. Бог мой, я этого не потерплю, — закричал Эверсел.

— Предварительное слушание состоится завтра утром. Я достиг понимания с мировым судьей, и свидетелям, которых я считаю важными, вручаются повестки о явке в суд.

— Хуанита будет там, — сообщил Эверсел.

— Я об этом догадывался, — ответил Мейсон, доставая из кармана сложенную повестку и протягивая ее Эверселу, — как и вы, мистер Эверсел.

Рыжеволосый гигант вырвал повестку у адвоката и бросил на пол кабины.

— Черта с два я там появлюсь.

Мейсон пожал плечами.

— Вам решать. Подумайте сами, что для вас лучше: ответить на несколько рутинных вопросов или привлечь к себе внимание своим отсутствием и заставить мирового судью принять меры, чтобы обеспечить ваше присутствие на слушании.

— Это неслыханная наглость! Подобного можно ожидать только от адвоката, сомнительным путем добивающегося оправдания своих клиентов.

— Дай я поговорю с ним, Сидней, — попросила миссис Вентворт. — Пожалуйста!

Она повернулась к адвокату.

— Что вы хотите, мистер Мейсон? — поинтересовалась Хуанита Вентворт.

— Справедливого решения вопроса в отношении моей клиентки, чтобы вы присутствовали на предварительном слушании и сказали там правду.