Калеб Карр - Итальянский секретарь

Так что я положил сверток табаку на стол с газетами, опять снял сюртук, без дальнейших слов закатал рукава рубашки и принялся набивать трубку. Тем временем Холмс воспользовался моментом и заговорил очень тихо и сочувственно:

– Ватсон, вы когда-то спросили, верю ли я в «призраков». И сама эта мысль вас так потрясла, что вы не вдумались как следует в мой ответ. - Продолжая речь, Холмс наполнил собственную трубку новым табаком и зажег ее. - Мои точные слова были «я непоколебимо верю в могущество призраков». Вы спросите меня, и не без оснований, есть ли какая-то разница между моей и вашей формулировками, или они разнятся лишь игрой слов. Но разница есть. В науке о преступлениях, Ватсон, как и в любой другой, встречаются явления, которые мы не в силах объяснить. Мы уговариваем себя, что в один прекрасный день наука найдет им объяснение; может, и так. Но пока что необъясненность этих явлений придает им невероятную силу - потому что они заставляют отдельных людей, а также поселки, города и целые страны, вести себя страстно и неразумно. Они поистине могущественны; а надо признать - что могущественно, то существует на деле. Реальны ли эти явления? Это неправильный вопрос, и даже бессмысленный. Реальны они или нет - они имеют место . - Он встал - голову его окутывал ореол дыма, казалось, почти осязаемого; Холмс опять подошел к тому же окну. - Мы верим; мы поступаем в соответствии с нашей верой; другие люди говорят нам, что наша вера ложна; но как наша вера может быть ложна, если она способна убедить нас, иногда - многих из нас, изменить свое поведение? Нет, Ватсон, - то, что служит побудительной силой для поступков людей, как мы совсем недавно видели, несомненно, обладает могуществом. Реальны ли духи? Да реальны ли боги? Нам не дано знать; но они - важные факты, определяющие взаимоотношения людей. Так что… - Он указал трубкой на лавочку через дорогу. - Вы видели девушку, игравшую перед лавкой, когда входили туда? Если вы верите, что видели, вы уже никогда не будете прежним; если предпочтете не поверить, если убедите себя, что она вошла в другой дом, вы все равно изменитесь, хотя и по-другому - даже отрицая эту встречу, вы придаете ей силу. Как бы то ни было, встреча остается фактом; притом единственным фактом, имеющим отношение к делу, который подлинно важен для вас, для ваших спутников и знакомых, на которых влияют ваши поступки. Поэтому была девушка или нет - не имеет почти никакого значения. Эти истории тоже делают Бейкер-стрит тем, что она есть. Может быть, они не реальны; но они - такие же факты, как и сама улица…

Внезапно Холмс повернулся, помахал ладонью у лица, чтобы развеять облако дыма, сознательно переменил направление мыслей и разговора, а затем опять сунул трубку в зубы и упер руку в бок.

– Итак, дружище! Не забывая об этой скромной теории, давайте постараемся отыскать преступника, который оперирует исключительно в сфере материального . Кажется, это будет очень приятная задача - для разнообразия…

И с тем мы вернулись к нашим газетам и нашей работе.

– Доктор Крайцлер, мистер Шерлок Холмс…

Вероятно, самая знаменитая сцена знакомства персонажей в литературе на английском языке (не говоря о множестве других, на которые была переведена эта книга), происходит в первой главе романа «Этюд в багровых тонах», написанного в 1887 году неизвестным тогда британским писателем:

– Доктор Ватсон, мистер Шерлок Холмс, - представил нас друг другу Стэмфорд.

– Здравствуйте, - сердечно сказал Холмс, с силой пожимая мне руку, чему я совсем не обрадовался. - Я вижу, вы побывали в Афганистане.

– Боже мой, откуда вы знаете? - изумился я.

– Неважно, - ответил он, усмехнувшись.

Это была встреча медиков, и автор намеренно поместил героев в научную обстановку - химическую лабораторию крупной лондонской больницы Св. Варфоломея. (Много лет на стене лаборатории висела мемориальная латунная табличка в честь этого события.) Джон Г. Ватсон, от лица которого ведется повествование, только что вернулся из действующей армии, со Второй афганской кампании. До войны Стэмфорд был при нем «перевязчиком», то есть ассистентом хирурга в той же больнице Св. Варфоломея. Создатель этих литературных героев, Артур Конан Дойл, - тоже врач. Третий участник сцены, как выяснилось впоследствии, медиком не был. Но, хоть Шерлок Холмс и не врач, Конан Дойл, придумывая Холмсов детективный метод, вспоминал доктора Джозефа Белла, который некогда преподавал Дойлу медицину в Эдинбургском университете, и чьи способности к наблюдению и выводам помогли ему стать изумительным диагностом.

Это было, как пробормотали бы тогда себе под нос шотландские коллеги Конан Дойла, «хитро? придумано». Как вспоминал много лет спустя доктор Конан Дойл, за исключением Огюста Дюпена, парижского сыщика, описанного пионером жанра - Эдгаром Алланом По, - большинство современных ему литературных героев-сыщиков добивались результата волей случая или удачи. Конан Дойла, как он сам рассказывал, это не устраивало, и он решил создать детектива, который станет бороться с преступлением, как доктор Белл боролся с болезнью. Короче говоря, к расследованию преступлений следовало применить научный метод. Для 1887 года это был новаторский подход, но он сработал - сначала в литературе, а потом и в жизни: она часто подражает искусству, когда, как в нашем случае, произведение создано гением.

И, хотя Шерлок Холмс не был врачом, Конан Дойл наградил его хорошим запасом врачебных познаний и всем богатством современного научного метода, которым владел сам - усвоенным в «суровой школе медицинской мысли», где он обучался. Стэмфорд везет Ватсона знакомиться с Холмсом и рассказывает ему, что Холмс:

…отлично знает анатомию, и химик он первоклассный, но, кажется, медицину никогда не изучал систематически. Он занимается наукой совершенно бессистемно и как-то странно, но накопил массу, казалось бы, ненужных для дела знаний, которые немало удивили бы профессоров… Холмс слишком одержим наукой - это у него уже граничит с бездушием. Легко могу себе представить, что он вспрыснет своему другу небольшую дозу какого-нибудь новооткрытого растительного алкалоида, не по злобе, конечно, а просто из любопытства, чтобы иметь наглядное представление о его действии. Впрочем, надо отдать ему справедливость, я уверен, что он так же охотно сделает этот укол и себе. У него страсть к точным и достоверным знаниям.

– Что ж, это неплохо.

– Да, но и тут можно впасть в крайность. Если дело доходит до того, что трупы в анатомичке он колотит палкой, согласитесь, что это выглядит довольно-таки странно.

– Он колотит трупы?