Агата Кристи - Долгое прощание

Позади меня послышались легкие шаги Эйлин подошла и присела на край моего шезлонга.

– Ну, как вам это понравилось? – тихо спросила она.

– Вы о человеке, который ударил Роджера?

Эйлин нахмурилась, потом улыбнулась.

– Терпеть не могу людей, которые устраивают такие представления. Он неплохой врач, но устраивает подобные сцены каждому второму мужчине в Айдл-Валлей. Линда Лоринг не распутная женщина. Она не имеет такого вида и не так ведет себя. Не знаю, почему доктор Лоринг считает ее развратной.

– Возможно, он вылечившийся пьяница, предположил я, – Эти люди часто имеют пуританские взгляды.

– Возможно, – согласилась Эйлин и посмотрела на озеро. – Здесь тихое, спокойное местечко. Надо думать, что писатель должен чувствовать себя здесь счастливым, если это только возможно для писателей. – Она обратила взор на меня, – Итак, вы не хотите удовлетворить просьбу Роджера.

– Из этого ничего не получится, миссис Эд. Я ничего не смогу сделать. Об этом я уже говорил. Может оказаться, что в нужный момент меня поблизости не будет.

Эйлин посмотрела на свои руки.

– Когда он закончит свою книгу, все станет, по-моему, гораздо лучше, – сказала она.

– Я не могу ему в этом помочь.

Эйлин склонилась ко мне, положив руку на край шезлонга.

– Можете, поскольку он верит в это. В этом все дело. Может быть, вам неприятно быть гостем в нашем доме и получать за это деньги?

– Ему нужен психиатр, миссис Эд. Вы случайно не знаете какого-нибудь, только не халтурщика?

На ее лице появилось удивление.

– Психиатр? Почему?

Я выбил из трубки пепел и держал ее в руке, дожидаясь, когда она остынет.

– Если вы посчитаетесь с мнением дилетанта, то он перед вами. Я считаю, что в глубине души вашего мужа скрыта тайна, а он не может ее разгадать. Это может быть тайная вина его самого или другого человека. Он считает это причиной своего пьянства. Возможно, он предполагает, что нечто произошло в то время, когда он был пьян. Эту проблему должен разрешить психиатр. Если же это неверно, значит, ему просто нравится напиваться или он не может от этого удержаться, а история с тайной просто предлог. Из-за пьянства он не может написать свою книгу, вернее, закончить ее. Похоже, он пришел к выводу, что он погибший человек, если не сможет закончить книгу. Но может быть, это и неверно.

– Ну нет, – возразила Эйлин. – Роджер очень талантливый. Я уверена, что он еще добьется больших успехов.

– Я же предупредил вас, что это мнение дилетанта. Вы недавно говорили мне, что он, может быть, разлюбил вас. Это тоже, может быть, неверно.

Эйлин посмотрела на дом, потом повернулась к нему спиной. Я тоже взглянул туда. Роджер стоял в дверях и смотрел на нас, затем подошел к бару и взял бутылку.

– Нет смысла вмешиваться, – быстро сказала Эйлин. – Я никогда этого не делаю. Никогда. Думаю, что вы правы, мистер Марлоу. Больше ничего не остается, как ждать, что он самостоятельно найдет выход.

Моя трубка остыла, и я сунул ее в карман.

– Я люблю мужа, – продолжала Эйлин, – Наверно, не так, как любит молодая девушка, но люблю. Женщина только один раз бывает молодой. Мужчина, которого я когда-то любила, умер. Погиб на войне. Его инициалы, по странному совпадению, такие же, как ваши. Его тело не было найдено. – Она испытующе посмотрела на меня. – Иногда, конечно, не часто, если я в тихое время нахожусь в баре или в холле хорошего отеля или когда ранним утром или поздним вечером нахожусь на палубе парохода, у меня появляется чувство, будто я могу его увидеть, будто он, где-то в темном углу ожидает меня. Она замолчала и опустила глаза. – Это очень глупо, я стыжусь этого. Мы очень любили друг друга. Это была пылкая, полная тайн, невероятная любовь, которая бывает только раз в жизни.

Эйлин умолкла и сидела в полумраке, глядя на озеро. Я еще раз посмотрел на дом. Роджер стоял за открытой дверью на веранду с бокалом в руке. Я снова поглядел на Эйлин. Я для нее больше не существовал.

Я встал и вошел в дом. Похоже, что содержимое бокала в руке Роджера было довольно крепкое, да и глаза его мне не понравились.

– Как вы управились с моей женой? – спросил он, скривив рот.

– Я не был с ней близок, если вы на это намекаете.

– Именно на это. Недавно вечером вы целовались. Наверно, вы считаете себя большим покорителем сердец, но только зря тратите время, дорогой мой.

Я хотел пройти мимо него, но он преградил мне путь своими широкими плечами.

– Не спешите уходить, старина! Нам так приятно видеть вас здесь. В нашем доме редко бывают частные детективы.

– Я первый раз здесь, и, пожалуй, этого вполне достаточно, – ответил я.

Роджер поднял бокал и выпил. Опустив его, он враждебно посмотрел на меня.

– Вам нужно было немного дольше воздерживаться от спиртного, – сказал я. – Но это, я вижу, для вас пустые слова.

– Ну, хорошо, господин учитель. Кажется, вы вообразили себя способным перевоспитывать, не так ли? Но пьяницу, друг мой, вам не перевоспитать. Бросьте это. Выпивка доставляет большое удовольствие. Он снова выпил из бокала. – Но с другой стороны, она отвратительна. А что, если я повторю блестящие слова доброго доктора Лоринга – этого подлого пса с черным чемоданчиком! Руки прочь от моей жены, Марлоу! Естественно, она вам нравится, как и всем. Вы охотно бы легли с ней в постель – этого все хотят. Вам хочется разделить ее мечты и вдыхать аромат ее воспоминаний. Возможно, и я хочу этого, но не желаю делить это с кем-либо. Нет, мой друг, нет, нет и нет. – Роджер допил бокал и перевернул его. – Пустой, как этот бокал, Марлоу! Мне все же нужно это знать.

Он поставил бокал на край бара и стал подниматься по лестнице. Держась за перила, он поднялся ступенек на десять, затем остановился и посмотрел на меня с кислой усмешкой.

– Извините меня за глупый сарказм, Марлоу! Вы славный парень. Я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось.

– Что, например?

– Возможно, она еще не решилась рассказать вам о призрачных чарах своей первой любви, которые не оставляют ее. О человеке, пропавшем без вести в Норвегии. Вы же не хотите пропасть без вести? Вы мой телохранитель, мой частный детектив. Вы разыскивали меня в диких местах каньона Сепульведа. – Роджер описал рукой круг на полированных перилах и продолжал: – Мне было бы страшно жаль, если бы вы сами пропали, как тот парень, который воевал. Он так бесследно исчез, что порой сомневаешься, существовал ли он в действительности. Не находите ли вы, что она могла его просто придумать, чтобы иметь амулет для забавы?

– Откуда мне знать?

Роджер смотрел мне в лицо, между его бровями пролегли глубокие морщины, а губы перекосились от горечи.

– Может ли это вообще кто-либо знать? Возможно, она сама не знает. Бэби устал. Бэби слишком долго играл со сломанной игрушкой. Бэби хочет спать.