Алекс Павези - Восьмой детектив

Мистер Кэвендиш примчался из офиса через пятнадцать минут после того, как за ним послали. Все было довольно тихо, пока рыдающая миссис Кэвендиш не приползла на четвереньках вниз по лестнице, требуя пустить ее к дочери. Констебль Дэвис отказался дать ей пройти, чтобы сохранить в неприкосновенности улики на месте преступления. Миссис Кэвендиш ругалась и кричала. Констебль Дэвис впервые столкнулся с убийством; запаниковав, он бесцеремонно подхватил миссис Кэвендиш и отнес ее наверх в кровать, чем вызвал негодование мистера Кэвендиша, заявившего, что это «переходит всякие границы». Вконец расклеившиеся родители в знак протеста заперлись в своей комнате, горничная исчезла под лестницей, а констебль Дэвис остался бродить по залам и коридорам в одиночестве, как тюремщик, не зная, что делать дальше. Каждый раз, проходя мимо ванной, он не мог не заглянуть внутрь: вот над телом склонился доктор, вот доктор курит у окна, а вот он наконец ушел. В конце концов мысль о трупе стала навязчивой, и Дэвис поймал себя на том, что возвращается к месту преступления каждые несколько минут.

Лори предложил ему еще сигарету.

– Теперь это наша забота. Расскажите все, что вам удалось выяснить, и можете быть свободны.

– Не так уж много я и знаю. – Констебль Дэвис сделал еще один глоток из фляжки. – В доме находились трое. Когда все произошло, кухарки еще не было. Она ушла на рынок, мы проверили. Отец был в своем офисе неподалеку, коллеги его видели. Младшая сестра все время играла на улице. Мать лежала в кровати наверху. Она нездорова. Горничная Элиза убиралась на нижнем этаже, от места преступления ее отделяли несколько комнат.

– Она что-нибудь слышала?

– Ничего.

– Как далеко от ванной она находилась? Она бы услышала, если б жертва ее позвала или закричала?

Констебль Дэвис пожал плечами.

– Говорит, ничего не видела и не слышала.

Лори нахмурился.

– Похоже, нам надо с ней пообщаться.

– Я послал ее за доктором, на случай если у вас к нему будут вопросы. Она скоро вернется.

– Очень хорошо, – ответил Лори. – Пойдемте наверх и посмотрим на тело.

Трое мужчин поднялись в ванную: пар уже улетучился, а влага высохла. Голова Элис целиком находилась под идеально гладкой поверхностью воды. Из соображений благопристойности ванну накрыли полотенцем, но оно ушло под воду и неравномерно осело на теле девушки. Холодная, неприглядная картина смерти. На мгновение показалось невероятным, что еще утром девушка была жива.

Балмер присвистнул.

– Человек, зверь или дьявол?

Лори подошел к ванне и опустился на колени. На стоявшем рядом стуле лежала стопка аккуратно сложенной одежды. Он быстро перебрал ее пальцами, словно пролистывая книгу, но ничего интересного не обнаружил. Не снимая очки, он заглянул в ванну и кончиком пальца коснулся воды. Она была ледяной.

– Красивая молодая девушка, – сказал он. – Мотив, скорее всего, сексуальный.

– Я тоже вначале так решил, – ответил констебль Дэвис, – но в этом нет никакого смысла. Ее никто не трогал ни до, ни после. Получается, кто-то, одержимый желанием, ворвался, убил ее и тут же ушел?

Лори обернулся, посмотрел на него и улыбнулся с едва заметным снисхождением.

– У мужчин бывают довольно странные пристрастия. Может быть, он просто хотел убить нечто прекрасное.

Балмер никогда не находил удовольствия в осмотре места преступления. Он терпеливо ждал в глубине комнаты и в этот момент сделал шаг вперед.

– А мы точно уверены, что это убийство?

Лори опустил руки в грязную воду и, взяв кисти девушки, повернул их.

– Левая рука сбита в кровь, ее смерть не была тихой. С ней мог бы случиться какой-то приступ, но на правой руке видны четыре отметины от пальцев, как если бы ее кто-то крепко держал.

Со своей наблюдательной позиции Балмер, так и не решившийся приблизиться, заметил что-то на полу под ванной.

– Лори, рядом с вашей левой ногой. Там что-то есть.

– Мы увидели, – сказал констебль Дэвис, – но не стали трогать.

Лори прильнул щекой к деревянным половицам – под ванной лежала мокрая черная перчатка, ее слегка задвинули вглубь ногой. Он взял перчатку двумя пальцами, словно это было маленькое мертвое животное. Констебль Дэвис и сержант Балмер подошли поближе, чтобы разглядеть находку.

– А вот и орудие убийства, – подметил Балмер.

Лори поднес перчатку к носу: она ничем не пахла, с нее все еще капала вода. Он попробовал ее надеть. Перчатка пришлась по руке.

– Мужчина. Средних пропорций. Если только это не ложный след.

Он протянул перчатку Балмеру.

– Теперь ты.

Балмер попробовал, но не смог натянуть перчатку дальше фаланги большого пальца.

– Что ж, тебя из списка подозреваемых можно вычеркнуть, – сказал Лори.

Констебль Дэвис не понял, шутка ли это, и постарался не дышать, пока длилась пауза. Балмер и бровью не повел.

В дверь постучали. Лори открыл и увидел старика с лысой, как бильярдный шар, головой.

– Я доктор Мортимер. – Он протянул руку. – Меня попросили вернуться и ответить на ваши вопросы, если у вас они есть.

Позади него в полумраке застыла фигура горничной.

– Я инспектор Лори, а это – сержант Балмер. – Трое мужчин пожали друг другу руки. – Я должен сразу кое о чем у вас спросить. Сколько времени могло потребоваться на это? Для человека таких размеров?

Доктор отпрянул.

– Мне жутко об этом думать. Я знал ее еще ребенком. – Он посмотрел на свои руки. – Полагаю, около двух минут, чтобы обездвижить. Пять минут, чтобы убить наверняка.

– Спасибо. У нас точно будут к вам еще вопросы. Констебль Дэвис, вы не проводите доктора Мортимера в кабинет мистера Кэвендиша? Мы скоро спустимся. Только сначала переговорим с горничной, если вас не затруднит ее пригласить.

Доктор и констебль вышли, а Элиза с опаской шагнула в полумрак ванной – занавеска на окне все еще была задернута. Элиза старалась не смотреть в ванну, но все же то и дело украдкой поглядывала на грязно-белое полотенце, неровно лежавшее на теле.

– Не стоит нервничать. Мы только хотим задать пару вопросов. Меня зовут инспектор Лори, – сказал он и закрыл за ней дверь.

Нечто угрожающее ощущалось в фигурах двух мужчин в костюмах, стоявших у ванны с телом молодой женщины. Элиза звучно сглотнула. Балмер отступил к стене, а Лори продолжил:

– Это вы наполнили ванну для мисс Кэвендиш?

Элиза кивнула, в неестественном движении ее головы промелькнула тень ужаса, словно ей намекали, что это она виновата в трагедии.

– Где вы были, пока она принимала ванну?

– Убиралась в старой детской комнате.

– Где эта комната?

– Дальше по коридору. – Горничная напряглась, осознав, к чему он клонит, и пролепетала вдогонку: – Через три двери.