Роберт Гулик - Золото Будды

Судья Ди с досадой дернул себя за бороду. Затем, взглянув на трех своих помощников, которые с нетерпением ждали продолжения рассказа, заговорил снова:

— Единственное оправдание моей близорукости, которое я могу придумать, это всякие непредвиденные события, такие, как убийство Фань Чуна, исчезновение госпожи Ку и странное поведение Тана, совершенно запутавшие дело. Вдобавок я слишком много времени уделил совершенно ни в чем не повинному Ии Пену, который донес до меня слухи о контрабанде оружия и которого я подозревал совершенно зря. Об этом тоже я сейчас расскажу.

И лишь благодаря театральному представлению — посмотреть его уговорил меня этим вечером старшина Хун, — я понял, кто же убил наместника. В представлении убитый указывает на своего убийцу, оставив послание в миндальном орехе; но послание это должно было лишь отвлечь внимание убийцы от истинного ключа, а именно, от самого ореха! Тогда я вдруг понял, что наместник Ван избрал дорогую старинную шкатулку в качестве хранилища своих бумаг по той причине, что два золотых бамбуковых стебля указывали на двойную трость Ку. Поскольку нам стало известно увлечение наместника загадками и головоломками, я даже подозреваю, что он хотел в то же время намекнуть, что золото переправляли в бамбуковых посохах. Но этого мы никогда не узнаем.

Теперь, когда я понял, что убийца — Ку, до меня дошел смысл тех слов, с которыми он отпустил Ким Сана, прежде чем повести меня в крабовую харчевню. Он сказал: «Можешь идти, ты знаешь, что делать». Они явно уже обсудили, как меня устранить, если им покажется, что я напал на след. И я сам подал им эту идею дурацкой болтовней о монахах храма Белого облака, с неблаговидными целями использующих заброшенный храм, а в довершение всего упомянул статую, которую Ку собирается отослать в столицу! Больше того, во время обеда я пытался завести разговор о его жене, туманно намекнув, что она невольно спутала какие-то его планы. Ку, разумеется, подумал, что я даю ему понять, будто напал на след и могу арестовать его в любую минуту.

На самом деле я тогда был очень далек от истины и беспокоился о том, как злоумышленники доставляют золото из внутренних областей страны в заброшенный храм. Однако этим вечером я спросил себя, какие отношения могут связывать Ку с ученым Цзао. У Цзао в столице есть кузен, книгочей и человек не от мира сего, которого можно было использовать, так что он бы ничего плохого не заподозрил. Я подумал, что господин Цзао вполне мог помогать Ку переправлять золото из столицы в Пэнлай, используя своего кузена. И вот тут меня наконец осенило, когда я вдруг вспомнил, что ученый господин Цзао регулярно отправлял в столицу посылки с книгами. Золото нелегально ввозили в Китай, а вовсе не вывозили! Таким образом, ускользая от ввозных и дорожных пошлин, шайка хитроумных мошенников набрала немало дешевого золота и обогащалась, оказывая влияние на весь рынок.

И здесь возникла определенная трудность. Вся эта золотая афера могла сработать только в том случае, если шайка располагала неимоверным количеством золота. Да, в Корее его покупали задешево, но за него все равно надо было платить, идя на значительные расходы. Чтобы получить действительно большую прибыль, они должны были влиять на цены золота в столице, а для этого недостаточно нескольких десятков слитков, спрятанных в пустые посохи, и того, что было послано с книгами. Вдобавок ко времени моего приезда они явно исчерпали возможности выявленного мною способа, потому что господин Цзао уже отправил в столицу почти все свои книги. И тогда я понял, почему так спешат преступники. В самое ближайшее время они собирались вывезти в столицу громадное количество золота. Как же это сделать? Ответ очевиден: проще всего в виде копии статуи, заказанной Ку и предназначенной для отправки в столицу с правительственным конвоем.

Крайняя наглость этого дерзкого плана была достойна разработавшего его вдохновителя. Наконец я понял смысл того странного происшествия, что наблюдали в тумане на берегу канала Ма Жун и Цзяо Тай. Я сверился с картой и увидел, что особняк Ку расположен рядом с первым мостом. Я понял, что в тумане вы двое, должно быть, неверно оценили пройденный вами путь и решили, что все, вами увиденное, произошло у второго моста. Именно там вы и стали искать на следующий день. Недалеко оттуда живет Йи Пен, и на время это укрепило мои подозрения в отношении этого беспринципного, но не виновного ни в чем преступном дельца. Но во всем остальном глаза вас не обманули.

Разве что в том, что приспешники Ку не били живого человека, они вдребезги разбили глиняную форму, втайне изготовленную Ку, чтобы отлить золотую статую. Это была та глиняная форма, которую Ку перед этим посылал ничего не подозревающему настоятелю храма Белого облака в палисандровом футляре. Хунпен открыл футляр и воспользовался кремацией тела раздатчика милостыни как поводом для того, чтобы раздуть огонь в печи, расплавить накопленные слитки и отлить статую. Я своими глазами видел этот палисандровый футляр и удивлялся, какое же нужно сильное пламя, чтобы кремировать тело. Но я ничего не заподозрил. Что ж, полчаса назад мы направились из храма в дом Ку, обыскали его и обнаружили кедровую статую мастера Фана, аккуратно распиленную не меньше, чем на десяток кусков. Ку собирался отправить их в столицу, чтобы там склеить и пожертвовать храму Белой лошади, в то время как золотую статую доставить главарю шайки. Избавиться от глиняной формы было нетрудно. Ее разбили, а обломки скинули в канал. Ма Жун наступал на эти куски, когда пытался найти на дне труп.

— Ладно, — сказал Ма Жун, — хорошо хоть то, что я пока могу доверять своим глазам. А то я слегка забеспокоился, что принял корзину с мусором за сидящего человека.

— Но зачем же ученый господин Цзао присоединился к этой шайке, ваша честь? — спросил старшина. — В конце концов, он сочинитель и…

— Господин Цзао любит роскошь, — прервал его судья. — Он не мог смириться с разорением, после которого ему пришлось покинуть город и поселиться в старой башне. Все в этом типе фальшиво, включая бороду! Ку подступился к нему и пообещал хорошую долю в прибылях — он не смог устоять перед соблазном. Раздатчик милостыни Цзыхай встретил той ночью госпожу Ку и По Кая, когда нес в своем посохе слиток золота, долю Цзао, которую тот получал регулярно. Ку совершил большую ошибку, поддавшись своей страсти к госпоже Цзао. Эта страсть победила в нем осторожность, и он заставил ученого выдать за себя дочь. Тем самым он навел меня на мысль о связи между этими людьми.

Судья Ди вздохнул, потом допил чай.

— Ку Менпин — человек абсолютно безжалостный и чрезвычайно алчный, но не он главарь банды; он лишь исполнял приказы. Однако я не мог позволить ему назвать во всеуслышание имя предводителя. Ведь в толпе могли быть другие сообщники, и они бы его предупредили. Сегодня же ночью — или, вернее сказать, сегодня же утром! — я отправлю в столицу отряд армейских стражников, которых вы видели во дворе, и они доставят мой обвинительный вердикт главе Имперского суда. Кстати, командир отряда только что доложил мне, что армейская стража схватила Ву, слугу Фаня, когда он пытался продать двух лошадей. Он действительно обнаружил убитых сразу после того, как А Кван покинул усадьбу. Ву испугался, что его заподозрят в этом преступлении, и сбежал с денежным сундучком и лошадьми, именно так, как мы предполагали.