Найо Марш - Заклятие древних маори. Последний занавес

В отличие от Дайкона Саймон свое воспитание получил главным образом на улице. Однако и он повел себя с небывалой выдержкой и даже достоинством. Обняв сестру за плечи, он свирепо спросил:

– Чем вы тут занимаетесь? – Не услышав ответа, Саймон сказал: – Хорошо, я с ним разберусь. Твое дело сторона.

– Эй! – озабоченно воскликнул мистер Квестинг. – Что ты там замышляешь?

– Ничего не случилось, Сим, – засуетилась Барбара. – Честное слово, он меня не тронул.

Саймон обернулся через плечо и выразительно посмотрел на Дайкона.

– Позаботьтесь о ней, хорошо? – процедил он.

– Разумеется, – пообещал Дайкон, не слишком представляя, что от него требуется.

Саймон мягко подтолкнул упирающуюся сестру к Дайкону.

– Чтоб я сдох! – взревел мистер Квестинг. – Ты-то чего окрысился? В этой чертовой дыре и шагу ступить нельзя, чтобы тебя тут же не облепили как мухи. Ты совсем спятил. Мы тут с Барбарой мирно беседуем, а ты разорался, как будто ее насилуют или режут.

– Пошел ты в задницу! – коротко бросил ему Саймон. Квестинг судорожно сглотнул и ошарашенно замолчал, словно язык прикусил. – А ты, Барби, вали отсюда.

– Да, вам лучше уйти, – сказал Дайкон, осознав наконец, что от него требовалось.

Барбара что-то тихо сказала Саймону; ее брат, недобро усмехнувшись, проговорил:

– Ладно, ладно, не волнуйся.

Дайкон с Барбарой зашагали прочь, оставив Саймона и Квестинга испепелять друг друга свирепыми взглядами, словно петухи перед дракой.

Дайкон чуть поотстал. Барбара шагала почти бегом, плотно запахнув полы макинтоша. Они отмахали уже приличное расстояние, когда Дайкон заметил, что плечи девушки дрожат. Убежденный, что Барбара хочет поскорее скрыться от глаз у себя в комнате, он тем не менее сомневался, стоит ли оставлять ее одну. Тем временем они уже приблизились к дому. Миссис Клэр и полковник расставляли на веранде шезлонги. Барбара резко остановилась и обернулась. Лицо ее распухло от слез.

– Не хочу им показываться в таком виде, – прошептала она.

– Давайте обойдем вокруг.

Они свернули на тропинку, огибавшую источники. От веранды их скрывали заросли кустарника дискариа тоумауту. Примерно на полпути Барбара замедлила шаг, присела на берег и, закрыв лицо ладонями, разрыдалась.

– Прошу вас, успокойтесь, – сконфуженно произнес Дайкон, готовый провалиться сквозь землю. – Возьмите мой платок. Хотите – я отвернусь? Отвернуться?

Барбара с вымученной улыбкой взяла у него носовой платок. Дайкон присел рядом и участливо обнял ее за плечи.

– Не стоит так расстраиваться, – попытался он ободрить девушку. – Дело-то выеденного яйца не стоит. Сущий пустяк.

– Это было так гадко!

– Чтоб он сдох, этот мерзавец! Как он посмел огорчить вас!

– Дело не только в этом, – всхлипнула Барбара. – Он… Он держит нас в руках.

«Значит, прав был Колли, – подумал Дайкон. – Они в его власти».

– Как я жалею, что папочка познакомился с ним! – вскричала Барбара. – И ужасно боюсь, чтобы Сим не натворил глупостей. Не представляю, что он там с ним делает. Когда Сим выходит из себя, он просто сатанеет. Господи, – Барбара шумно высморкалась, – и за что нам только такое наказание! И все, как назло, выходит так, будто мы нарочно сговорились, чтобы закатывать дикие сцены на глазах у вас и мистера Гаунта. А он великодушно делает вид, будто ничего не замечает.

– Он вовсе не прикидывается – ему и впрямь любопытно, когда у него на глазах кипят страсти. Он это обожает. Порой даже использует в своей работе. Помните, например, в «Джейн Эйр», когда Рочестер, сам не сознавая, что делает, медленно отламывает головки цветов со свадебного букета Джейн?

– Еще бы! – вскинула голову Барбара. – Конечно, помню. Жутковато, но оч-чень красиво.

– Он перенял этот жест у пьянчужки костюмерши, которая разобиделась на знаменитую актрису. Нет, Гаунт умеет подмечать такие тонкости.

– Да? – оживилась Барбара.

– Похоже, вам уже лучше.

– Немного. А вы очень добры, – сказала Барбара и посмотрела на Дайкона так, словно увидела его впервые. – Вам ведь, должно быть, до смерти надоели наши вечные дрязги.

– Вам не из-за чего извиняться, – заверил ее Дайкон. – Тем более что до сих пор толку от меня было мало.

– Отчего же? Вы так замечательно слушаете, – улыбнулась Барбара.

– Я просто до безобразия осторожен, если можно так выразиться.

– Как там все-таки Сим? – вздохнула девушка. – Вы ничего не слышите?

– Мы уже слишком далеко, чтобы их услышать. Если, конечно, они не попытаются друг друга перекричать. А что вы рассчитываете услышать? Глухие удары?

– Не знаю. Ой, послушайте!

– Н – да, – задумчиво произнес Дайкон несколько секунд спустя, – это и впрямь походило на глухой удар. Неужто мистеру Квестингу снова досталось на орехи – второй раз за какие-то две недели?

– Боюсь, что Сим все-таки врезал ему.

– Я тоже, – согласился Дайкон. – Посмотрите-ка.

На дорожке появился мистер Квестинг, бережно прижимая к лицу носовой платок. Он медленно прошествовал по тропе, а когда поравнялся с молодыми людьми, они увидели, что его платок обагрен кровью.

– Ух ты, ему нос расквасили, – восхитился Дайкон. – Ну и дела!

– Он меня увидит, – всполошилась Барбара. – Надо бежать…

Но было поздно – мистер Квестинг заметил их. Все так же, не отрывая окровавленного платка от лица, он приблизился к ним почти вплотную и остановился.

– Вот, полюбуйтесь! – возопил он. – Вот к чему приводит душевная доброта. Я хотел как лучше – и вот что получил в награду. Вы совсем тут все с ума посходили! Не успеешь предложить дамочке выйти за тебя замуж, как на тебя набрасываются какие-то головорезы и ты еще рад ноги унести. Нет, братцы, я с этим бардаком покончу. Извините, мистер Белл, что вас опять втянули в семейные дрязги.

– Ничего страшного, мистер Квестинг, – вежливо ответил Дайкон.

Мистер Квестинг неосторожно отнял от носа платок, и в ту же секунду на его рубашку одна за другой плюхнулись три крупные красные капли.

– Дьявольщина! – выругался он, поспешно зажимая нос. – Послушай, Бабс, – прогнусавил он сквозь платок, – у тебя еще есть время подумать, но поторапливайся. Я начинаю завинчивать гайки. Дам полковнику срок до конца месяца, а потом – пусть выметаются к чертовой матери! Жаль, свидетелей нет, не то я упек бы твоего драгоценного братца за решетку. Бандюга чертов! Хватит с меня! Баста. Я сыт по горло вашей семейкой. – Мистер Квестинг вытаращился поверх носового платка на Дайкона. – Еще раз извините, старина. Вот увидите: в самое ближайшее время здесь все разительно переменится. А сейчас – счастливо оставаться.

Много воды утекло после завершения описываемых здесь событий, но Дайкон, вспоминая первые две недели в Ваи-Ата-Тапу, вынужден был признать, что все его обитатели жили словно на пороховой бочке. В течение довольно продолжительного времени жизнь на курорте шла размеренно и спокойно, а потом, когда всем уже начинало казаться, что все изменилось к лучшему, следовал очередной взрыв – внезапно, как гром среди ясного неба. Правда, после угроз Квестинга Дайкон уже почти не верил в то, что Клэры вновь заживут по-старому. Уклончивое поведение полковника Клэра, его жалкий вид – все это неопровержимо свидетельствовало о том, что ультиматум ему предъявлен. Однажды Дайкон наткнулся на миссис Клэр в тот миг, когда она, стоя на коленях перед запыленным чемоданом, разглядывала старые фотографии Эдварда, недоуменно тряся головой и бесцельно раскладывая их по стопкам. Перехватив взгляд Дайкона, она смущенно забормотала о том, что семейный уклад нужно сохранять всегда, куда бы ты ни переезжал. Барбара, увидевшая в Дайконе союзника, поведала ему, что взяла с Саймона обет молчания по поводу случившегося, однако Квестинг, даже не поменяв рубашку, заперся в кабинете с полковником на целых полчаса и, без сомнения, изложил свою версию инцидента. Дайкон, в свою очередь, рассказал о стычке на озере Гаунту, но тут же пожалел о своем поступке. У актера разгорелись глаза.