Найо Марш - Заклятие древних маори. Последний занавес

– Дьявольски интересно, – произнес он, потирая руки. – Прав я все-таки оказался насчет этой девушки. Не такая она и простушка. Я ведь никогда не ошибаюсь. Да, верно, она ходит как бегемот, разговаривает как помешанная и гримасничает как целая стая обезьян. Но все это из-за отсутствия опыта и уверенности в себе. Но основа у нее есть. Жизненная закваска. Дайте мне закваску, пару живых глаз и свободное время – и я, подобно Пигмалиону, создам настоящую красотку. Вон как Квестинг распалился!

– Квестинга в первую очередь интересует курорт.

– Дорогой мой Дайкон, ни один здравомыслящий мужчина ради нескольких луж грязи не женится на женщине, которая его не привлекает. Нет, говорю тебе: Барбара вовсе не обычная девушка. Я ведь беседовал с ней. Наблюдал за ней. Сам знаешь: я никогда не ошибаюсь. Помнишь ту девчонку в «Единороге»? Тоже без образования и выучки, но ведь я сразу разглядел в ней недюжинный талант! С тех пор… Сам знаешь. – Чуть помолчав, Гаунт добавил: – А что, может, попытаться? Занятно будет.

– Что – попытаться? – еле слышно выдавил Дайкон, борясь с нарастающей паникой.

– Что, если я сделаю Барбаре Клэр подарок, а, Дайкон? Как назывался тот здоровенный магазин готового платья в Окленде? Возле отеля. Дурацкое название. Не помнишь?

– Нет.

– «Ай да Сара» – вот как! К концерту маори Барбара получит новое платье. Черное, разумеется. Это ведь проще простого. Только напиши им сразу. А лучше – съезди в Гарпун и позвони, чтобы доставили платье завтрашним поездом. Я видел подходящее в витрине – шерстяное с блестками. Очень славное. Оно ей пойдет. Пусть заодно подберут подходящие туфли и перчатки. И чулки, если можно. Попробуй уж как-нибудь выяснить ее размер. Да, и белье, конечно. Представить страшно, что она носит. Я лично займусь ею, Дайкон. Потом отвезем ее к парикмахеру. Я буду стоять над ним и подсказывать, что делать. Я сам наложу ей макияж. Да, если в «Саре» не поверят, что ты мой секретарь, пусть свяжутся с отелем. – Гаунт самодовольно взглянул на молодого человека. – Какой я все-таки ребенок, да, Дайкон? В том смысле, что получаю удовольствие от подобных забав.

В голосе секретаря прозвучал лед:

– Но, сэр, это невозможно!

– Почему, черт побери?

– Как можно сравнивать Барбару Клэр с девчонкой из «Единорога»?

– А что – у той малышки тоже были способности. Просто она была чересчур вульгарна.

– Барбара совсем не такая, – с волнением произнес Дайкон. Посмотрев на своего раздувшегося от гордости хозяина, он продолжил: – Да и Клэры, сэр, никогда этого не поймут. Вы же знаете, какие у них старомодные взгляды. Чтобы незнакомый человек дарил одежду их дочери…

– А что в этом дурного, черт возьми?

– Просто в их обществе так не принято.

– Что-то ты стал странно рассуждать, мой дорогой. Саймона, что ли, наслушался?

– Они нищие как церковные крысы, но гордые.

– Пф, ты имеешь в виду псевдогорделивую обидчивость обедневшей буржуазии? Хочешь сказать, что эти люди будут брезгливо воротить нос от моих подарков? Чушь!

– Я хочу сказать, что они вас поблагодарят, – произнес Дайкон, отчаянно стараясь не показаться нравоучительным, – но в глубине души почувствуют себя оскорбленными и затаят обиду. Хотя, несомненно, поймут, что вы действовали из самых лучших побуждений.

Лицо Гаунта побледнело. Дайкон, хорошо изучивший хозяина, понял, что перегнул палку. На мгновение его охватил страх – перспектива лишиться работы ему отнюдь не улыбалась. Гаунт же прошагал к двери и выглянул наружу. Затем, не поворачиваясь к своему секретарю, процедил:

– Отправляйся в Гарпун и закажи по телефону все, что я тебе сказал. Счет пусть пришлют мне, а свертки доставят мисс Клэр. Постой! – Подойдя к столу, он присел и быстро начертал что-то на листе бумаги. – Передашь им, чтобы переписали это послание и вложили в сверток. Без подписи, разумеется. И отправляйся сразу, не мешкай.

– Хорошо, сэр, – поклонился Дайкон.

Раздираемый сомнениями, он зашагал к гаражу. Там возился Саймон. Как турист, Гаунт пользовался скидкой на бензин, которым щедро делился со строптивым юнцом, а тот в благодарность вызвался ухаживать за роскошным автомобилем актера. Нужно было видеть, с какой любовью и нежностью он обходился со сверкающей игрушкой.

– И все-таки я считаю, что карбюратор нужно подрегулировать, – буркнул он, не глядя на Дайкона.

– Я собираюсь в Гарпун, – произнес Дайкон. – Поедешь со мной?

– Давайте.

Дайкон уже научился распознавать его интонации.

– Тогда запрыгивай, – сказал он. – Можешь сесть за руль.

– Не, это не мой драндулет, – покачал головой Саймон. – Сами рулите.

– Не упрямься, я же сам предлагаю. Заодно проверишь двигатель.

Видя муки парня, раздираемого на части желанием и гордостью, Дайкон мигом положил им конец, решительно усевшись на место пассажира.

– Заводи, – твердо сказал он.

Когда они, обогнув пансион, выкатили на отвратительную щербатую дорогу, Дайкон, бросив взгляд на Саймона, поразился тому, с каким благоговением он вел машину. Парень просто светился.

– Ну как? – полюбопытствовал Дайкон.

– Клевый скакун, – похвалил Саймон. По мере того как автомашина набирала скорость, разгоняясь по шоссе, мальчишеское выражение на его лице постепенно вытеснялось уверенностью и даже властностью. Дайкон, желая побыстрее выбросить из головы стычку с Гаунтом, втянул Саймона в разговор на интересующие парня темы: про поступление на службу, азбуку Морзе и войну в воздухе.

– Я уже состряпал один приемник, – похвастался Саймон. – С телескопической антенной. Классная штуковина. Передача у меня, правда, еще хромает, но зато принимать на коротких волнах я уже навострился. В основном все шлепают на морзянке, хотя бывают сообщения и на английском. Эх, вот бы меня взяли! Сколько можно находиться в подвешенном состоянии! Сдохнуть можно!

– Здесь тебя будет недоставать.

– Не волнуйтесь, мы тут и так не задержимся. Квестинг уж об этом позаботится. Я порой и сам не представляю, что станется без меня с предками, если я оставлю их на растерзание этому ублюдку.

Некоторое время после этого они ехали молча, после чего Саймон вдруг разразился потоком бессвязных на первый взгляд высказываний и обвинений. Что он только не поносил: мерзопакостность Квестинга, беспомощность полковника, добродетельность Барбары, суеверия маори, неразборчивость в средствах финансовых воротил и вред от крупного бизнеса – все переплелось в невероятную мешанину. В конце концов из всего этого винегрета вычленилась новая тема.

– Дядя Джеймс, – сказал Саймон, – полагает, что вся эта охота за сувенирами придумана только для отвода глаз. Он убежден, что Квестинг – вражеский шпион.