Найо Марш - Заклятие древних маори. Последний занавес

Почти сразу Трой вернулась к работе, она по-прежнему шла легко и уверенно. Трой всегда была настойчива, но сейчас работа над головой продвигалась с почти пугающей быстротой. Не прошло и часа, как она поняла, что прикасаться к ней больше не надо. Внезапно накатила страшная усталость.

– Пожалуй, на сегодня довольно, – сказала она и вновь почувствовала, что отнюдь не удивила сэра Генри.

Вопреки обыкновению он не удалился, а прошел в центр зрительного зала и принялся вглядываться в дело ее рук. Трой захлестнула волна благодарности к своему герою, что бывает порой после удачного сеанса, но толковать о портрете ей не хотелось, и она поспешно заговорила о Пэнти.

– Знаете, у нее очень необычные рисунки красных коров и зеленых аэропланов.

– Тью-ю, – меланхолически присвистнул сэр Генри.

– Она сама хочет их вам показать.

– Патриция меня сильно обидела, – сказал сэр Генри. – Сильно обидела.

– Вы имеете в виду, – неловко переспросила Трой, – то, что она якобы написала на зеркале?

– Якобы! Это же ни в какие ворота не лезет. Но мало того, она еще залезла в ящик моего туалетного столика и вытащила все бумаги. Могу сказать, что, если ей удалось прочитать пару из попавших ей в руки документов, она должна была сильно насторожиться. Дело в том, что они касаются ее самым непосредственным образом, и если такие мерзкие штучки будут повторяться и впредь… – Он помолчал и грозно нахмурился. – Ладно, там видно будет. Видно будет. Пусть до ее матери дойдет, что моему терпению есть предел. А кот! – воскликнул он. – Она надсмеялась над моим котом! У него до сих пор на усах следы краски, – сердито сказал сэр Генри. – Даже масло не помогает. Что же до оскорбления в мой личный адрес…

– Но в том-то и дело, я уверена, что это не она. Я присутствовала, когда все так дружно накинулись на нее. И честное слово, я уверена, что она ничего не знает о случившемся.

– Тью-ю!

– Да нет, право же… – Следует ли сказать о темно-красном пятне под ногтями у Седрика? Нет, она и так уже слишком залезла в чужие дела. – Пэнти хвастается своими капризами, – поспешно продолжала Трой. – Она про все свои проказы мне рассказала. Она никогда не называет вас «дедушкой», да и само это слово пишет неправильно – она мне показывала свой рассказ, а оно там часто встречается. Я уверена, – продолжала Трой, самое себя спрашивая, а действительно ли это так, – она слишком любит вас, чтобы позволить себе такие глупости и грубости.

– Я любил эту девочку, – сказал сэр Генри, на удивление откровенно демонстрируя свои чувства, которые Анкреды вообще-то напоказ не выставляли, – любил, как собственного ребенка. Так и называл ее всегда, своей любимицей. И никогда не скрывал своих пристрастий. Когда меня не будет, – продолжал он, к смущению Трой, – она узнает… ладно, хватит об этом. – Сэр Генри шумно вздохнул.

Трой не знала, что сказать, и принялась чистить шпатель. Свет, проникающий из единственного незашторенного окна, потускнел. Сэр Генри выключил освещение сцены, и театрик погрузился в полутьму. Налетевший откуда-то сквозняк заставил их поежиться, о задник ударился конец веревки.

– Вы про бальзамирование что-нибудь знаете? – глухим голосом осведомился сэр Генри.

Трой так и подпрыгнула.

– По правде говоря, нет.

– Ну а я этот предмет изучал, – сказал сэр Генри, – глубоко изучал.

– Вот странно, – после некоторого молчания заговорила Трой, – мне как раз попалась на глаза эта чудная книжечка в гостиной, ну, та, что в стеклянном ящике лежит.

– Ах да. Она принадлежала одному из моих предков, тому самому, что Анкретон перестроил. Его самого бальзамировали, и его отца тоже, и отца его отца. У Анкредов это вошло в традицию. Потому, – заметил он с грустью, – у нас такой странный семейный склеп. Если я буду лежать там – у Нации могут быть другие пожелания, не мне говорить на эту тему, – но если буду, то все останется как прежде. Я уже отдал необходимые распоряжения.

«О Господи, – подумала Трой, – лишь бы покончить с этим». Она пробормотала нечто неопределенное.

– Ладно! – вздохнул сэр Генри и тяжело двинулся прочь.

Перед ступеньками, ведущими на сцену, он задержался, и Трой показалось, что его снова потянуло на откровения. Оставалось лишь надеяться, что тему он выберет повеселее.

– Что вы думаете о браках между кузенами? – спросил сэр Генри.

– Э-э… даже не знаю, что сказать. – Трой изо всех сил старалась собрать разбегающиеся мысли. – Кажется, я слышала, что современная медицина не против. Но у меня лично нет ни малейшего представления…

– Ну а я против, – громко сказал сэр Генри. – Не одобряю. Посмотрите на Габсбургов! На испанский двор! На Романовых! – Его громыхающий голос рассыпался на осколки.

В надежде отвлечь его внимание Трой начала было:

– Пэнти…

– Ха! – перебил ее сэр Генри. – Эти доктора ничего не понимают. Кожа на голове у Патриции! Обычная детская болезнь, а Уизерс, который целыми неделями без толку возился с ней, теперь собирается прописать депилятор. Черт знает что! Я говорил с матерью девочки, но лучше бы мне помолчать. Кто обращает внимание на стариков? – повысил голос сэр Генри. – Никто. У нас старинная семья, миссис Аллейн. Мы ведем свой род от сира де Анкреда, который сражался рядом с Вильгельмом Завоевателем. И даже раньше. Раньше. Есть чем гордиться. Надеюсь, и мне, на свой скромный лад, удалось не опозорить семью. Но что будет, когда я уйду? Я оглядываюсь окрест в поисках наследника, и что же? Что я вижу? Вещь! Надутого индюка!

Он явно ожидал какой-то реакции на это высказывание о Седрике, но Трой ничего не приходило в голову.

– Последний из Анкредов! – вновь заговорил сэр Генри, устремляя взгляд на Трой. – Семья, ступившая на эту землю вместе с Завоевателем, уходит с…

– Но ведь он может жениться… – возразила Трой.

– И народить котят! Фу!

– Тогда, возможно, мистер Томас Анкред…

– Старина Томми! Нет! Разговаривал я со стариной Томми. Ему наплевать. Он умрет холостяком. И жене Клода наплевать. Эх, я-то надеялся, что линия продолжится еще до моей смерти. Ничего, видно, не получится.

– Видит Бог, – возразила Трой, – по-моему, вы как-то слишком мрачно на все это смотрите. Ну что может случиться с мужчиной, способным позировать час без перерыва со шлемом на голове весом в сто фунтов? Вы еще столько захватывающего на своем веку увидите.

Удивительно и даже как-то страшновато было, как он сразу расправил плечи, – к нему вернулся весь его лоск.

– Вы думаете? – сказал он, и Трой заметила, как рука его потянулась к плащу, умело поправляя складки. – Что ж, может, вы и правы. Умница. Да. Да. Действительно, я могу еще увидеть много захватывающих вещей, и, более того, – он выдержал паузу и издал странный смешок, – более того, дорогая, другие тоже.