Ти Кинси - Картина убийства [litres]

Я подала леди Хардкасл наш старый сигнал, означавший: «Опасно, пора убираться». Она кивнула в знак понимания, но решила не торопиться. Вместо этого выпрямилась, стряхнула пыль со своего пальто и вытащила из кармана крохотный «браунинг». Теперь она стояла всего в нескольких футах от входной двери. Я быстро встала рядом. Доктор Гослинг решил – и это было очень мудро с его стороны – спрятаться за нами.

Дверь распахнулась, и на пороге появился помощник шофера с короткой деревянной дубинкой в руках.

– Добрый вечер, уважаемый, – жизнерадостно поздоровалась с ним леди Хардкасл. – А хозяин дома?

– Что… Давай-ка, чеши отсюда…

Сделав шаг вперед, леди Хардкасл оказалась в круге тусклого света, который падал из проема входной двери.

– Чего надо? – спросил мужчина уже не таким уверенным голосом. Повернувшись, он крикнул через плечо: – Мистер Орум, здесь… здесь к вам пришли…

За его спиной появился Орум, который еще до конца не успел понять, что говорит ему этот молодец.

– Какого… А. – Когда он увидел нас, его голос стал значительно тише. – Это вы… – И тут же его манеры изменились, он стал распекать «санитара»: – Как ты себя ведешь, Тревор? Дай леди Хардкасл войти.

Руку, в которой она держала крохотный пистолет, миледи прятала за спиной. Войдя в дверь, она незаметно опустила его в карман. Обернувшись, убедилась, что мы вошли вслед за ней.

А я тем временем не сводила глаз с Орума и «санитара». И увидела, как первый наклонился вперед и прошептал второму что-то на ухо, а потом отошел в сторону. Это мне совсем не понравилось. Я тронула леди Хардкасл за плечо, используя еще один наш сигнал: «Берегись! Что-то здесь не так». Она вновь опустила руку в карман.

Они подождали, пока мы все трое не вошли в прихожую, и только тогда бросились на нас.

При других обстоятельствах это была бы неравная схватка. Я справилась бы с «санитарами», а леди Хардкасл вязла бы на мушку Орума – и все закончилось бы в несколько секунд. Но, к сожалению, у нас была серьезная проблема. С нами был доктор Симеон Гослинг.

Тот, кого, как я теперь знала, звали Тревором, бросился на меня, размахивая деревянной дубинкой, и я сразу же поняла, что он новичок в подобных делах. Я даже почувствовала легкую вину, без труда разоружив его и отправив полежать на пол – мне все это напомнило избиение младенцев.

Повернувшись, я увидела, что леди Хардкасл держит Аарона Орума на мушке. Он поднял руки и отступил назад. Бэзил, Юфимия и Зельда так и не вступили в драку, но высоко подняли руки, чтобы у нас не было никаких сомнений в их намерениях.

Теперь нам осталось разобраться еще с одним «санитаром» и можно было отправляться домой, к теплому очагу и бренди. Мужчина не производил впечатления силача, так что доктор Гослинг должен был легко справиться с ним. Я резко обернулась, чтобы убедиться в этом.

– Никому не двигаться, – сказал этот «санитар». – Или я проткну этого милого доктора вот этим. – И он поднял вверх правую руку, в которой был зажат шприц. Игла была нацелена в горло доктора Гослинга. – Не смотрите на мою форму, – продолжил между тем «санитар». – У меня нет никакого медицинского опыта, но, насколько я понимаю, большие дозы цианистого калия категорически противопоказаны тем, кто хочет прожить долгую и счастливую жизнь.

Леди Хардкасл положила пистолет на пол.

– В этом нет никакой необходимости, приятель, – спокойно сказала она. – До сих пор вы не причинили никому вреда. Вы же не хотите попасть на прием к палачу… Особенно теперь, когда столького достигли.

– Заткнитесь, – подал голос приободрившийся Орум. – За последнюю неделю мы вас наслушались, так что благодарю покорно. – Он наклонился, чтобы поднять пистолет. – Тревор! Тревор, идиот, поднимайся.

Тот со стоном встал на ноги.

– Свяжи этих троих. К тому времени, как их найдут – если их вообще найдут, – мы уже будем на пути в Н…

– Отличная идея, Аарон, – перебил его хриплый голос, прозвучавший с раскладной койки в гостиной. – Давай же, расскажи им, куда мы едем! Не стесняйся!

– Рад, что ты пришел в себя, Нолан, старый дружище, – сказал Орум.

– Я тоже рад, – ответил Читэм, который уже сидел на койке. Он сделал глоток воды, которую протянула ему Зельда. – И поосторожнее с дамами. Они, конечно, суют свои носы, куда не надо, но принимали нас превосходно. Так что давайте без грубостей.

Видно было, что Тревор разочарован. По своему опыту я знала, что мужчин глубоко оскорбляет поражение от крохотной горничной – так что он наверняка рассчитывал на некий реванш.

Пока Орум держал нас на мушке, Тревор усадил всех в ряд на полу и связал нам руки и ноги. И хотя он был совсем никудышным бойцом, узлы вязал вполне прилично. Опыт постановочных драк был малоприменим в реальной жизни, а вот то, что он устанавливал декорации на сцене, ему пригодилось. Такие навыки всегда будут востребованы.

Убедившись, что связаны мы крепко, они полностью забыли о нас и стали быстро и умело собираться. Меньше чем через час в коттедже не осталось никаких следов их пребывания. Не сказав нам ни слова, они погасили лампы и исчезли.

– Думаю, что вы уже успели привыкнуть к подобным вещам, – произнес доктор Гослинг жалким голосом, – но со своей стороны я могу сказать, что никакого удовольствия не получаю.

– Выше голову, Сим, – подбодрила его леди Хардкасл. – Мы скоро выберемся отсюда.

– Как? – Было видно, что ее утверждение его вовсе не обрадовало и ни в чем не убедило. – Этот Тревор здорово постарался, когда нас связывал. Я практически не могу пошевелиться.

– Что ж, – сказала я, поерзав и принимая более удобное положение, – должна сказать, что хотя этот умник Тревор и достиг определенных успехов в вязании узлов и затягивании веревок, тюремщик он никакой. – Я пошевелила руками и услышала звон металла о каменный пол. – Ему и в голову не пришло обыскать нас на предмет оружия.

Взяв нож в руки, я стала сдвигаться в сторону миледи.

– Ты же сказала, что не вооружена, – удивилась та, когда мы с ней сели спиной к спине и я стала пилить веревки на ее руках.

– Это было днем, – ответила я. – Но когда я узнала, что вы ходите с пистолетом в кармане, то решила засунуть «перо» в рукав.

– Отличная работа, – заметила миледи. – Чего не скажешь о Треворе. Эй, поосторожнее там!

– Но вы же знаете, что всегда размахиваете руками, когда говорите, – возмутилась я. – Вот и сейчас машете. Сидите спокойно, и вам не будет больно.

– Но мне больно, дорогая.

– И будет еще больнее, если не успокоитесь.

Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы перерезать веревку, после чего хозяйка смогла взять нож в руки и освободить сначала свои ноги, а потом Гослинга и меня.