Николас Блейк - «Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике

Тем же вечером Эндрю позвонил сказать, что обо всем договорился. Найджел на сей раз тоже остановится в поместье. Джорджия просила ее извинить, отговорившись делами: на самом деле ей пришлось остаться, чтобы не бросать Дайкса одного. Блаунт тоже сделал все, чтобы он не остался без присмотра: полицейские в штатском будут наблюдать за квартирой Стрейнджуэйсов. В дополнение Блаунт поставил в известность суперинтенданта Филлипса, что в Истерхэм-Мэнор съезжаются гости, чтобы тамошняя полиция приняла меры и выставила наблюдение за особняком. Это все, что он мог сделать, пока ведется расследование махинаций Боуджена Департаментом уголовных преступлений и еще не обнаружились дальнейшие улики по делу об убийстве.

В пятницу вечером гости собрались в Истерхэм-Мэноре. Эндрю приехал туда днем раньше. Доктор Боуджен, которого в Лондоне задержали дела, прибыл поздно, уже после обеда. Однако общая сонливость помешала собравшимся обсудить дело немедленно. Если Эндрю намеревался кого-то огорошить, взорвав, так сказать, бомбу, его откровения должны были подождать до следующего утра.

А на следующее утро бомба действительно взорвалась – и ее взрыв оказался гораздо разрушительнее, чем мог вообразить Найджел.

Сквозь сон он услышал громкий стук в дверь, который усилил его головную боль. Начиналась сильнейшая мигрень.

– Войдите, – с трудом произнес он.

Это оказалась горничная с чаем. Найджел посмотрел на часы, на которых цифры и стрелки словно плавали над циферблатом. С трудом сосредоточившись, он предположил, что сейчас девять часов. Что ж, в обычаях Рестэриков давать гостям поспать подольше. Но пичкать их накануне сонным зельем, чтобы они потом головы не могли от подушки оторвать! Снотворное – эта мысль возникла, словно сквозь туман, у него в голове. Он вскочил с кровати – от внезапных резких движений ему показалось, что голова вот-вот сорвется с плеч. Горничная раздвинула занавески. Одеваясь, Найджел мельком отметил, что ночью снова выпал снег.

В столовой перед ним предстали такие же сонные лица, как и у него. Но двух не хватало.

– Где Эндрю? И доктор Боуджен? – спросил он.

– Еще не спускались, – ответила, проведя рукой по лбу, Шарлотта.

– У всех голова болит? – резко спросил Найджел.

Хэйуорд, Шарлотта и Джунис Эйнсли кивнули.

– Наверно, мы съели что-то не то за обедом. Тебе стоит поговорить с кухаркой, дорогая.

– Но Боуджен у нас не обедал. Рестэрик, ваш мастер-ключ при вас? Думаю, нам лучше просто пойти и…

– О боже! Только не опять. Пожалуйста, только не это!

Миссис Рестэрик вскочила и, пошатнувшись, ухватилась за край стола.

– Ну же, милая, – кинулся утешать ее Хэйуорд. – Не из-за чего волноваться. Успокойся. Просто два человека опоздали к завтраку, и почему…

– Бетти тогда утром тоже не вышла к завтраку.

Шарлотта проводила взглядом мужчин, которые вышли из комнаты. Она как будто даже не замечала Джунис Эйнсли, которая гладила ее по спине и бормотала что-то утешительное.

А тем временем наверху Найджел, заглянув через плечо Хэйуорда, увидел, что спальня Боуджена совершенно пуста. Там не было не только самого Боуджена – исчезли даже его одежда, туалетные принадлежности и чемодан. Там не было решительно ничего.

– Полагаю, мы не ошиблись комнатой?

– Конечно, нет, – раздраженно откликнулся Хэйуорд. – Я просто не понимаю…

– Давайте откроем комнату Эндрю, – предложил, стиснув зубы, Найджел.

Лучше сразу узнать худшее. Его план ужасающе, непростительно провалился. Хэйуорд вставил ключ в замок следующей двери. Комната Эндрю не была пустой: одежда, книги и обувь оказались повсюду разбросаны. И все его вещи, на первый взгляд, были на месте. Кроме самого Эндрю…

Хэйуорд начал нелепо заглядывать под кровать и в платяной шкаф, он даже поднял с полу подушку, точно тело Эндрю могло прятаться под ней.

– Без толку. Их нет, – сказал Найджел.

– Чушь. Это… это полный абсурд. Мы… нам, наверно, все снится.

– Хотелось бы.

Они обыскали ванные, туалетные комнаты, каждое помещение в доме. Но Боуджен и Эндрю – эта странная пара дуэлянтов – исчезли, словно сквозь землю провалились.

Неожиданная мысль, словно по волшебству, возникла в голове Найджела. Последствия сонной настойки развеялись, как накативший с гор туман. Однако было не время анализировать новый поворот событий в поместье. Он должен действовать. Сначала предстояло узнать, почему местный констебль Робинс, которому полагалось следить за домом, не поднял тревогу.

Найджел позвонил суперинтенданту Филлипсу, чтобы рассказать о случившемся. Тот заверил его, что Робинс заступил на пост в Истерхэм-Мэнор вчера ночью и с тех пор не возвращался. Он пообещал немедленно связаться с Блаунтом и затем приехать в поместье. Найджел послал за дворецким, который доложил, что прошлым вечером Робинс ужинал в доме на половине слуг. Когда все легли, дворецкий оставил его в помещении для слуг. Насколько он понял, констеблю полагалась остаться в поместье на всю ночь и периодически обходить дом и сад, пока начальство не пришлет ему утром смену.

Найджел решил незамедлительно обыскать пристройки и комнаты для слуг. Вместе с Хэйуордом они вскоре нашли пропавшего констебля. Он был умело связан куском как будто той самой бельевой веревки, на которой повесили Элизабет Рестэрик. Его спрятали в бойлерной и заткнули ему рот кляпом. На первый взгляд, он был мертв. Но когда они коснулись его лица, чтобы вытащить кляп, кожа оказалась теплой. Констебль Робинс крепко спал. Либо дым, либо кокаин убаюкали его на всю ночь, так что он даже не шелохнулся, когда слуга пришел утром, чтобы подбросить угля в топки бойлера.

Вздохнув от облегчения, Найджел с силой потряс констебля. Робинс очнулся, с недоумением огляделся по сторонам, поморщился от боли в запястьях и лодыжках, с которых только что сняли веревку. Хэйуорд поспешил за кофе. Найджел коротко ввел Робинса в курс дела. Констебль еще только приходил в себя. Его рука осторожно потянулась к голове.

– Оглушили меня, – глупо сказал он. – Ох и нагоняй же меня ждет.

– Полегче, полегче. Это не ваша вина.

Найджел осмотрел шишку на затылке у Робинса. Кость не повреждена. Констебля оглушили с той же ловкостью, с которой связали и спрятали. Нападавший даже проявил некоторую заботу, выбрав в качестве укромного места бойлерную, чтобы пленник не страдал от лютого ночного холода. Ведь Робинс, когда кофе помогло ему полностью оправиться, однозначно заявил, что напали на него вовсе не в бойлерной.

В половине первого ночи он отправился с обходом и без пяти час вернулся в дом. Он сидел у камина в помещении для слуг, когда его внимание привлек какой-то непонятный звук. Шум как будто исходил из главного холла, и констебль пошел посмотреть, в чем дело. Свой шлем он к тому времени снял. Все случилось, когда он проходил через распашные двери из кухонного коридора в главный холл. Вероятно, кто-то прятался за дверью и, как предположил Найджел, специально поднял шум, чтобы заманить констебля в это темное место. Когда Робинс нажимал кнопку электрического фонаря, он услышал какое-то шевеление за плечом и, защищаясь, поднял руку. Но опоздал. Констебль потерял сознание и теперь ничего не помнит – только как очнулся в бойлерной и увидел, что над ним склонились Найджел и владелец поместья.