Николас Блейк - «Улыбчивый с ножом». Дело о мерзком снеговике

– Я бы предположил, что после чьего-то ареста они бы почувствовали себя в большей безопасности.

– Если только не разгадали мою затею.

– Что ж, сэр, пожалуй, мне стоит посмотреть, что обнаружили мои ребята наверху. Я велел им основательно обыскать комнату Эндрю Рестэрика.

Суперинтендант вышел, а Найджел глубоко задумался. До него понемногу доходило, какой неубедительной выглядит его версия. Следующий час он провел, опрашивая домочадцев. Шарлотта Рестэрик все еще была выбита из колеи и беспокоилась из-за того, какой оборот приняли события. Найджел подробно ее расспросил о поведении Эндрю после его приезда. По словам Шарлотты, он был очень расстроен известием об аресте Дайкса, как, собственно, и все они, но не подавал виду, что собирается что-нибудь предпринять. В сущности, всю вторую половину дня в четверг он провел с Джоном – учил его стрелять из духового ружья, которое привез племяннику из Лондона. Шарлотта заверила Найджела, что в кухне никто не мог подмешать что-либо в какао, которое она готовила.

От Хэйуорда Найджел тоже ничего нового не добился. Хэйуорд сообщил, что вчера его брат казался довольно «возбужденным», а Боуджен не сказал ничего важного, пока он провожал вчера вечером врача наверх в комнату. Первую зацепку Найджелу подбросила Джунис Эйнсли, хотя поначалу он этого не осознал. Она пересказала ему разговор, который состоялся у нее с Эндрю об Уилле Дайксе. Она тогда заявила, что с самого начала знала, что убийца Уилл: ведь он же безумно ревновал Элизабет, а эти туповатые тихони всегда оказываются преступниками. Эндрю во время беседы по большей части отмалчивался. Но наконец («Когда эта нудная курица спровоцировала его своими глупостями», – подумал Найджел) Эндрю произнес: «Не будь так стопроцентно уверена, дорогая Джунис. Боюсь, если ты думаешь, что Дайкса повесят, тебя ждет большое разочарование».

– Словно я хотела, чтобы этого бедного человечишку повесили, – добавила разобиженным тоном Джунис.

Найджел постарался отделаться от нее настолько быстро, насколько позволяла вежливость, и вышел из дома. Прохаживаясь по заснеженной террасе и совершенно не замечая ничего вокруг, он старательно обдумывал то, что узнал.

Все указывало на то, что Эндрю утаил какую-то важнейшую информацию об убийстве. Если он заявил, что Дайкса не повесят, то, значит, знал, кто настоящий преступник. Выходит, план Найджела действительно сработал. Но тогда почему исчез Эндрю? Напрашивался один-единственный логичный вывод: после того, как вчера вечером все легли спать, Эндрю обвинил кого-то в убийстве, а тот убил его и спрятал тело.

Но почему тогда сбежал Боуджен? Тут все проще простого. Любой школьник догадался бы. Потому что Боуджен и есть тот неизвестный, собственной персоной. Однако случай со снотворным этот вывод решительно опровергает. Даже если предположить, что Боуджен подмешал яд в какао, зачем ему это делать? Он же вошел в дом за каких-то четверть часа до того, как подали какао. У Эндрю просто не было времени в чем-либо его обвинить.

Нет, не обязательно. Эндрю мог намекнуть Боуджену, что проник в его тайну, пока они оба еще были в Лондоне, например, когда он приглашал врача на уик-энд в Истерхэм. «Приезжайте-ка в поместье, а не то я вас разоблачу. Шантажировать вас было забавно, но теперь веселью конец. Я не могу позволить, чтобы повесили невиновного». Да, пожалуй, только шантаж объясняет, почему Эндрю так себя вел и почему так скрытничал. Наверно, для Боуджена было в новинку самому оказаться жертвой шантажа. Он вполне мог решить, что Эндрю надо устранить, и соответственно составил план убийства.

Но если верна эта версия и Боуджен воспользовался какао, чтобы усыпить гостей и домочадцев, что из этого следует? Очевидно, он сам отказался от сахара… (Найджел записал для себя: «Надо выяснить, заметил ли кто-нибудь его отказ».) Боуджен идет в комнату Эндрю, убивает его, пока тот спит, спускается, чтобы избавиться от констебля и расчистить себе путь к бегству. Затем относит тело Эндрю в гараж и уезжает… в Буэнос-Айрес, например… а по пути сбрасывает труп в какой-нибудь глубокий сугроб.

«Ладно, ладно, – согласился воображаемый собеседник Найджела. – Ты просто чудо, истинный гений. Но если Боуджен убил Эндрю, пока тот спал, почему комната Эндрю выглядит так, словно в ней происходила потасовка?»

«Очень просто, – ответил воображаемому собеседнику Найджел. – Боуджен сам перевернул все в комнате вверх дном, чтобы удостовериться, что Эндрю не оставил никаких письменных свидетельств, которые бы его обличали».

«Как эксцентрично, однако! Боуджен из кожи вон лезет, лишь бы уничтожить любые возможные улики своего первого преступления, а после сбегает. Да при таких обстоятельствах, что его непременно обвинят во втором».

«Но он же совсем другого от нас ожидает! Он надеется, будто мы решим, что они с Эндрю сбежали вместе – живехонькие».

«И тем самым признается, что они были сообщниками в первом убийстве!»

– Да не придирайся ты так!

Найджел одернул своего «адвоката дьявола» вслух и с такой горячностью, что проходивший мимо террасы разнорабочий застыл как громом пораженный и осведомился, не желает ли джентльмен чего-нибудь.

– Да, желаю! – ответил Найджел. – Желаю всего одну неопровержимую улику. Я думаю, что не слишком многого прошу. Но никто мне ее не дает.

Разнорабочий сочувственно покачал головой и уже собрался уходить, как из-за угла дома выбежал Джон Рестэрик с духовым ружьем наперевес.

– Эгей, мастер Джон! Это не вы взяли мою лопату? Из бойлерной? Вы нигде ее не видели?! – сердито воскликнул разнорабочий.

– Нет, – ответил мальчик. – Откуда мне знать, где она. Смотри, как я ворону подстрелю!

– Вот черт, – пробормотал слуга. – Отличная была лопата. В толк не возьму, что тут творится. Засунули за мой котел мистера Робинса, а лопату забрали. Черт бы побрал этого Гитлера!

Найджел с нежностью посмотрел на удаляющегося старика. Наконец-то получен ответ на его молитвы! Но надо удостовериться, что лопату действительно забрали.

– Ну и напортачили вы на сей раз, Стрейнджуэйс. Говорил я вам, что это сумасбродная затея, и был прав. Двое наших подозреваемых пропали, и с чем мы в итоге остались?

Блаунт был в самом скверном расположении духа. Глаза за стеклами пенсне в золотой оправе буравили Найджела.

– Я бы не сказал, что ни с чем. Мы заставили их раскрыть карты. И довольно скоро вы их найдете, в нынешних обстоятельствах ведь крайне трудно покинуть страну. Полагаю, вы уже разослали их описания?