Агата Кристи - Тайна замка Чимниз

Вполне обычная телеграмма, ей и раньше случалось посылать такие, когда ее посещала мысль устроить вечеринку в своем бунгало за городом. И она всегда брала с собой всех слуг, оставляя в лондонском доме лишь старушку-смотрительницу. Неудивительно, что Чилверс не нашел в телеграмме ничего странного и, как верный слуга, поспешил исполнить все указания госпожи в точности.

– А я, я осталась, – объяснила Элиза, – я ведь знаю, что мадам захочет, чтобы я собрала ее вещи.

– Это была глупая шутка, – воскликнула Вирджиния, в сердцах швыряя телеграмму на пол. – И вы хорошо знаете, Элиза, что я еду в Чимниз. Я говорила вам об этом сегодня утром.

– Но я решила, что мадам передумала. Такое иногда случается, не так ли?

Вирджиния полуулыбкой признала правоту горничной. Ей не давала покоя мысль о том, почему именно сейчас кому-то понадобилось устраивать этот розыгрыш. Элиза подсказала ответ.

– Mon Dieu! [6] Боже мой! ( фр. ) – воскликнула она, стиснув ладони. – Это же наверняка злодеи, воры! Это они посылают подложные телеграммы, удаляют всех прочь из дома, а потом приходят и грабят.

– Не исключено, – ответила Вирджиния с сомнением.

– Да, да, мадам, так оно и есть. Каждый день о таких вещах пишут в газетах. Мадам, звоните в полицию, скорее, пока они не пришли и не перерезали нам глотки.

– Не стоит так волноваться, Элиза. В шесть часов пополудни никто никому глоток не перерезает.

– Мадам, умоляю, позвольте мне сбегать за полицией, сейчас.

– Чего ради? Ну же, Элиза, будьте умницей. Ступайте наверх и соберите мне чемодан в Чимниз, если вы этого еще не сделали. Новое вечернее платье от Кайо, белый марокканский шелк, и да, еще черное, бархатное, – черный бархат так подходит к политике, верно?

– Мадам выглядит потрясающе в атласе «воды Нила», – предложила Элиза, чье пробужденное профессиональное чутье помогло ей совладать со страхом.

– Нет, его я не возьму. Поспешите, Элиза, будьте умницей. У нас мало времени. Я пошлю Чилверсу телеграмму в Датчет и поговорю с констеблем на улице – пусть приглядит за домом, пока они не вернутся. И не закатывайте глаза, Элиза, ничего еще не случилось. Что с вами будет, если из-за угла и впрямь выскочит бандит и приставит вам нож к горлу?

Элиза истерически взвизгнула и, быстро стуча каблуками, удалилась наверх, то и дело бросая через плечо нервные взгляды.

Вирджиния скорчила за ее спиной гримасу и направилась через холл в маленький кабинет, где стоял телефонный аппарат. Идея Элизы позвонить в полицейский участок немедленно показалась ей вполне разумной, и она решила ею воспользоваться.

Открыв дверь кабинета, Вирджиния подошла к аппарату, положила руку на трубку – и замерла. В большом кресле, как-то странно нахохлившись, сидел человек. Суматоха с телеграммой заставила ее забыть о визитере, которого она ждала. А он, видимо, дожидался ее и заснул.

Лукаво улыбаясь, она подошла к креслу. И вдруг ее улыбка исчезла без следа.

Мужчина не спал. Он был мертв.

Она поняла это сразу, поняла инстинктивно, еще прежде чем увидела на полу маленький сверкающий револьвер, крохотную дырочку над сердцем с расплывающимся вокруг нее кровавым пятном, и отметила страшно отвисшую челюсть.

Вирджиния стояла совершенно неподвижно, прижав руки к бокам. В полной тишине раздались шаги Элизы, та бежала вниз по лестнице.

– Мадам! Мадам!

– Ну, в чем дело?

Она быстро двинулась к двери. Инстинкт подсказывал ей, что надо скрыть все происшедшее – по крайней мере, временно, – от Элизы. У той немедленно начнется истерика, это она знала по опыту, а ей сейчас нужнее всего была тишина, чтобы обдумать все как следует.

– Мадам, не лучше ли будет, если я запру дверь на цепочку? Эти злодеи, они могут прийти с минуты на минуту.

– Да, если хотите. Поступайте, как знаете.

Зазвенела накладываемая дверная цепочка, каблуки Элизы застучали вверх по лестнице, и Вирджиния перевела дух.

Она посмотрела на человека в кресле, потом снова на телефон. Дело ясное, надо немедленно звонить в полицию.

И все же она этого не сделала. Она не двинулась с места, парализованная ужасом, обуреваемая сонмом противоборствующих идей. Подложная телеграмма! Может быть, и она имеет к этому какое-то отношение? А что, если бы Элиза уехала вместе со всеми? Она вошла бы, отперев дверь своим ключом – если бы, конечно, он был у нее с собой, – и оказалась одна в пустом доме, наедине с трупом человека, которому она, к тому же, позволила шантажировать себя при первой встрече. Конечно, у нее есть этому объяснение; но, вспомнив о нем сейчас, она почувствовала, как мороз пробежал у нее по коже. Ей вспомнилось, с каким недоверием отнесся к нему в свое время Джордж. Что, если и другие люди отреагируют так же? А те письма – конечно, она их не писала, но легко ли будет это доказать?

Приложив обе ладони ко лбу, Вирджиния крепко стиснула его на мгновение.

– Думай, – сказала она себе вслух. – Просто надо подумать.

Кто впустил этого человека в дом? Ясно, что не Элиза. Она наверняка сказала бы ей об этом. Чем больше она думала о происшествии, тем более загадочным оно ей казалось. Оставалось одно – звонить в полицию.

Миссис Ривел уже протянула руку к телефону, как вдруг подумала о Джордже. Мужчина – вот кто ей сейчас нужен; обычный мужчина, здравомыслящий, без эмоций, который увидит вещи такими, какие они есть, и посоветует, что ей делать.

Тут она потрясла головой. Нет, не Джордж. Первое, о чем он подумает, это его собственное положение. И не захочет ввязываться в такое дело. Значит, Джордж не годится…

Вдруг она просияла. Билл! Ну, конечно же, Билл! И она, без долгих раздумий, позвонила Биллу.

И услышала, что он полчаса назад выехал в Чимниз.

– О, черт! – воскликнула Вирджиния, в ярости бросая телефонную трубку. Как это ужасно – быть запертой один на один с трупом и не знать, у кого спросить совета…

И тут прозвенел дверной звонок.

Вирджиния подпрыгнула. Через пару минут звонок зазвонил снова. Она знала, что Элиза наверху, складывает вещи и ничего не слышит.

Вирджиния вышла в холл, сняла цепочку и стала отодвигать все задвижки и болты, на которые в своем усердии заперла дверь Элиза. Наконец, переводя дух, она распахнула дверь. На крыльце стоял тот самый молодой безработный.

Вирджиния бросилась к нему, как к родному брату, – явно от нервов.

– Входите, – сказала она ему. – Кажется, у меня есть для вас работа.

Она провела его в столовую, где предложила ему стул, а сама села напротив и стала внимательно изучать его лицо.

– Прошу меня простить, – начала она, – но вы не… в смысле…

– Итон и Оксфорд, – ответил молодой человек. – Вы об этом хотели меня спросить, правда?

– Да, что-то в этом роде, – созналась Вирджиния.