Агата Кристи - День поминовения

– То есть вы…

Рут осеклась, а Виктор засмеялся, причем заразительно. Рут не удержалась и засмеялась тоже.

– Как нехорошо, господин Дрейк.

– Я дармоед, каких еще поискать. Навыки вымогательства доведены до совершенства. Матушка, к примеру, всегда протянет руку помощи, стоит мне прислать телеграмму и сказать, что я на грани самоубийства.

– И вам не стыдно?

– Вообще я отношусь к себе с крайним неодобрением. Совершенно недостойный тип, мисс Лессинг. Просто хочу вам показать, до какой степени недостойный.

– Зачем? – полюбопытствовала она.

– Сам не знаю. Вы не похожи на остальных. Моя обычная техника с вами не пройдет. У вас такие умные глаза, вас не проведешь. «Не столько грешник он, сколь жертва он греха» [3] Шекспир В. «Король Лир», акт III, сц. 2. – с вами этот вариант не пройдет. Вы не из жалостливых.

В лице ее появилась жесткость.

– Жалость я презираю.

– Вопреки вашему имени? Вы ведь Рут? А Руфь – это верная подруга… Забавно. А вы, значит, безжалостная.

– Слабости, – заметила она, – я не сочувствую.

– С чего вы взяли, что я слабак? Ошибаетесь, дорогая. Злодей, плут – куда ни шло. Но у меня есть смягчающее обстоятельство.

Она поджала губы. Сейчас начнет оправдываться.

– Какое?

– Я умею получать от жизни удовольствие. Да-да, – кивнул он, – и даже очень большое. Я поколесил по свету, Рут. Чем только не занимался… Был актером, продавцом в лавке, официантом, разнорабочим, носильщиком, администратором в цирке! Был простым матросом на грузовом судне. Даже баллотировался в президенты одной южноамериканской державы! Могу также сказать, чего я не делал никогда: никогда не вкалывал и никогда за себя не платил.

И, взглянув на нее, он рассмеялся. Казалось бы, отъявленный мерзавец. Но от Виктора Дрейка исходила какая-то дьявольская сила. И зло каким-то диковинным образом оборачивалось забавой. Он взглянул на нее так, словно видел ее насквозь, читал все ее мысли.

– Не стоит обливать меня презрением, Рут! Ваши нравственные устои не такие прочные, уверяю вас! Кредо вашей жизни – это успех. Вы из тех девушек, которые выходят замуж за своего босса. И вы бы с Джорджем были отличной парой. А он спелся с этой пустышкой Розмари… Ему надо было жениться на вас. Он бы от этого только выиграл, и немало.

– Может, обойдемся без оскорблений?

– Розмари всегда была дурочкой, была и есть. Хорошенькая, спору нет, но тупее кролика. Мужчины на таких падки, но терпеть ее рядом всю жизнь – увольте. А вы – это совсем другое дело. Господи, если кто-то вас полюбит, он не будет скучать никогда.

Виктор попал в точку. Рут воскликнула с неожиданной откровенностью:

– «Если»! Но он меня не полюбил!

– В смысле, Джордж? Ошибаетесь, Рут. Если что-то случится с Розмари, Джордж придет к вам на следующий день.

(Да, именно эта фраза. С нее все и началось.)

– Вы знаете это не хуже меня, – добавил Виктор, внимательно глядя на нее.

(Рука Джорджа на ее плече, его мягкий и теплый голос… Так оно и есть. Она ему нужна, он целиком на нее полагается…)

– Вам не хватает уверенности в себе, милая барышня, – добавил Виктор негромко. – Между тем вы легко сможете обвести Джорджа вокруг пальца. А что Розмари? Глупышка и пустышка.

«Он прав, – подумала Рут. – Не будь Розмари, я легко убедила бы его на мне жениться. И ему было бы со мной хорошо. Я бы все для него делала».

Ее словно окатило волной гнева – какая несправедливость! Виктор Дрейк не без удовольствия наблюдал за ней. Ему нравилось наводить людей на какие-то мысли. Или, как в данном случае, делать тайные мысли явными…

Да, с этого все и началось, со случайной встречи с человеком, который на следующий день отправлялся на другой конец света.

На работу Рут вернулась другим человеком, хотя в ее внешнем облике или манере поведения для стороннего глаза не изменилось ничего.

Через некоторое время ей позвонила Розмари Бартон.

– Господин Бартон на обеде. Что-то передать?

– Рут, это вы? Этот ужасный полковник Рейс прислал телеграмму – приехать к моей вечеринке он не успеет. Спросите Джорджа – кого он пригласит вместо Рейса? Нам ведь нужна замена. Женщин будет четверо: кошечка Айрис, Сандра Фарради… а кто же у нас четвертый? Забыла.

– Если не ошибаюсь – я. Вы сами меня любезно пригласили.

– Господи, конечно! Как я могла забыть вас!

Розмари звонко рассмеялась. Она не видела, как к щекам Рут Лессинг прилила кровь, как проступили желваки на скулах.

Да, она была приглашена на вечеринку Розмари – в порядке одолжения. Чтобы потрафить Джорджу. «Ну, давай пригласим эту твою Рут Лессинг. Ей будет приятно, а пользы от нее много. Да и выглядит она сносно».

В эту минуту Рут поняла, что ненавидит Розмари Бартон. Ненавидит за ее богатство, красоту, легковесность и отсутствие мозгов. Розмари не надо каждый день тянуть лямку в конторе, ей все радости жизни приносят на блюдечке с золотой каемочкой. Интрижки, преданный муж, и не надо работать, строить планы…

Мерзкая цаца, высокомерная безмозглая дрянь, даром что красотка…

«Чтоб ты сдохла», – негромко сказала Рут Лессинг отключившейся телефонной трубке.

Собственные слова испугали ее. Такое на нее было совсем не похоже. Бурные приступы ярости были ей совершенно несвойственны, ее всегда отличали хладнокровие, спокойствие и четкость.

«Что со мной?» – спросила она себя.

В тот день Рут Лессинг прониклась ненавистью к Розмари Бартон. И теперь, год спустя, она продолжала ее ненавидеть.

Наверное, когда-нибудь она сможет выкинуть Розмари Бартон из головы. Но пока этот день не наступил.

Она заставила себя вспомнить те ноябрьские дни. Вот она сидит и смотрит на телефон, а в сердце закипает ненависть…

Потом своим приятным и спокойным голосом Рут передала Джорджу суть звонка Розмари. Наверное, добавила она, раз такое дело, ей идти на вечеринку нет смысла. Пусть гости будут разбиты на пары. Но Джордж и слышать этого не хотел!

Наутро после отплытия «Сан-Кристобаля» Рут пришла к боссу с отчетом. Тот выслушал ее с чувством облегчения и благодарности.

– В общем, мы его сплавили?

– Да. Я передала ему деньги, и в ту же минуту убрали трап. – Помедлив, она добавила: – Когда судно отходило от пирса, он помахал рукой и крикнул: «Джорджу привет и поцелуи, передайте ему, что сегодня я выпью за его здоровье».

– Наглец! – воскликнул Джордж. Потом проявил любопытство: – Что вы о нем думаете, Рут?

Голосом, лишенным всяких модуляций, она ответила:

– Как я и предполагала. Слабак.

И Джордж ничего не увидел, ничего не заметил!

«Зачем вы меня к нему послали? – едва не вскрикнула она. – Неужели не знали, что он может со мной сделать? Благодаря вам я со вчерашнего дня – другой человек! И теперь я для вас опасна, понимаете? Я сама не знаю, что могу выкинуть!»