Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 26. Убийство в спальне

— Какие анализы были проведены?

— Минуточку, ваша честь, минуточку, — возразил Гамильтон Бюргер. — Это выходит за рамки перекрестного допроса. Я спросил свидетеля прямо, видел ли вновь он те же самые пилюли, или таблетки? У меня нет сейчас возражений, если свидетель будет давать показания при перекрестном допросе, какие анализы были проведены, чтобы установить подлинность таблеток, но я возражаю против любых других вопросов.

— Но разве можно установить подлинность пилюль без Проведения анализа? — задал вопрос судья Ховисон.

— Не обязательно, ваша честь.

— Ну как я понимаю, вопрос может быть обоснован только в том случае, если его задавали для получения ответа по проведенным анализам с целью выяснения каких-либо иных обстоятельств, с которыми свидетель знаком. Тем не менее я не вижу…

— Я дам разъяснения в соответствующее время, ваша честь, — сказал Гамильтон Бюргер, — но я попросил бы разрешения выдвигать конкретные обвинения так, как я сочту необходимым.

— Прекрасно, свидетель понимает, что вопрос ограничивается анализами, которые были сделаны с целью установления подлинности таблеток? — спросил судья Ховисон.

— Эти анализы производили полицейский специалист-химик, я и консультирующий химик из фармацевтической фирмы в присутствии двух офицеров из полиции. В результате было точно установлено, что именно эти таблетки я прописал. Те самые три таблетки, что я оставлял для миссис Бейн, чтобы ей дали после шести часов утра. В этом нет сомнений, но что за подмена была совершена…

— Минуточку, доктор, — резко упрекнул Мейсон. — Вы все время стараетесь забежать вперед и вставить ваши догадки и аргументы в свидетельские показания. Ограничивайтесь, пожалуйста, ответами на конкретные вопросы.

— Очень хорошо, — перебил доктор Кинер, — это безусловно были те же самые таблетки.

— Другими словами, у них была тождественная формула?

—'Совершенно верно.

— И, между прочим, доктор, используете ли вы равнозначно термины пилюли и таблетки?

— В широком смысле, если говорить непрофессионально, то да. Обычно я предпочитаю ссылаться на пилюли как на нечто круглое, покрытое оболочкой снаружи, в то время как таблетки, как правило, имеют плоскую ромбовидную форму и не покрыты оболочкой. Однако в непрофессиональном смысле я употребляю равнозначно оба эти термина.

— Если придерживаться профессиональной терминологии, то какое лекарство было изготовлено под вашим руководством для покойной миссис Бейн?

— С формальной точки зрения это лекарство представляло собой таблетки, то есть вначале была изготовлена лекарственная смесь, которую затем спрессовали в небольшие правильной формы многогранники.

— Когда у вас возникли проблемы с нервным состоянием пациентки?

— С момента автокатастрофы и связанных с ней ранений.

— И вы применяли различные успокоительные процедуры?

— Некоторое время применял подкожные инъекции, пока боль не утихла, а потом, поскольку я столкнулся с такой болезненной возбудимостью нервной системы, которая угрожала превратиться в хроническую, я пришел к выводу, что необходимо применять такое лечение, которое снимало бы неприятные ощущения и одновременно не стимулировало бы опасное привыкание к лекарствам.

— Итак, прием соды, ацетилсалициловой кислоты и люминала — часть лечебного курса?

— Да, я предписал именно этот курс лечения.

— И как долго?

— По указанной конкретной формуле — одну неделю.

— И это помогло пациентке?

— Превзошло все мои ожидания. Естественно, я считал необходимым понижать дозировку. Нельзя же постоянно жить на лекарствах. Пациентке нужно приспосабливаться и помогать врачу, поэтому я регулярно сокращал дозу. Вполне понятно, у больной одновременно развивалось определенное нежелательное привыкание к лекарствам. Внешне прогресс был довольно незначительным ввиду серьезности травмы, но как врач я внимательно следил за ходом лечения, оно явно шло пациентке на пользу и даже превзошло мои ожидания. Я уверен, что, если бы не трагическая смерть миссис Бейн, мне бы удалось стабилизировать психическое состояние пациентки.

— Меня в данном случае волнует, — задумчиво произнес Мейсон, — не эффективность вашего курса лечения, в которой я лично не сомневаюсь, а совсем другое — не могла ли ваша пациентка принять все предписанные вами таблетки сразу, в один прием?

— О, я понимаю, на что вы намекаете, — многозначительно кивнул доктор Кинер и язвительно улыбнулся. — И все же я должен заявить, что никогда не оставлял более трех таких таблеток для одновременного приема, так как, зная психическое состояние пациентки, был особенно аккуратен в этих вопросах и поэтому в тот вечер перед уходом, я 9ставил ровно три таблетки. Раньше я уже предписывал ей аналогичное лекарство, которое всегда вручал лично.

— Спасибо, доктор, за весьма полезные сведения общего свойства, — отметил Мейсон, — но все, что вы сообщили нам, сводится к тому, что эти три найденные таблетки идентичны тем, что вы выписывали. Но откуда вам известно, что это именно те три таблетки, что вы оставили ей тогда вечером, а не те, которые вы оставили, скажем, неделю назад?

— Разумеется, мне это известно.

— Каким образом?

— Я знаю это точно потому, что они были найдены в мусорной корзинке, а из корзинки все выбросили…

— Откуда вы знаете, что из нее все выбросили?

— Сиделка сообщила мне, что все выбросили. Такое распоряжение я ей оставлял.

— Сами вы не выбрасывали мусор из корзинки?

— Нет.

— Тогда, доктор, вы пытаетесь давать показания, основываясь на слухах. Вы сами не хуже меня знаете это. Я спрашиваю, что вам лично известно. Что касается ваших заявлений о таблетках, то они могли бы оказаться теми, которые вы оставили для больной, чтобы она приняла вчерашним утром, позавчерашним утром или позапозавчерашним.

— Знаете, пациентка должна была бы сказать мне, если бы ей не дали лекарство, и сиделка должна была бы сообщить…

— Я веду речь, доктор, о том, что вы лично знаете. Давайте не будем рассуждать о вероятных последствиях данной ситуации, но вернемся к тому, что вам лично известно. Есть ли у вас какая-то возможность, исходя только из химического состава, узнать, что пилюли были точнб теми таблетками, что вы оставили в тот вечер?

— Дело, разумеется, не только в химическом составе. Были и другие признаки, однако чтобы…

— Доктор, мне кажется, в данный момент мы не касаемся этих самых признаков, — резко прервал его Гамильтон Бюргер. — Вам был задан вопрос только о химическом составе пилюль, или таблеток, и о времени и месте, где они были обнаружены.

— Очень хорошо, — сказал доктор Кинер.