Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 17. Дело о смертоносной игрушке

— Могу ли я обратиться к суду, ваша честь? — спросил Мейсон.

— Разумеется, мистер Мейсон.

— Когда моя клиентка пришла в мою контору и заявила, что кто-то подбросил ей револьвер, мне очень захотелось изыскать возможность детально изучить его. Я был убежден в правомочности своих действий, — к тому же тогда еще не было известно о совершении преступления. Я подменил револьвер Эллен Робб на другой, хранившийся у меня, сделав это тайком от обвиняемой. Как я полагаю, любой добросовестный адвокат в подобной ситуации имеет право предпринимать подобные шаги в интересах своего клиента.

— Так, ну пока все логично, — сказал судья Кейзер, — и суд склонен с вами согласиться, хотя это, разумеется, были не совсем обычные шаги. В принципе, об этом должна была быть осведомлена полиция.

— Это вопрос целесообразности, зависящей от обстоятельств, ваша честь, — откликнулся Перри Мейсон.

— Тем не менее, — продолжал судья, — имея в виду, ваши манипуляции с оружием и тот факт, что, как выясняется, убийство было совершено именно с помощью револьвера, подброшенного вашей клиентке, хотелось бы знать, мистер Мейсон, как бы вы отчитались за последующие события?

— Я не думаю, что обязан за них отчитываться. Я доказал невиновность своей клиентки, я разоблачил убийцу. Если мои методы и были нешаблонными, то, во всяком случае, они были эффективными.

Судья Кейзер улыбнулся. А Гамильтон Бюргер, покраснев, сказал:

— Если у мистера Мейсона и была какая-либо возможность вернуть оружие в туалетную комнату при «Большом амбаре», на данный момент я располагаю на этот счет лишь показаниями сознавшегося убийцы и его сообщницы, и я удовлетворен этим независимо от того, была ли мне рассказана правда. — Ситуация, обрисованная

Сэди Брэдфорд, которая стала теперь официальной свидетельницей обвинения, такова, что подтверждает невозможность Перри Мейсона подбросить револьвер туда, где его обнаружили. Я понимаю, что Хелман Эллис испытывает ненависть к Мейсону, раскрывшему хорошо продуманный Эллисом план убийства своей жены. Убежден, что Эллис каким-то образом завладел этим револьвером и вернул его в туалетную комнату, надеясь впутать в это мистера Мейсона.

Совершенно очевидно, что, поскольку единственным свидетелем против Мейсона является ныне сознавшийся убийца, пылающий к нему мстительной ненавистью, и поскольку, как выясняется, клиентка адвоката невиновна, я убежден в недопустимости возбуждения против Перри Мейсона судебного дела. Более того, если бы я сделал это, то поставил бы под сомнение честность одного из свидетелей обвинения и дал бы козыри в руки Хелману Эллису, который, кстати говоря, в данный момент уже отвергает собственное признание, утверждая, что оно было достигнуто принуждением и обещаниями освобождения его от ответственности.

— Если обвинитель убежден, что возможность вернуть револьвер для меня была исключена, — сказал Перри Мейсон, — то, конечно, не мне ему возражать.

Судья Кейзер надолго задумался и в конце концов покачал головой.

— Данная ситуация, — сказал он, — остается абсолютно загадочной для суда. Но в свете обстоятельств, раскрытых обвинением, действия адвоката, приведшие не только к оправданию невиновного лица, но и в итоге к разоблачению и аресту лица виновного, не оставляют ничего иного, как закрыть дело против Эллен Робб, освободить ее из-под стражи и объявить перерыв в заседании суда.

Судья Кейзер поднялся со скамьи, задумчиво взглянул на Перри Мейсона, покачал головой и удалился в свой кабинет. У Гамильтона Бюргера, окруженного репортерами, горевшими желанием выяснить детали признания Эллиса, не было никакой возможности обменяться хотя бы несколькими фразами с Мейсоном, а тот, подмигнув Делле Стрит, воспользовался суматохой и поспешил прочь из зала суда.

— Но каким образом вы это узнали? — спросила его Делла, когда они спустились к лифту.

— Это было единственным, что могло произойти, — ответил Мейсон. — С того момента, как Эллен Робб получила от меня этот револьвер, у нее просто не было времени найти яхту, выстрелить в труп Надин Эллис и вернуться в мотель «Морской прибой». Не забывай, что Дрейк проследил за всеми ее перемещениями от автобусной остановки до мотеля. Единственно, что могло произойти, — судно с трупом Надин Эллис должно было быть отправлено в открытое море, так сказать, в два приема. Вначале — ночной круиз к какой-нибудь неприметной бухточке на Каталине. А потом яхту направили в открытое море, предполагая, что запасы горючего вскоре иссякнут. Я мог подумать только об одном месте, пригодным для такого двухэтапного путешествия, — и это была стоянка у Каталины. Совершенно очевидно, что Эллен Робб была не в состоянии проделать такое путешествие.

Более того, когда я все тщательно обдумал, мне стало ясно, что револьвер, найденный в каюте рядом с трупом Надин, был подброшен туда уже после убийства миссис Эллис. Один выстрел был сделан из револьвера, валявшегося со взведенным курком на полу каюты, возле руки убитой. Когда кто-либо пытается прицельно выстрелить из револьвера с механизмом повторного действия, то очень часто оттягивает курок назад, но когда этот кто-то ведет быструю стрельбу, то у него нет времени взводить курок рукой. Тогда обычно человек использует механизм повторного действия, и при этом практически невозможно, чтобы курок револьвера оставался взведенным уже после единственного выстрела. Поэтому я и заподозрил, что этот револьвер был подброшен, а если так, то тогда пуля, выпущенная в деревянную обшивку каюты, предназначалась для того, чтобы сбить нас со следа.

И после этого все уже стало просто, стоило мне сообразить, что пуля из револьвера Энклитаса была выпущена первой. А это означало, что миссис Эллис была уже мертва, когда я вручал Эллен Робб подмененный мной револьвер. Тогда получалось, что яхта отправилась к острову Каталина до того, как Эллен Робб явилась в мою контору. Значит, Хелман Эллис лгал относительно своего разговора с женой утром в среду. Кроме того, у Эллисов была только одна машина, так что свидетельство, согласно которому Хелман приехал на ней к мотелю Эллен поздно вечером во вторник, исключало для миссис Эллис возможность тогда же уехать на этой машине в Финикс. Стоило мне ухватиться за это звено в цепи рассуждений, и я понял, что должно было произойти.

— Но как же вы узнали, что пуля от револьвера Энк-литаса была первой пулей?

— Я ведь пометил его ствол иглой для гравировки по металлу еще до того, как он вышел из-под нашего контроля, а на пуле, извлеченной-из трупа миссис Эллис, не обнаружилось отметок, которые неизбежно остались бы на ней, вылети она из этого ствола.