Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 9. Двойная страховка

— Да.

— Но ведь вы не подходили к машинам после того, как пообедали в среду. Доктор Деварест был тогда еще жив!

Руфус криво усмехнулся:

— Ну, считайте… вы меня обыграли, приятель. Да, у меня было свидание. Вечером после обеда я должен был встретиться с женщиной. Ясно?

— Вполне. В доме три женщины — миссис Деварест, миссис Крой и Нолли Старр. Но не Нолли Старр носила этот шарф.

— Нет.

— Вы в этом уверены?

— Не совсем.

— Принесите-ка его…

Руфус неохотно оторвался от стула и пошел в гардеробную. Несмотря на довольно солидный вес, он двигался легко и плавно. Когда шофер скрылся из виду, я взял с туалетного столика хрустальную щетку, снял несколько застрявших волосков, намотал их на указательный палец. Образовавшееся волосяное колечко опустил в карман. Тут появился Руфус Бейли и отдал мне шарф, который я поднес к свету и стал внимательно рассматривать.

— Разве можно угадать, кому он принадлежит? — сказал Руфус, когда я отдал ему шарф.

— Можно. Это шарф Жанетт.

Руфус вытаращил глаза. Он был обескуражен и не сумел этого скрыть.

— Я уверен, это ее шарф, — повторил я.

— Вы уверены… Но почему?

— Для миссис Деварест — не тот цвет, для миссис Крой — не- тот материал, слишком дешевый. Нолли Старр уже не было в доме. Остается Жанетт. К тому же запах духов выдает ее.

— Берете меня за горло, — устало сказал Руфус.

Я пожал плечами:

— Просто излагаю факты.

Руфус надеялся, что я уйду. Было ясно, что я смертельно ему надоел.

Я опять спокойно уселся в кресло, бросил в пепельницу окурок сигареты.

Руфус Бейли смотрел на часы.

Я сказал осторожно:

— С вами, наверное, обошлись несправедливо, когда вас посадили?

— Еще бы! Ведь я… — Вдруг он понял, что попался, и рванулся ко мне с искаженным от гнева лицом. — Вы мне надоели! Убирайтесь к черту! К черту! С вашими проклятыми вопросами!

— Успокойтесь. Я давно понял, что вы побывали в тюрьме. Вы сбежали из опасения, что и у вас возьмут отпечатки пальцев… Садитесь и расскажите мне об этом.

Руфус расхаживал по комнате, тяжело дыша и стараясь не давать воли своему гневу.

— Да, я сидел за решеткой. Ну так что?

— За что вас посадили?

— За подделку чеков. Я очень боялся безработицы. Когда не было работы — сходил с ума. Выдавал чеки на небольшие суммы — десять, пятнадцать, двадцать пять — до ста долларов, не больше. Когда дела шли лучше, рассчитывался с владельцами чеков.

— Деньгами?

— Лишних денег у меня не было.

— Как же вы рассчитывались?

— Есть разные способы.

— Но вы возмещали людям убытки?

— Конечно. Всем. Чеки оставались на руках, пока я полностью не отдавал долг. Экономил на заработной плате, выплачивая проценты, или просто отрабатывал.

— Вам приходилось нелегко. Не напивались?

— Было и такое. Не часто. Мне выпивка не вредит. После нее я всегда охотно берусь за работу.

— Как же все-таки вы попали в тюрьму?

— Чеки были предъявлены к оплате. А хозяин в это время уволил меня за прогул. Меня обвинили в мошенничестве.

— А раньше вас не увольняли за прогулы?

— Нет. Хозяин меня ругал, а я обещал ему покончить с выпивкой. Но на этот раз мне не повезло. Я слишком долго отсутствовал.

— Сколько?

— Три дня.

— Кем работали?

— Шофером.

— А какой срок вам дали?

— Один год.

— Когда это было?

— Два года назад. Мне не понравилось в тюрьме. Она меня отрезвила. С тех пор — никаких махинаций, никаких чеков.

Руфус помолчал.

— Ну а что вы будете теперь делать?.. Если хозяйка узнает от вас мою историю, она меня выгонит без рекомендательного письма. И другой работы я не найду.

— Где вы сидели?

Руфус встрепенулся.

— Ну нет! Я уже выложил все карты на стол!

— Тем более. Почему бы вам не сказать мне, где вы отбывали свой срок?

— Я сидел… под своим настоящим именем. Родители до сих пор ни о чем не догадываются. И не должны, понимаете?! Мать думает, что я был в Китае. Она уже старая. Умрет, если узнает про тюрьму. Поэтому я и не хотел, чтобы фараоны брали у меня отпечатки пальцев. Когда вышел, взял фамилию Бейли. Только в письмах к матери подписываюсь своим именем.

Я поднялся. Руфус проводил меня до двери.

— Вы кому-нибудь расскажете о моем прошлом?

— Пока не собираюсь.

— А потом?

— Не знаю.

Он хотел закрыть дверь. Я придержал ее.

— Еще один вопрос. Можно?

— Ну?

— Отсюда слышно, как в гараже работает мотор?

— Нет, есди работает на холостых оборотах. У меня машины в порядке. Мотор работает тихо. Его слышно, только когда машина въезжает в гараж… Это все?

— Все, — сказал я.

Руфус захлопнул дверь.

Я отправился к хозяйке дома.

Миссис Деварест только что рассталась с доктором Гелдерфилдом и старалась, как она сама выразилась, «сохранять выдержку и спокойствие». Все-таки было видно, что она поглощена собственной болезнью, ее симптомами.

— Я не должна поддаваться, — заявила миссис Деварест. — Надо научиться философски смотреть не собственные недуги.

— Вы правы.

— От смерти не уйдешь, не так ли, Дональд?.. Все называют вас по имени, и я тоже буду вас так называть.

— Прекрасно!

— А вы зовите меня Колетта.

— Согласен.

— Особенно в присутствии других. Будем считать, что вы — приятель Надин, ее близкий друг.

— Я понимаю.

— Не возражаете?

— Нет.

— Мне необходимы свежие впечатления, Дональд. Так полагает доктор Гелдерфилд. Трудно перенести смерть близкого человека, но время лечит любые раны. Новые интересы способны вытеснить тягостные воспоминания.

— Логично.

— Доктор Гелдерфидц говорит, что цекоторы^,вдовы отказываются от общества, заЦЙрУются, замыкаются в своем трауре. Они лишь растравляют раны, привыкают жалеть себя. Можно серьезно повредить психику. Доктор Гедцерфилд советует мне вернуться к нормальной жизни, запастись новыми впечатлениями, чтобы старые переживания отступили.

— И как вы относитесь к его советам, Колетта?

— Я… сопротивляюсь… Мне не хочется с ним соглашаться, но придется. Нет ничего важней, чем предписание врача! Медицина не всегда нам угождает, но если уж доверяешь доктору — следуй его советам.

— Правильно.

— Иногда я, правда, теряюсь. Чувствую себя как натянутая пружина. Все дело в нервах. У меня хрупкая нервная система. Но не думайте, Дональд, что я какая-нибудь неврастеничка; Я всегда жила нормальной, полнокровной жизнью… Но вам это не интересно. — Миссис Деварест кокетливо повела на меня глазами. — Вы рассудительная машина, которая раскрывает преступления. Так говорит миссис Кул… Она же утверждает, что женщины от вас без ума. Это так, Дональд, или она просто решила пробудить мое любопытство?

— Миссис Кул — удивительная личность, ее поступки трудно предугадать и оценить. Возможно, она хотела вас заинтриговать.