Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки

— Ну как же!..

— Мейсон ведь адвокат, — продолжал Трэгг. — Его особенно и не интересует поимка убийц. Его интересуют гонорары, и он их получает, поскольку всегда представляет интересы какого-то конкретного клиента. У меня не было возможности выяснить, кого он представляет в данном случае… А он ничего не говорил? Нет?

— Кажется… нет, — неуверенно посмотрела на Трэг-га миссис Джентри. — По-моему, нет.

Лейтенант нахмурился.

— Это довольно странно, — удивился он. — Миссис Джентри, мне надо с вами откровенно поговорить о несколько неприятном для вас деле.

— Что такое? — заволновалась она.

— Это касается вашего старшего сына.

— Да?!

— Как вы думаете, всегда ли он говорит правду?

— Артурчик, — с вызовом ответила миссис Джентри, — хороший мальчик.

— Ну конечно, хороший, — согласился Трэгг. — Но меня интересует, признайтесь, всегда ли он говорит вам правду.

Ребекке не сиделось на месте и хотелось поскорее снова включиться в разговор.

— Конечно, Флоренс, — выпалила она, — припомни-ка, что с тех пор, как он начал…

— Да подожди, Ребекка, — повернулась к ней Флоренс.

— Это-то меня и смущает, — извиняющимся, но настойчивым тоном заметил Трэгг. — Но ваша золовка как раз попала в точку, об этом-то я и хотел поговорить с вами, миссис Джентри. Вы хотели сказать, мисс Джентри, что с тех пор, как Артур начал интересоваться этой… стенографисткой мистера Хоксли, он стал несколько более скрытным, чем раньше?

— Скрытным — не то слово, — фыркнула Ребекка. — Если хотите знать мое мнение, у них ничего путного все равно не выйдет. Мальчишка, ухаживающий за женщиной настолько старше его… Когда я была де вушкой, мы, Конечно, ничего подобного себе не позволяли.

— Ребекка! — оборвала миссис Джентри. — По-моему, было бы лучше тебе оставить Артурчика в покое.

— Да это не столько касается Артурчика, сколько этой рыси! Какая елейность, когда она разговаривает с тобой! — Голос Ребекки мгновенно изменился и приобрел интонации Опал Санли: — «Здра-а-вствуйте, мисс Джентри. Ка-ак пожива-а-ют ваши домоча-а-дцы сегодня?» Уууу!.. Мне так и хочется выставить ее вон, сказать ей: им всем было бы гораздо лучше, если бы ты, дрянь, не вымазала Артурчика в этом деле, отвязалась бы от него совсем!

— Ребекка! — грозно перебила миссис Джентри. — Прекрати!

Трэгг одарил Флоренс одной из своих обаятельных улыбок.

— Прошу прощения, — сказал он. — Это, конечно, моя вина, я посвятил ее во все это, и, как вы догадываетесь, сделал это намеренно… Скажите, миссис Джентри, вы абсолютно уверены, что ваш сын был уже в постели, когда раздался тот злополучный выстрел?

— Нет, — медленно выговорила миссис Джентри. — Нет, я не уверена, что он был в постели.

— Но, возможно, вы уверены в другом? Что в постели его не было? — спросил Трэгг с тактичной настойчивостью в голосе.

— Не знаю, а почему вы спрашиваете об этом?

— Потому что и сам не знаю. — Трэгг все еще улыбался. — Только поражаюсь, до чего доходит порой материнская любовь… Вы так печетесь о своем сыне… Даже если вы и слышали, миссис Джентри, что-то, что могло показаться вам выстрелом, первой вашей мыслью было пойти и убедиться, все ли в порядке с вашим чадом. Как я понимаю, комната Артурчика расположена между вашей и лестницей?

Миссис Джентри выдержала взгляд полицейского.

— У вас, лейтенант, есть какие-то особые доказательства? Почему вы хотите впутать Артурчика в это дело?

— Я не впутываю его в это, миссис, но справедливости ради должен вам сказать, что два отпечатка пальцев на телефонном аппарате в доме мистера Хоксли принадлежат вашему сыну.

Миссис Джентри пыталась было что-то возразить, но тотчас передумала, не открыв и рта.

— Отпечатки пальцев в краске оставил на телефоне кто-то, кто коснулся окрашенной двери гаража, которую ваш муж незадолго перед этим покрасил. Он этим занимался примерно где-то до девяти тридцати вечера, насколько я осведомлен. Очевидно, ваш сын, которого в то время дома не было, вернулся после этого, вошел в дом. Вероятно, в темноте. Спустился за чем-то в погреб, не зная, что дверь в гараже окрашена, он добирался до нее на ощупь… Вы следите за ходом моих рассуждений, миссис Джентри?.. Если 5ы у него был фонарь или если бы в погребе был свет, он заметил бы, что дверь окрашена, и ему не пришлось бы идти на ощупь с вытянутыми руками.

— Вы совершенно правы, лейтенант, — согласилась Ребекка. — Лично я внезапно подумала тогда, что слышала, как кто-то ходил по коридору буквально перед тем, как меня разбудил звук выстрела.

— Кто-то ходил по дому? — переспросил Трэгг. — Да.

— И вы говорите, миссис Джентри, что и вы подумали, будто слышали, как кто-то ходит?

— Нет, я слышала Мефистофеля, нашего кота.

— Тем не менее вы встали с постели и велели мужу спуститься по лестнице?

— Ну да.

— Зачем?

— Потому что беспокоилась.

— О чем?

— Я подумала, что этот звук может быть и выстрелом.

— Вам не показалось, что стреляли в вашем доме?

— Да нет… то есть я вообще не очень придала всему этому значения.

— Но все же вы подняли мужа и послали его обследовать, что творится в доме?

— Да.

В течение нескольких секунд Трэгг выжидательно молчал, давая миссис Джентри осмыслить значение его вопросов и ее ответов, потом спокойно продолжал:

— Ваш сын спустился вниз в темноте. Он нащупал гаражную дверь, открыл ее и вошел в гараж. Открыл другую дверь и проник в квартиру Хоксли. В поисках на ощупь гаражной двери в темноте он задел пальцами левой руки невысохшую краску. После того как пробрался в квартиру Хоксли, он чиркал спичками, чтобы осветить себе путь. Ваш муж — левша. Ваш сын, напротив, не левша. Он доставал спички из кармана правой рукой и зажигал их тоже правой рукой. Поэтому ничего не касался пальцами левой руки, пока не поднял трубку телефона в квартире Хоксли. Краска на пальцах у него к тому моменту еще не высохла. Очевидно, все это произошло в течение нескольких минут после того, как он задел окрашенную дверь гаража. Когда вернулся, он…

Ребекка судорожно сглотнула, будто у нее вот-вот готово было вырваться восклицание.

Трэгг повернулся к ней.

— Ну? — спросил он спустя некоторое время, так и не дождавшись ее реакции.

— Я только хотела предположить… — начала было Ребекка.

— Не уверена, что лейтенанту Трэггу интересно узнать твою версию, Ребекка, — предостерегающе проговорила миссис Джентри.

Трэгг продолжал все так же любезно улыбаться:

— Так о чем же вы все-таки подумали, мисс?

— Да так. Будто ничего… Но… дверь моей фотолаборатории открывается в подвал. А прямо на входе висит занавеска, так что, когда открываешь дверь, занавеска загораживает свет.