Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки

Я сразу же осознал, что ключевым свидетелем является судья Перли, а его самомнение и тщеславие сделают обычный перекрестный допрос бесполезным. Следовательно, я должен был придумать какой-то способ заронить в его голову тень сомнения, но так, чтобы он об этом не догадывался, а потом заставить его сомневаться в полную силу.

Фрэн Силейн со слезами на глазах встала с кресла.

— Я не могу передать, — всхлипнула она, — что это значит для меня. Это был такой урок для меня, который останется на всю жизнь.

Перри Мейсон прищурил глаза.

— Вам повезло, — сказал он тоном снисходительного терпения, — что вы отделались всего-навсего неприятным уроком.

Фрэнсис Силейн улыбнулась сквозь слезы:

— Я не это имела в виду, мистер Мейсон. Я хотела сказать, что получила такой урок, который не пройдет для меня даром!

Он непонимающе уставился на девушку.

— Так и есть, — сказала она. — Не сам суд, а пребывание в тюрьме, страдания других людей… Я получила возможность увидеть вещи в другом свете. Думаю, это помогло мне излечиться от своего дурного характера.

И потом Роб обнаружил в себе настоящую преданность. Он знал, что я невиновна, но понимал, что улики против меня и что меня могут осудить. В те беспросветные часы, когда вы нам ничего не говорили и все, казалось, было против нас, он был готов отдать свою жизнь ради меня.

— Да, — сказал Перри Мейсон, задумчиво глядя на Роба Глисона, — это был благородный и великодушный поступок, но если бы я не был так уверен в своей версии, он бы сбил меня со следа. Его признание выглядело очень убедительным, если бы не тот факт, когда он утверждал, что будто бы он взял тысячедолларовые купюры с трупа. Я знал, что он не мог этого сделать, так как вы вручили мне десять таких купюр на следующее утро. И вы, мисс Силейн, не были со мной откровенны. Вы кое-что утаивали, пытаясь себя выгородить.

— Да, конечно, — не стала скрывать девушка, — все началось с этого «бьюика». После всего этого я уже не могла говорить правду. Я уцепилась за этот автомобиль, как за единственную соломинку, и вдруг очутилась в ловушке. Я даже не могла рассказать вам о том, что эти деньги я получила от дяди, потому что предполагалось, что в это время я раскатывала на «бьюике».

В это время в дверь постучали и вошла Делла Стрит.

Она с гордостью посмотрела на Перри Мейсона. А когда она заговорила, в ее голосе отчетливо слышалась нежность.

— Вам телеграмма, — сообщила она.

Фрэнсис Силейн бросилась к Перри Мейсону и протянула ему руку.

— Нам с Робом пора идти, — сказала она, — и у нас нет слов, чтобы выразить вам всю благодарность за то, что вы для нас сделали. Конечно, все будет оплачено, но я хочу, чтобы вы знали…

Ее голос задрожал и она всхлипнула.

Перри Мейсон пожал ей руку и кивнул.

— Я знаю, — успокоил он ее.

Когда дверь за влюбленной парочкой закрылась, он повернулся к Делле Стрит.

— Вот телеграмма, — сообщила она. — И если вы в ней разберетесь, значит, вы умнее, чем я.

Адвокат взял в руки телеграмму и прочел следующее:

«Высылаю заказным письмом очень важную фотографию деле которое я собираюсь передать на рассмотрение сохраните, фотографию ждите меня вашем бюро непременно (подпись) Ева Ламонт».

Перри Мейсон с любопытством уставился на телеграмму.

— А как насчет фотографии? — осведомился он.

— Есть, — заверила его секретарша, — только что доставили.

Делла открыла ящик и достала оттуда фотографию. На фотографии красовалась молодая женщина с длинными, стройными ногами. Под фотографией крупными буквами было напечатано: «ДЕВУШКА, ЧЬИ НОГИ ПРИНОСЯТ УДАЧУ».

На фотографии не было видно лица, зато хорошо представлены плечи, бедра, руки, задранные юбки и конечно же ноги. Ноги были изящными, стройными, обтянуты чулками с подвязками.

— Интересно, — с любопытством произнес Перри Мейсон, — что, черт побери, все это значит?

— Понятия не имею, — отозвалась Делла Стрит, — но я завожу отдельную папку с заглавием: «ДЕЛО ДЕВУШКИ, НОГИ КОТОРОЙ ПРИНОСЯТ УДАЧУ».

Перри Мейсон взглянул на часы. Усталости на его лице как не бывало, а в глазах горел огонек.

— Интересно, — промолвил он, — когда прибывает Ева Ламонт?

— Проходите, мистер Картрайт. — Делла Стрит открыла дверь. — Мистер Мейсон ждет вас.

Высокий широкоплечий мужчина кивнул и прошел в кабинет.

— Вы — Перри Мейсон? — спросил он. — Адвокат?

— Да, — ответил Мейсон. — Садитесь, пожалуйста. Мужчина упал в кресло, достал сигареты, сунул одну в рот и протянул пачку Мейсону. Задумчиво поглядев на дрожащую руку, тот отрицательно покачал головой.

— Благодарю вас, я предпочитаю другую марку. Мужчина торопливо сунул сигареты в карман, зажег спичку и, опершись локтем о ручку кресла, прикурил.

— Моя секретарша сообщила мне, — неторопливо заметил Мейсон, — что вы хотели поговорить со мной о собаке и завещании.

— О собаке и завещании, — как эхо, откликнулся мужчина.

— Хорошо. Сначала займемся завещанием, так как в собаках я мало что смыслю. — Мейсон пододвинул к себе блокнот и взял авторучку. — Ваше имя?

— Артур Картрайт.

— Возраст?

— Тридцать два года.

— Место жительства?

— Милпас-Драйв, 4893.

— Женаты, холосты?

— Разве это имеет значение?

— Да, — ответил Мейсон, взглянув на клиента.

— Для завещания это не существенно, — упорствовал тот.

— Тем не менее.

— Но я же сказал, что это не имеет отношения к моему завещанию.

— Как зовут вашу жену?

— Паола Картрайт.

— Она живет с вами?

— Нет.

— Тогда где?

— Мне это не известно.

Мейсон оторвался от блокнота.

— Хорошо, — сказал он после непродолжительного молчания, — прежде, чем мы вернемся к подробностям вашей семейной жизни, давайте поговорим о том, что вы собираетесь делать с вашим состоянием. У вас есть дети?

— Нет.

— Кому вы хотите оставить ваше состояние?

— Сначала скажите мне, сохраняет ли завещание силу вне зависимости от того, как умер человек, написавший его?

Перри Мейсон молча кивнул.

— Допустим, — продолжал Картрайт, — человек умер на виселице или на электрическом стуле. По приговору суда за совершенное убийство. Что произойдет с его завещанием?

— На юридическую силу завещания не влияет, каким образом расстался с жизнью написавший его человек, — ответил Мейсон.

— Сколько свидетелей должны заверить завещание?

— Двое — при одних обстоятельствах и ни одного — при других.

— Что вы имеете в виду?

— Если завещание напечатано на машинке и подписано вами, то подпись заверяется двумя свидетелями. Если завещание целиком написано от руки, включая дату и подпись, и не содержит ни одного печатного слова, то, по законам этого штата, свидетели не требуются. Такое завещание имеет юридическую силу и обязательно к исполнению.