Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки

— Что вы увидели? — продолжал допрос Клод Драмм.

— Я увидел женщину, ту, что в розовом платье. Она стояла точно так же, как стояла Фрэнсис Силейн, когда убили мистера Нортона, и я увидел мужчину в костюме из голубой саржи. Он держал дубинку над стулом, на котором сидел мистер Нортон в ночь убийства.

— Приступайте к перекрестному допросу, — торжествующе предложил Клод Драмм.

Перри Мейсон спросил, растягивая слова:

— Вы не все рассказали. Не так ли, мистер Грейвз?

— Все, сэр, все, что важно.

— Разве там не было какого-то репортера, который мешал вам и немного вас задержал? — подсказал Перри Мейсон.

— Верно, сэр. Там был парень, которого звали Не-верс, насколько я припоминаю, который настаивал на изменениях в проведении эксперимента. У меня не было полномочий на изменение условий эксперимента. Они были оговорены между вами и мистером Драимом, и я так ему и сказал. Но он продолжал цепляться ко мне и даже ухватил меня за пальто.

— Где находились мы в это время? — спросил Перри Мейсон.

— Вы сидели внизу в автомобиле.

— Как вам удалось в конце концов от него освободиться? — поинтересовался Мейсон.

— Я обратился к мистеру Драмму, и он сказал мне совершенно определенно, что никаких изменений в условиях эксперимента не будет. Когда этот репортер услышал, что сказал мистер Драмм, он, похоже, понял, что не прав, и отпустил меня.

Зрители, изо всех сил вытягивавшие шеи, чтобы не пропустить ни слова, теперь удивленно переглядывались.

— У меня все, — сказал Перри Мейсон.

— Вызывайте следующего свидетеля, мистер Драмм, — велел судья Маркхэм.

— Минутку, ваша честь, — перебил Перри Мейсон. — Прежде чем мы продолжим, мне бы хотелось вызвать Артура Кринстона для повторного перекрестного допроса.

— Хорошо, — согласился судья Маркхэм. — Процедура не совсем обычная, но при данных обстоятельствах, поскольку ход процесса находится под контролем и в ведении суда, я разрешу вам вызывать для перекрестного допроса любого свидетеля, какого вы захотите. Суд не прошел мимо того факта, что вскрылись новые обстоятельства после вашего очень короткого перекрестного допроса других свидетелей.

Судья Маркхэм не мог удержаться, чтобы не сделать ударение на словах, характеризующих краткость перекрестного допроса; ударение, в котором слышался судейский упрек адвокату, с такой легкостью прекращающего перекрестный допрос важных свидетелей в деле об убийстве.

Артур Кринстон выступил вперед, лицо его было мрачным, взгляд серьезным.

— Вас уже привели к присяге, — сказал ему Перри Мейсон. — Просто займите место для свидетелей, мистер Кринстон.

Мистер Кринстон сел, скрестил ноги и повернулся лицом к присяжным.

— Мистер Кринстон, — сказал Перри Мейсон, — было ли у вас совещание с мистером Нортоном в ночь убийства?

— Да, сэр. Я уже давал показания по этому вопросу.

— Конечно. Вы появились, как я полагаю, в семь минут двенадцатого, а уехали около одиннадцати тридцати?

— Да, — ответил мистер Кринстон и по собственной воле принялся объяснять: — Я могу точно назвать время своего прибытия, потому что мистер Нортон строго придерживался правила — на встречу с ним нужно приходить вовремя. Я опоздал на семь минут, и он с сарказмом мне на это указал.

— Понятно, — сказал Перри Мейсон. — А с семи минут двенадцатого до одиннадцати тридцати вы беседовали с мистером Нортоном?

— Да, сэр.

— На самом деле, мистер Кринстон, не была ли ваша беседа, скорее, ссорой?

— Нет, сэр, не думаю, что могу добавить что-нибудь еще к тому заявлению, что я сделал прежде, по поводу содержания нашей беседы.

— Мистер Кринстон, ваша фирма задолжала Трастовому сберегательному банку Уилера около девятисот тысяч долларов?

— Да, сэр.

— А ваши вклады в этот банк составляют всего семьдесят пять тысяч долларов?

— Да, сэр, примерно такую сумму.

— Однако у вас имеются вклады на сумму в восемьсот семьдесят шесть с лишним тысяч долларов в Приморской второй национальной трастовой компании и вклады на сумму в двести девяносто три тысячи долларов в Торговом и сельскохозяйственном национальном банке?

— Да, сэр.

— Итак, мистер Кринстон, разве не является фактом то, что эти девятьсот тысяч долларов были взяты в Трастовом сберегательном банке Уилера по письменному обязательству, на котором стоит только ваша подпись, без ведома мистера Нортона, и эти деньги вы использовали не для целей фирмы, а для спекуляции на бирже?

— Нет, сэр! — возмутился Артур Кринстон. — Это не так.

— Зачем было фирме брать девятьсот тысяч долларов из одного банка, когда у вас свыше миллиона в других банках?

— Это из-за определенных деловых операций. Мы собирались сделать крупные приобретения и решили сохранить наличность примерно на эту сумму на вкладах в других банках. Мы не хотели брать в каких-то конкретных банках, потому что хотели, чтобы наличность в этих банках была всегда под рукой. Если бы мы дали запрос в те банки и выгребли всю свою наличность, от нас потребовали бы объяснений. Поэтому, поскольку Трастовый сберегательный банк Уилера очень хотел открыть нам счет и намекнул, что мы можем иметь неограниченную сумму под краткосрочный кредит, мы взяли деньги у них.

— Не является ли фактом то, что сроки платежа по этим векселям Трастового сберегательного банка Уилера подоспели как раз за два дня до смерти мистера Нортона?

— Полагаю, что так, сэр.

— И банк по почте послал уведомления, так?

— Полагаю, что так, сэр.

— И разве не является фактом то, что мистер Нортон получил одно из таких уведомлений в тот день, когда он был убит?

— Не могу вам точно сказать, сэр.

— И разве не является фактом то, что именно в этот день мистер Нортон впервые узнал о задолженности фирмы этому банку?

— Нет, сэр.

— И не является ли фактом то, что мистер Нортон вызвал вас на совещание в этот вечер для того, чтобы сообщить вам о том, что он, мистер Нортон, дал вам срок до вечера для возмещения ущерба фирме, а поскольку вы этого сделать не смогли, то он собирается известить полицию?

Присутствующие в зале видели, что мистер Кринстон явно обеспокоен. Он побледнел, а костяшки пальцев побелели, когда он сжал кулак, но голос его оставался по-прежнему спокойным и ровным.

— Вовсе нет, — резко ответил он.

— И разве не является фактом то, — настаивал Перри Мейсон все тем же ровным невозмутимым тоном, — что когда вы сообщили мистеру Нортону, что не смогли возместить ущерб и не сможете этого сделать, он снял телефонную трубку, вызвал полицейское управление и сказал: «Говорит Эдвард Нортон. Хочу сообщить о преступлении»? Или что-то в этом роде?

— Нет, сэр, — выпалил Артур Кринстон, и в первый раз голос выдал его напряженное состояние.