Артур Дойль - Долина ужаса: Роман; Записки о Шерлоке Холмсе: Рассказы; Возвращение Шерлока Холмса: Рассказы

— Я в этом не вижу ничего удивительного, мистер Холмс, — отвечал он после некоторой паузы. — Свеча давала очень слабый свет. Моей первой мыслью было заменить ее чем-либо получше. На столе была лампа, и я ее зажег.

— И задули свечу?

— Конечно.

Холмс больше вопросов не задавал, и Баркер, осторожно взглянув на каждого из нас, причем в его взгляде я заметил какое-то недоверие, повернулся и вышел из комнаты.

Инспектор Мак-Дональд послал миссис Дуглас записку, в которой говорил, что может подняться в ее комнату, но она отвечала, что спустится к нам в столовую. Почти сразу после слуги в столовую вошла стройная и красивая женщина лет тридцати, сдержанная и владеющая собой в высшей степени, очень непохожая на трагически растерянную женщину, какой я ее себе рисовал. Правда, бледное лицо ее осунулось, как у человека, перенесшего тяжелый удар, но держалась она спокойно, и прекрасная тонкая рука, которой она оперлась об угол стола, была так же тверда, как моя собственная. Ее грустные вопрошающие глаза переходили с одного из нас на другого. Этот вопрошающий взгляд молодой женщины вскоре сменился отрывистой речью.

— Вы узнали что-нибудь? — спросила она.

Было ли это игрой моего воображения, но в вопросе послышался скорее страх, чем надежда. Не могу сказать этого с полной уверенностью.

— Мы делаем все зависящее от нас, миссис Дуглас, — сказал инспектор.

— Не стесняйтесь в расходах, — сказала она холодным бесстрастным тоном. — Я хочу, чтобы было сделано все возможное.

— Быть может, вы расскажете нам что-нибудь, что придаст делу новое освещение?

— Боюсь, что нет, но все, что я знаю, к вашим услугам.

— Мы слышали от мистера Сесиля Баркера, что вы не видели… что вы не были в комнате, в которой свершилось преступление?

— Нет, он задержал меня на лестнице. Он упросил меня вернуться к себе.

— Так. Вы услыхали выстрел и спустились вниз?

— Я накинула халат и хотела спуститься вниз.

— Через какое время после выстрела вы были задержаны мистером Баркером?

— Это могло быть через несколько минут. Трудно считать время в такой момент. Он умолял меня не входить туда. Он уверял, что я ничем не могу помочь. Тогда миссис Аллен, наша экономка, проводила меня обратно в спальню. Все это походило на кошмар.

— Не можете ли вы нам сказать, сколько времени ваш супруг находился внизу, пока вы не услышали выстрел?

— Нет, не могу. Он вышел из гардеробной, и я не слышала его шагов. Он каждую ночь обходил дом, потому что боялся пожара, — единственное, чего он вообще когда-либо боялся.

— Это как раз то, из-за чего я вас побеспокоил, миссис Дуглас. Вы впервые познакомились с вашим супругом в Англии, не так ли?

— Да.

— Вам не приходилось слышать, чтобы мистер Дуглас рассказывал о чем-нибудь, происшедшем с ним в Америке, что навлекло бы на него опасность?

Миссис Дуглас серьезно задумалась, прежде чем ответить.

— Да, — сказала она наконец. — Я всегда чувствовала, что над ним витает какая-то опасность. Он отказывался говорить о ней со мной. Это происходило не от недоверия — между нами всегда царили полнейшая любовь и доверие, — просто он желал оградить меня от любого огорчения. Он думал, что я буду огорчаться и беспокоиться, если все узнаю, и поэтому молчал.

— Как же тогда вы узнали о грозящей ему опасности?

Лицо миссис Дуглас осветилось спокойной улыбкой.

— Разве может мужчина скрыть что-либо от любящей женщины? Я почувствовала это по многим признакам. Я поняла это по его отказу рассказать мне некоторые эпизоды из его жизни в Америке, по некоторым предосторожностям, принятым им, по некоторым словам, которые у него вырывались иной раз. Я поняла это по той манере держаться, какую он проявлял по отношению к незнакомым людям. Я была вполне уверена, что у него есть сильные враги, что они могли напасть на его след и что он всегда был настороже. Я была так уверена в этом, что находилась в постоянном страхе, когда он задерживался где-нибудь.

— Могу я спросить, — сказал Холмс, — какие слова вашего мужа привлекли ваше внимание?

— «Долина Ужаса», — ответила леди. — Таким было выражение, употребляемое им, когда я расспрашивала о его прошлом. «Я был в Долине Ужаса и еще не совсем из нее вышел». — «Неужели мы никогда не выберемся из этой Долины Ужасов?» — спрашивала я, когда видела его серьезнее обыкновенного. — «Временами я думаю, что никогда», — отвечал он.

— Конечно, вы спрашивали его, что он подразумевал под «Долиной Ужаса»?

— Да, но его лицо становилось очень мрачным, и он покачивал головой. «Достаточно плохо уже то, что один из нас побывал в ее тени, — говорил он. — Дай бог, чтобы она никогда не упала на тебя». Это была какая-то существующая долина, в которой он жил и в которой с ним произошло что-то ужасное — в этом я уверена, — но больше ничего не могу сказать.

— Он не называл никаких имен?

— Нет. Но однажды у него был лихорадочный бред, происшедший после несчастного случая на охоте три года тому назад. Тогда я запомнила имя, беспрестанно им повторяемое. Он произносил его с гневом и ужасом: это имя «Мак-Гинти». Мастер Мак-Гинти. Я спросила, когда он выздоровел, кто такой Мастер Мак-Гинти и чьего тела он властитель. «Слава богу, не моего!» — ответил он, смеясь, и это было все, что я смогла от него узнать. Но, по-видимому, имеется какая-то связь между Мак-Гинти и Долиной Ужаса.

— Еще один вопрос, — сказал инспектор Мак-Дональд. — Вы встретились с мистером Дугласом в пансионате в Лондоне, и там он сделал вам предложение; не так ли? Был ли какой-то роман, что-нибудь секретное или таинственное в вашем обручении?

— Роман — был. В таких случаях всегда бывают романы. Но не было ничего таинственного.

— У него не было соперника?

— Нет, я была свободна.

— Вы, несомненно, слышали, что его обручальное кольцо пропало. Не наводит ли это вас на размышление? Предположим, что его старый враг выследил его и совершил преступление. Какие он имел основания, чтобы снять обручальное кольцо?

На мгновение, я готов был поклясться, легкая улыбка заиграла на ее губах.

— Право, не могу сказать, — отвечала она.

— Хорошо, мы вас больше задерживать не будем и очень сожалеем, что причинили вам беспокойство, — сказал инспектор. — Осталось еще немало пунктов, но обратимся к вам потом.

Она поднялась, и я опять увидел быстрый вопрошающий взгляд, которым она нас окинула: «Какое впечатление произвело на вас мое покаяние?» Вопрос был почти произнесен глазами. Потом, поклонившись, она удалилась из комнаты.

— Она очень красивая женщина, — сказал задумчиво Мак-Дональд, после того как за ней закрылась дверь. — Этот Баркер, вероятно, принимал немалое участие здесь, внизу. Он — тип человека, сильно привязывающегося к женщине. Он признавал, что покойный был ревнив и, может быть, он более, чем кто-либо, знал причины его ревности. Потом, это обручальное кольцо. Человек, стаскивающий с мертвеца обручальное кольцо… Что вы на это скажете, мистер Холмс?