Фрэнсис Дункан - Такое запутанное дело. Когда конец близок

На лице Элтона Стила отразилось смущение. Казалось, ему неловко рассказывать историю, хотя она случилась много лет назад с другими, неизвестными людьми. Рука привычно сжала перегруженную табаком трубку. Однако он не принял в расчет настойчивого интереса Мордекая Тремейна, который никогда не упускал возможности в очередной раз услышать уже известный сюжет, если надеялся извлечь новую информацию или проследить реакцию окружающих.

– Какие же именно события? – уточнил Тремейн.

– В отношениях присутствовало третье лицо, – нехотя продолжил мистер Стил. – Любовник. Судя по всему, девушка вышла замуж за Геста из чувства долга перед родными. Отец разорился, и она решила, что обязана помочь. Но когда дошло до дела, не выдержала. Однажды ночью выбежала из дома и не остановилась на краю обрыва. Никто не усомнился, что намеренно.

– Неужели Гест был настолько жесток?

Элтон Стил покачал головой:

– Вовсе нет. И оттого история становится еще более трагичной. Он искренне любил жену и ради ее счастья был готов на все. Ее гибель сломила его. Поэтому Гест запер дом, бросив его на волю штормов. Даже не захотел продавать. Только после смерти хозяина недвижимость появилась на рынке, но к этому времени дом уже настолько разрушился, что долгое время не привлекал покупателей. Зимы на нашем побережье безжалостно испытывают дома на прочность.

Льюис Холден слушал с огромным вниманием и даже слегка наклонился, чтобы не пропустить ни слова.

– Тебе не кажется, что атмосфера места сохраняется навсегда? – спросил он.

– О чем вы, Льюис?

Эти слова произнесла Хелен Картхэллоу. В ее голосе явственно звучало раздражение. Да и весь вид ее, как показалось Тремейну, не одобрял разговора.

Льюис Холден не заметил недовольства хозяйки. В голубых глазах вспыхнул энтузиазм. Он вдруг превратился в юного викинга, отпустившего воображение на волю, чем вызвал в душе Тремейна искреннюю симпатию.

– Если где-то происходит подобная трагедия, – продолжил Холден, – непременно остается ее влияние, атмосфера. Разве не так? Если после смерти мы не просто падаем в яму, если существует бессмертная душа, то невозможно исчезнуть бесследно. Непременно должна сохраниться некая аура. Наверное, я выражаюсь коряво, но вы, конечно, понимаете суть?

– Да, – с вызовом подтвердил Мордекай Тремейн. – Лично мне ясно, что вы имеете в виду.

Он все еще не избавился от первого замешательства, когда показалось, будто Хелен Картхэллоу насмехается над ним. В конце концов, если она действительно лишь бесстыдная изменница, то незачем щадить ее чувства.

– Местные жители наверняка что-то знают, – не унимался Холден. – Не может быть, чтобы сплетничали безосновательно. Меня не покидает болезненное ощущение: как будто смерть несчастной девушки навсегда отравила воздух этого дома.

Драматичный, вибрирующий от избытка чувств голос придал его словам серьезность. Лестер Имлисон иронично вскинул брови:

– Уж не преувеличиваете ли вы, Льюис? Должен признаться, лично я ничего подобного не заметил. А вы, Хильда?

Он с вызовом посмотрел на Хильду Ивленд, и та махнула рукой в притворном отчаянии:

– Меня вообще не надо спрашивать! Я слишком обыденна и скучна, чтобы общаться с духами!

– В этом доме живет трагедия, – убежденно заключил Холден. – Так считают жители Фалпорта, и, по-моему, они правы.

– Чушь! – возразил Имлисон. – Скоро, пожалуй, вы договоритесь до того, что нужно побыстрее отсюда уехать, пока не случилось нового несчастья!

Молодой человек сверлил оппонента сердитым взглядом. Мордекай Тремейн предположил, что причина его возмущения кроется в недовольстве Хелен Картхэллоу. Холден наконец-то осознал, что расстроил хозяйку, и поспешил отступить с опасной позиции.

– О, господи! Конечно же, нет! – воскликнул он. – Так далеко моя мысль не зашла. Я лишь хотел подчеркнуть, что тайна придает дому особую привлекательность. Похоже, я успел наговорить немало глупостей.

– Не сдавайся, Льюис! – потребовал Картхэллоу. – Пара привидений пойдет мне на пользу. Представь, какая реклама!

Хильда Ивленд вздрогнула:

– Если вы собираетесь и впредь обсуждать привидения, Адриан, то можете раз и навсегда вычеркнуть меня из списка гостей.

Она говорила беззаботно, однако многозначительный взгляд в сторону Хелен послужил очевидным сигналом к смене темы. Элтон Стил поспешил узнать у Льюиса Холдена, чем закончилась рыбалка, с которой тот недавно вернулся, и напряжение, охватившее Мордекая Тремейна, постепенно спало. Беседа окрасилась в приятно-семейные тона и затронула множество разнообразных тем – серьезных и забавных, личных и общественных.

– Ты счастливый человек, Адриан, – заметил Холден, когда случайная реплика Хильды Ивленд положила начало обсуждению проблемы счастья. – Искусство наполняет твою жизнь смыслом. Дает цель. Без цели невозможно полноценно жить. Можно только существовать. Вы согласны, Тремейн?

– Да. Не имеющий цели человек обречен на безвольный дрейф и скорее всего закончит свои дни жалким неврастеником.

Вечер прошел замечательно. Мордекай Тремейн возвращался домой вдоль скал, в приятном сентиментальном настроении, размышляя о том, что все эти люди кажутся давно знакомыми и до такой степени милыми, что никакие серьезные разногласия между ними невозможны.

Элтон Стил пригласил его заглянуть в клуб Фалпорта, выпить и сыграть партию-другую в бридж. Льюис Холден настойчиво требовал составить компанию во время следующей рыбалки. Обычно он отправляется в Сент-Моган, где водит дружбу с местными рыбаками, проводит там пару ночей и выходит в море на своей лодке. Фалпорт, по его мнению, погряз в коммерции.

Даже Хелен Картхэллоу сбросила вуаль иронии по отношению к гостю и пригласила заходить по-свойски, в любое время. Благодаря отдаленности от города пляж рядом со скалой всегда оставался свободным, а в углу одной из глубоких пещер хранились шезлонги. Хозяйка обещала показать ведущую вниз тропинку, чтобы при желании Тремейн мог в любое время отдохнуть в одиночестве.

Однако самые теплые отношения у него установились с Хильдой. Миссис Ивленд откровенно, без тени стеснения наслаждалась жизнью, любила смеяться и стремилась видеть в людях лучшие качества. К тому же, подобно самому Мордекаю Тремейну, она отличалась сентиментальностью: это свойство ярко проявилось, когда Картхэллоу завел разговор о вкусе широкой публики. Выслушав высокомерные рассуждения, Хильда отразила цинизм художника со здравым смыслом простого человека, не сомневающегося в триумфе добродетели.

Выяснилась и еще одна немаловажная подробность: Хильда Ивленд регулярно читала журнал «Романтические истории». Более короткого, прямого и верного пути к сердцу Мордекая Тремейна не существовало.