Фрэнсис Дункан - Такое запутанное дело. Когда конец близок

– Но он все-таки вернулся?

– Да. Иначе я бы непременно обратила внимание.

Мордекай Тремейн многозначительно посмотрел на инспектора. Печаль в глазах Пенросса дала ему понять, что он понял смысл этого взгляда.

Вероятно, почтальон был фальшивым. Возможно, это была переодетая Роберта Ферхэм. Но из этого еще ничего не следовало. Потому что она не осталась в доме, а ушла до возвращения Адриана Картхэллоу.

– Спасибо, мисс Викери, – вежливо произнес инспектор. – Уверен, я выяснил все, ради чего вас побеспокоил.

– Простите, если не смогла помочь, – ответила она.

Пенросс уже повернулся к двери, когда Мордекай Тремейн тихо заметил:

– Думаю, вы могли бы помочь, мисс Викери.

Его слова заставили инспектора остановиться. На лице Матильды Викери снова появилось выражение страха.

– Что… что вы хотите сказать? – пробормотала она.

– Я хочу сказать, что вам не следует скрывать правду, – ответил Тремейн.

Наступила такая тишина, что стало слышно, как тяжело дышит бедная женщина. Пенросс замер, не сводя с нее глаз.

– Я… уже сказала правду, – с усилием проговорила больная.

– Боюсь, это не так, – не отступал Тремейн. – Вы почему-то не захотели сообщить, что видели, как по мосту прошел мистер Имлисон.

Матильда Викери приподнялась на подушках и воскликнула:

– Нет! Неправда! Я не видела Лестера!

Мордекай Тремейн приблизился к кровати и бережно сжал искореженную полиартритом руку.

– Понимаю, как вам хочется защитить своего дорогого мальчика. Вы всегда его любили, не так ли? Но, к сожалению, ничего не получится. Правда все равно скоро откроется, а ваше добровольное признание поможет мистеру Имлисону. Дело в том, что если человек утаивает истину – пусть даже из лучших побуждений, – кажется, что ему есть что скрывать. И в итоге тому, кого он пытается защитить, становится еще хуже.

– Лестер не совершал этого! – воскликнула Матильда Викери. – Он не убивал!

– Никто не утверждает, что мистер Имлисон убил мистера Картхэллоу, – невозмутимо произнес Мордекай Тремейн. – И все же вы должны понять, что если будете и впредь утаивать важную информацию относительно его перемещений, то инспектор заподозрит неладное. Ведь вы видели Лестера, правда?

Мисс Викери не выдержала его прямого взгляда и опустила голову.

– Да, – прошептала она. – Я его видела.

Пенросс сделал шаг вперед, однако Мордекай Тремейн остановил его жестом.

– Это случилось после возвращения мистера Картхэллоу?

Она кивнула и пролепетала:

– Сначала по мосту прошел мистер Картхэллоу, а потом показалась миссис Картхэллоу. Лестер появился позднее.

– А когда он покинул дом?

– После ухода миссис Картхэллоу.

– То есть позднее, чем миссис Картхэллоу спустилась на пляж, чтобы позвать меня, но раньше, чем мы с ней вместе вернулись?

– Да, – подтвердила Матильда Викери. – Верно.

Ее глубокое горе вызывало столь же глубокое сочувствие. Сентиментальная душа Мордекая Тремейна болела, однако он понимал, что поступить иначе не имеет права.

– Только не думайте, что мы собираемся преследовать мистера Имлисона, – попытался успокоить он. – Если Лестер не виновен в гибели мистера Картхэллоу, то инспектор сделает все, чтобы доказать это. Поверьте.

– Конечно, – угрюмо подтвердил Пенросс. – Буду вынужден просить вас о новых показаниях, мисс Викери, с учетом последних фактов. Жаль, что вы сразу всего не сообщили.

В его голосе прозвучало раздражение. Мордекай Тремейн поспешил вмешаться:

– Строго говоря, не раскрыв фактов в полной мере, вы совершили правонарушение. Но полагаю, что инспектор учтет сопутствующие обстоятельства, закроет глаза и ограничится новым показанием. Правда, инспектор?

Пенросс все еще выглядел недовольным. Но сохранить официальную непреклонность рядом с несчастной Матильдой Викери не удалось даже ему.

– Да. Закрою глаза. Учитывая сопутствующие обстоятельства.

И все же через несколько минут, на обратном пути, верный служитель закона дал волю своему негодованию:

– Какого черта она не могла сказать все и сразу? Будь я проклят, если что-нибудь понимаю!

– В таком случае, вас ждет мрачное будущее, Чарлз, – мирно заметил Тремейн. – Потому что вы отлично все понимаете.

– К чему вы клоните?

– Матильда Викери обожает молодого Имлисона. Тот часто навещает старушку и балует ее подарками. Она знает его с детства и готова ради любимца на все. Естественно, роман между Хелен Картхэллоу и ее дорогим мальчиком не остался тайной за семью печатями. Услышав о смерти Картхэллоу, бедняжка связала трагическое событие с появлением Имлисона на мосту в опасное время. Она умная женщина, а потому сразу догадалась, что правдивое свидетельство способно затянуть петлю на его шее, и решила промолчать.

– Вряд ли ее можно винить, – смягчился Пенросс. – Интересно, знал ли Имлисон, что преданная Матильда поддержит его алиби?

– Сомневаюсь. Скорее всего, утверждая, что не появлялся в «Парадизе», он не думал о том, что из ее окна виден мост. Имлисон принял обычные меры предосторожности и решил, что он в безопасности. А вот что думает наш герой теперь, зная, что несчастная женщина пошла ради него на лжесвидетельство? Большой вопрос.

Инспектор потер подбородок:

– Да. Ситуация действительно занятная. Если он убил Картхэллоу, то, наверное, сейчас места себе не находит от страха. Ждет, когда же наконец всплывет правда.

Мордекай Тремейн поправил пенсне:

– Не так давно, Чарлз, вы сетовали на недостаток подозреваемых лиц. Теперь же, как видите, их круг заметно расширился.

– Больше и не надо, – отозвался Пенросс.

Его слова прозвучали мрачно, и угадать ход мыслей инспектора не составило труда. Если Лестер Имлисон прошел по мосту, то вполне мог застрелить Адриана Картхэллоу и уничтожить портрет Хелен.

Тем более что он обладал вескими мотивами для каждого из преступлений.

Еще издалека Мордекай Тремейн узнал в сидящем на скамейке человеке Льюиса Холдена. Светлая борода и характерный профиль викинга не оставляли сомнений.

Хорошая погода сдавала позиции, уступая место неприятным, не по сезону холодным ветрам. Наверное, поэтому защищенный крутым холмом парк казался особенно уютным. Расставшись с инспектором Пенроссом, Тремейн отправился туда, чтобы провести полчаса в уединенном размышлении. В голове крутилось сразу несколько туманных, но настойчивых версий.

Встреча с Холденом, однако, изменила планы. Мордекай Тремейн всегда считал, что беседовать намного приятнее, чем думать. К тому же, хотя он и не хотел этого признавать, значительно легче.

Услышав его приветствие, Льюис резко обернулся:

– Доброе утро, Тремейн! Не заметил, как вы подошли.