Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

– Может быть, оно и так, мистер Пиннер, – отвечаю, – но не все с вами согласны. Сколько я башмаков сносил, пока нашел эту вакансию. И считаю, что мне повезло.

– Да перестаньте, в самом деле. Разве это место для вас? Вы только послушайте меня… Я, правда, не в состоянии пока предложить вам место, соответствующее вашим достоинствам, но в сравнении с мейсоновским – это небо и земля. Когда вы собираетесь начать работать у Мейсона?

– В понедельник.

– Хотите пари, что вы туда не пойдете?

– Что? Не пойду к Мейсону?

– Да-да, дорогой мой. К понедельнику вы уже будете коммерческим директором Франко-Мидландской компании скобяных изделий – сто тридцать четыре отделения в разных городах и селах Франции, помимо Брюсселя и Сан-Ремо.

У меня аж дыхание сперло.

– Но я в жизни не слыхал о такой компании, – а сам еле бормочу.

– Вполне возможно. Мы не кричим о себе на всех перекрестках. Капитал целиком составляют частные вклады, а в рекламе фирма просто не нуждается – дела и так идут прекрасно. Генеральный директор и основатель фирмы – мой брат Гарри Пиннер. Он попросил меня подыскать ему в Лондоне помощника помоложе, порасторопнее, способного, делового, с хорошими рекомендациями. Посоветовался с Паркером – и вот я здесь. Сейчас мы можем предложить вам только пятьсот фунтов в год, но это только начало, а…

– Пятьсот фунтов?..

Сумма меня потрясла.

– Это только для начала. К тому же вам причитается один процент комиссионных с каждого нового контракта. Поверьте мне, это удвоит ваше жалованье.

– Но я совсем не разбираюсь в скобяных изделиях.

– Зато вы разбираетесь в бухгалтерии.

Голова у меня пошла кругом, я чуть со стула не свалился. Но что-то мою душу все же точило.

– Простите за откровенность, сэр, – говорю, – у Мейсона мне положили двести фунтов в год, но «Мейсон и Уильямсы» – фирма известная, а о вас я ничегошеньки…

– Вот-вот! – кричит он, задыхаясь от восторга. – Нам как раз такой человек и нужен. Вас на мякине не проведешь! Замечательно! Даю вам сто фунтов, и если наш договор заключен, кладите их в карман – это аванс.

– Это весомый довод, – говорю я. – Когда я должен приступить к работе?

– Завтра утром отправляйтесь в Бирмингем. В час вам надо быть во временной конторе фирмы на Корпорейшн-стрит, сто двадцать шесть. Я дам вам письмо к Генри. Его согласие, конечно, необходимо, но, между нами, я считаю ваше назначение делом решенным.

– Не знаю, как и благодарить вас, мистер Пиннер, – бормочу я.

– Это пустяки, мой мальчик. Вы всем обязаны самому себе. Осталось еще несколько формальностей. Бумага у вас есть? Я продиктую, а вы, будьте любезны, напишите: «Настоящим выражаю согласие занять должность коммерческого директора Франко-Мидландской компании скобяных изделий с годовым жалованьем 500 фунтов стерлингов».

Я все это написал, он сложил бумагу и сунул ее в карман.

– И последний вопрос, – говорит он. – Как вы намерены поступить с «Мейсоном и Уильямсами»?

А я на радостях чуть о них не забыл.

– Напишу, что отказываюсь от места, – говорю.

– А может, не стоит? Я, когда был у Мейсона, из-за вас сцепился с управляющим. Я-то зашел навести о вас справки, а он начал возмущаться: мол, я людей у него сманиваю и тому подобное. Я не стерпел и в сердцах ему режу: «Хотите держать стоящих работников – платите им столько, сколько они стоят». А он заявил, что вы предпочтете их скромное жалованье нашему большому. «Держу пари на пятерку, – это я сказал, – что он даже не напишет вам об отказе, когда я предложу ему стать коммерческим директором». – «Идет! – это он восклицает. – Мы его прямо-таки из петли вынули, так что об отказе и речи быть не может»…

Буквально так и сказал. Я возмутился:

– Нет, каково? Я его и в глаза не видал, а он смеет обо мне говорить такое… Ни за что теперь не напишу им, хоть на колени станьте…

– Вот и ладно. Значит, мы договорились, – подытоживает он и встает со стула. – Я доволен. Вы будете брату хорошим помощником. Вот вам сто фунтов и письмо. Адрес не забыли? Корпорейшн-стрит, сто двадцать шесть. Завтра в час. Спокойной ночи и удачи вам во всем.

Вот такой у нас состоялся разговор. Я старался передать его поточнее. Можете себе представить, доктор Ватсон, как я был рад, как взволнован этой перспективой. Я полночи не спал и выехал в Бирмингем первым утренним поездом. Забросил вещи в гостиницу на Нью-стрит и отправился пешком во временную контору фирмы.

Когда я пришел по названному мне адресу, было без четверти час. Я решил, что ничего нет страшного в том, чтобы прийти немного раньше. Дом 126 представлял собой большой пассаж. По обе стороны его располагались магазины, а в конце – лестница, на которую выходили двери различных контор и отделений местных фирм. Внизу висел подробный указатель с названиями фирм, но напрасно я искал там Франко-Мидландскую компанию – ее не было в этом списке. У меня сердце упало, я так и стоял, тупо уставившись в указатель, и спрашивал себя, кому и зачем понадобился этот нелепый розыгрыш. И тут вдруг меня окликают. Смотрю: точная копия моего вчерашнего гостя, только без бороды и волосы посветлей немного.

– Мистер Пикрофт? – спрашивает он.

– Да.

– Вы пришли немного раньше. Утром я получил письмо от брата – он очень похвально о вас отзывается.

– Я искал в указателе Франко-Мидландскую компанию, когда вы подошли.

– Мы только неделю, как сняли это помещение, и вывески у нас пока нет. Поднимемся, пожалуйста, и переговорим наверху.

Мы взобрались, можно сказать, на чердак. Я рассчитывал увидеть шикарную контору, полированные столы и корпящих за ними клерков, а здесь была пустая, запущенная каморка с облезлым потолком, обшарпанными стенами и голым, ничем не занавешенным окном. К ней примыкала еще одна комната, ничуть не лучше первой. Стол, две сосновые табуретки, счеты и корзина для бумаг составляли всю обстановку.

Должно быть, я выглядел растерянным, потому что мой новый начальник счел необходимым меня подбодрить:

– Мистер Пикрофт, по вашему вытянувшемуся лицу я вижу, вы разочарованы нашим скромным помещением. Не сразу Рим строился. Фирма наша потому и богата, что мы не швыряем деньги на ветер. Садитесь, прошу вас, и давайте письмо.

Письмо он прочел внимательнейшим образом.

– Вижу, вы произвели сильное впечатление на Артура, – сказал он. – А уж в проницательности ему не откажешь. Правда, брат мой подходит к людям со своей лондонской меркой, а я со своей – бирмингемской. Но сейчас я склонен послушаться его совета. С сегодняшнего дня вы – сотрудник нашей конторы.

– В чем будут заключаться мои обязанности? – спросил я.