Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

Можете себе представить, каково было состояние моих близких, когда звонок доктора разбудил их, и они увидали меня в подобном положении. Бедная Энни – вот она – и моя мать были в полном отчаянии. Доктор Ферьер слышал кое-что на станции от сыщика и передал им это, что, конечно, не улучшило дела. Очевидно было, что у меня будет продолжительная болезнь. Поэтому Джозефа выгнали из его уютной спальни и поместили в ней меня. Здесь, мистер Холмс, я лежал целых девять недель, без сознания. У меня было воспаление мозга. Если бы не забота мисс Гаррисон и не лечение доктора – вы бы не говорили сегодня со мной. Энни ухаживала за мной днем, а по ночам за мной смотрела сиделка, так как в приступах безумия я был способен на все. Рассудок мой прояснялся медленно, а память вернулась только в последние три дня. Временами я осознаю, что было бы лучше, если бы она совсем ко мне не возвращалась. В первую очередь, я телеграфировал мистеру Форбсу, в руках которого находится дело. Он приехал и рассказал, что, несмотря на все усилия, ему не удалось найти нить, за которую можно было бы ухватиться. Курьера и его жену допрашивали чрезвычайно тщательно, но не смогли от них ничего добиться. Тогда подозрение полиции пало на молодого Горо, который, если помните, оставался в этот вечер на службе позже других. Единственным поводом к подозрению являлось то обстоятельство, что он остался, когда ушли другие, и, кроме того, носит французскую фамилию. Но я начал работу только после его ухода, а его родные, хоть и были гугенотами, но по своим симпатиям и традициям такие же англичане, как мы с вами. Подозрения ничем не подтвердились, и дело фактически остановилось… Обращаюсь к вам, мистер Холмс, как к по следней моей надежде. Если и вы не поможете мне, то моя честь и карьера погублены навсегда.

Больной, обессиленный долгим рассказом, опустился на подушку, и добровольная сиделка дала ему выпить какого-то подкрепляющего лекарства. Холмс молча сидел, откинув голову и закрыв глаза. Посторонний мог бы подумать, что он слушает совершенно безучастно, но я видел, что он был весь во внимании.

– Вы рассказали все так ясно, – наконец, проговорил он, – что у меня практически нет к вам вопросов, за исключением одного, но чрезвычайно важного. Вы никому не рассказывали о возложенном на вас поручении?

– Никому.

– А, например, мисс Гаррисон?

– Нет. Я не был в Уокинге в промежутке между получением поручения и его выполнением.

– И не виделись, случайно с кем-нибудь из близких?

– Нет.

– Знает ли кто-нибудь из них о расположении канцелярии?

– О, да, все.

– Впрочем, эти вопросы не имеют смысла, раз вы говорите, что никому не рассказывали про договор.

– Я ничего не говорил.

– Что вы знаете о курьере?

– Ничего, кроме того, что он отставной солдат.

– Какого полка?

– Слышал, что гвардейского… «Коулдстрим».

– Благодарю. Не сомневаюсь, что Форбс сообщит мне некоторые подробности. Сыщики Скотланд-Ярда отлично умеют собирать факты, хотя не всегда используют их… Что за прелестный цветок – роза!..

Он прошел мимо кушетки к открытому окну и приподнял склонившийся стебель розы, любуясь на красивое сочетание пурпурного и зеленого цветов. Для меня это увлечение являлось новой чертой в характере Холмса, так как мне ни разу не приходилось видеть, чтобы он особенно интересовался такими предметами.

– Нет ничего другого, требующего точной логики, как религия, – проговорил Холмс, прислоняясь к ставням. – Человек думающий может построить тут все как в точных науках. Мне кажется, наша высшая вера в благость Провидения основывается именно на цветах. Все другое – силы, желания, пища – насущная необходимость. А эта роза – роскошь. Ее запах и цвет – украшения жизни, но не являются главным условием ее существования. Только благость – источник прекрасного, и потому-то я говорю, что цветы поддерживают в нас надежду…

Во время этой тирады выражение удивления и разочарования отразилось на лице Перси Фелпса и его сиделки. Холмс впал в мечтательное настроение, продолжая держать розу в руках. Мисс Гаррисон прервала молчание.

– Как вы полагаете, есть надежда разрешить эту тайну, мистер Холмс? – спросила она с оттенком колкости в голосе.

– О, тайну! – ответил он, вздрогнув и как бы возвращаясь к прозе жизни. – Было бы нелепым отрицать, что дело чрезвычайно трудное и сложное, но обещаю вам основательно заняться им и держать вас в курсе расследования.

– Видите ли вы какую-либо нить?

– Вы дали мне целых семь, но, конечно, мне нужно проверить их прежде, чем решить, какую из них выбрать.

– Вы подозреваете кого-нибудь?

– Самого себя…

– Как? Что это значит?

– Подозреваю самого себя в том, что первоначально поспешил с выводами.

– Так отправляйтесь в Лондон и проверьте ваши заключения.

– Превосходный совет, мисс Гаррисон, – сказал Холмс, вставая. – Я думаю, Ватсон, это лучшее, что мы можем сделать… Пока нет основания для оптимизма, мистер Фелпс. Дело очень запутанное.

– Я буду ожидать вас с большим нетерпением, – ответил молодой человек.

– Хорошо, я приеду завтра утром с тем же поездом, хотя, по всей вероятности, не смогу сообщить вам ничего нового.

– Да благословит вас Бог за обещание приехать! – воскликнул больной. – Я оживаю при одной мысли, что не все еще потеряно. Между прочим, я получил письмо от лорда Холдхерста.

– Ага! Что же он пишет?

– Письмо холодное, но не резкое. Я думаю, от резкости его удержала моя серьезная болезнь. Он подтверждает, что дело чрезвычайно важное, и что ничего не будет предпринято относительно меня – под этими словами он, конечно, подразумевает отставку, – пока я не поправлюсь и не найду возможность исправить это положение.

– Ну, это разумно и деликатно, – сказал Холмс. – Едем, Ватсон. В городе нам предстоит много дел.

Мистер Джозеф Гаррисон отвез нас на станцию, и скоро мы уже мчались в портсмутском поезде.

– Очень интересно въезжать в Лондон по одной из этих высоких линий, откуда открывается вид на дома, подобные этим.

Я думал, что он шутит, так как вид был довольно мрачный, но он скоро объяснил сказанное:

– Посмотрите на эти большие, отдельные группы построек, возвышающиеся над сланцевыми крышами, как кирпичные острова среди моря свинцового света.

– Школьные здания.

– Маяки, мой милый! Светильники будущего! Семенные коробочки с сотнями светлых зернышек в каждой, из которых выйдет будущее, лучшее и более умное поколение англичан. Как вы думаете, этот Фелпс не пьет?

– Думаю, что нет.

– И я полагаю то же. Но мы должны предусмотреть все. Бедняга попал в сильную передрягу, и еще вопрос, удастся ли нам выручить его. Что вы думаете о мисс Гаррисон?