Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

– Надеюсь, – сказала леди Бракенстоль, – что вы пришли не с тем, чтобы снова допрашивать меня?

– Нет, – ответил Холмс своим самым кротким голосом, – я не намерен причинять вам никакой излишней неприятности, леди Бракенстоль. Все, что я желаю, – это облегчить ваше положение, потому что я убежден в том, что вы много претерпели. Если вы пожелаете отнестись ко мне как к другу и довериться мне, то можете увидеть, что я оправдаю ваше доверие.

– Чего вы требуете от меня?

– Сказать мне правду.

– Мистер Холмс!

– Нет-нет, леди Бракенстоль, это совершенно бесполезно. Вы, может быть, слышали о скромной репутации, которой я пользуюсь. Я ставлю ее всю на карту, говоря, что весь ваш рассказ – чистый вымысел.

И госпожа, и горничная, обе с бледными лицами, уставились на Холмса испуганными глазами.

– Вы наглый человек! – воскликнула Тереза. – Вы хотите сказать, что моя госпожа солгала?

Холмс встал.

– Вы ничего не имеете мне сказать?

– Я все сказала вам.

– Подумайте еще, леди Бракенстоль. Не лучше ли будет для вас быть откровенной?

На одно мгновение ее красивое лицо выразило колебание. Затем, под влиянием какой-то новой сильной мысли, оно снова стало похожим на маску.

– Я сказала вам все, что мне известно.

Холмс взялся за шляпу и пожал плечами.

– Очень жаль, – сказал он и, не прибавив ни слова, вышел из комнаты и из дому.

В парке был пруд, и мой друг направился к нему. Пруд был замерзший, но во льду была проделана небольшая полынья для единственного лебедя. Холмс посмотрел на нее и пошел дальше, к сторожке у ворот. Тут он написал короткую записку Стэнлею Гопкинсу и оставил ее у привратника.

– Может быть, я верно угадал, а может быть и нет, но мы обязаны сделать что-нибудь для нашего приятеля Гопкинса, хотя бы для того, чтобы оправдать свое второе посещение, – сказал Холмс. – Я не намерен быть с ним вполне откровенным. Полагаю, что следующей ареной для наших операций должна стать пароходная контора линии Аделаида – Саутгэмптон, которая, насколько мне помнится, находится в конце улицы Пэлл-Мэлл. Есть другая линия, соединяющая Южную Австралию с Англией, но мы обратимся сначала к главной компании.

Карточка Холмса, посланная директору, обеспечила нам немедленный прием, и Холмс очень скоро получил все нужные сведения. В июне 1895 года только один пароход компании прибыл в английский порт. Это был «Гибралтарский Утес», самый крупный и лучший из ее пароходов. Справка в списке пассажиров показала, что на нем прибыла мисс Фрезер из Аделаиды со своей горничной. Пароход этот находится в настоящее время на пути в Австралию, где-то на юг от Суэцкого канала. Служащие на нем те же, что в 1895 году, за исключением только одного. Старший офицер, мистер Джек Крокер, был произведен в капитаны и принимает теперь новый пароход компании «Басс-Рок», отправляющийся через два дня в Саутгэмптон. Он живет в Сандегаме, но, вероятно, приедет сегодня за инструкциями, и мы можем, если желаем, подождать его.

Нет, Холмс не имел желания его видеть, но хотел бы узнать больше о его репутации и характере.

Репутация его была великолепная. Ни один офицер во флоте не мог быть приравнен к нему. Что же касается характера, то он был благонадежен при исполнении своих обязанностей, но когда сойдет со своего судна, то бывает безумно отчаянным малым, горячим, раздражительным, но он честен и добр. Вот суть сведений, с которыми Холмс покинул контору Аделаида-Саутгэмптонской компании. Оттуда он поехал в Скотланд-Ярд, но вместо того, чтобы войти туда, продолжал сидеть в кебе, глубоко погрузившись в размышления. В конце концов, он отправился на Черинг-Кросский телеграф, послал телеграмму, и наконец-то мы вернулись на Бейкер-стрит.

– Нет, я не мог этого сделать, Ватсон, – сказал Холмс, когда мы вошли в свою комнату. – Был бы подписан приказ о его аресте, и ничто на свете не могло бы его спасти. Раза два в своей жизни я чувствовал, что причинил больше зла, открыв преступника, чем он причинил его своим преступлением. Я теперь научился осмотрительности и согласен лучше сыграть штуку с английским законом, чем со своей совестью. Прежде чем действовать, надо еще кое-что узнать.

Вечером к нам пришел Стэнлей Гопкинс. Дела у него шли неладно.

– Я думаю, что вы колдун, мистер Холмс. Право, мне иногда кажется, что вы обладаете сверхъестественными способностями. Каким чудом, например, узнали вы, что украденное серебро находится на дне пруда?

– Я этого не знал.

– Но вы написали мне, чтобы я осмотрел пруд.

– Так вы, значит, нашли серебро?

– Нашел.

– Я очень рад, что помог вам.

– Но вы не помогли мне. Вы еще больше запутали дело. Что это за воры, которые крадут серебро, а затем бросают его в ближайший пруд?

– Это, конечно, несколько эксцентричный поступок. Мне просто пришло в голову, что серебро могло быть взято людьми, которым оно не нужно, которые взяли его только для отвода глаз. А в таком случае естественно было им желать отделаться от него как можно скорее.

– Но почему такая мысль пришла вам в голову?

– Я просто думал, что это возможно. Когда они вышли через французское окно, то увидели как раз перед своим носом пруд с маленькой соблазнительной полыньей. Можно ли было желать лучшего тайника?

– Ах! Тайник – вот это лучше! – воскликнул Стэнлей Гопкинс. – Да-да, теперь я все понимаю! Было еще рано, народ ходил по дорогам, они боялись, что их увидят с серебром, а потому опустили его в пруд, намереваясь вернуться за ним, когда пруд очистится ото льда. Прекрасно, мистер Холмс, это лучше вашего предположения об отводе глаз.

– Совершенно так, вы напали на восхитительную мысль. Я не сомневаюсь в том, что мои идеи были совсем дики, но вы должны согласиться, что серебро, в конце концов, найдено.

– Да, сэр, да. Это все дело ваших рук. Но меня прескверно осадили.

– Осадили?

– Да, мистер Холмс. Шайка Рандлей арестована сегодня утром в Нью-Йорке.

– Боже мой, Гопкинс! Это, конечно, несколько противоречит вашему предположению, что они прошлой ночью совершили убийство в Кенте.

– Это чистый рок, мистер Холмс, настоящий злой рок. А все-таки есть и кроме Рандлей шайка в три человека, или, может быть, образовалась новая шайка, о которой полиция не имеет еще сведений.

– Совершенно верно, это вполне возможно. Как, вы уходите?

– Да, мистер Холмс, я не успокоюсь, пока не доведу этого дела до конца. Вы не можете дать мне какой-нибудь намек?

– Я же дал вам один.