Артур Дойль - Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

Он позвонил. Вошел дворецкий.

– Мистер Тредонэй Гопп у себя?

– Он будет дома в четверть первого, сэр, – ответил дворецкий.

Холмс взглянул на часы.

– Еще четверть часа, – сказал он. – Ну, что же, я подожду.

Но едва затворилась дверь за дворецким, как леди Тильда уже стояла на коленях перед Холмсом. Ее хорошенькое личико было мокро от слез.

– О, пощадите меня, мистер Холмс! Пощадите меня! – молила она в каком-то безумии отчаяния. – Ради всего святого, не говорите об этом ему! Я его так люблю! Мне больно причинить ему малейшую неприятность, а это разобьет его благородное сердце.

Холмс поднял леди Гильду и усадил ее.

– Я рад, сударыня, что вы наконец образумились. Времени теперь терять нельзя. Где письмо?

Она бросилась к столу, отперла его и вынула оттуда длинный синеватый конверт.

– Вот оно, мистер Холмс! О, как я была бы рада, если бы никогда не видела этого письма!

– Мы должны его вернуть, – произнес Холмс. – Но как это сделать? Живее-живее, надо что-нибудь придумать! Где шкатулка?

– В его спальне.

– О, какое счастье! Скорее, сударыня, несите шкатулку сюда.

Мгновение спустя леди Тильда снова была с нами. В руках ее был чистенький красного дерева ящик.

– Как вы его открыли? У вас есть второй ключ? Ну, конечно, есть! Открывайте шкатулку.

Леди Тильда вынула из кармана маленький ключик и открыла шкатулку. Она была набита письмами доверху. Холмс засунул голубой конверт в самый низ, затем шкатулка была снова заперта и водворена в спальню.

– Теперь мы готовы, – сказал Холмс, – у нас остается еще десять минут. Я, леди Тильда, беру на себя очень многое, чтобы выгородить вас. Вы должны мне заплатить за это полной откровенностью. Скажите, что означает это странное дело?

– О, мистер Холмс, я расскажу вам все! – воскликнула леди Тильда. – Уверяю вас, мистер Холмс, что я согласилась бы скорей позволить отрубить себе правую руку, чем причинить горе моему мужу. Я уверена, что во всем Лондоне нет такой любящей жены, как я. Однако я знаю, что он ни за что не простил бы меня, если бы узнал, как я была вынуждена себя вести в этой несчастной истории. Он сам – человек безупречно честный и ни за что не простит тому, кто погрешил против чести. Помогите мне, мистер Холмс, все поставлено на карту – и счастье, и жизнь.

– Скорее, сударыня, время идет!

– Когда я была еще не замужем, я написала одно письмо, нескромное глупое письмо. В этом письме не было ничего дурного, но мой муж, я знаю, непременно взглянул бы на него иными глазами и счел бы меня преступницей. Наше взаимное доверие было бы погублено навсегда. Это письмо было написано давно, несколько лет тому назад. Я считала эту историю поконченной, и вдруг этот господин Лукас заявляет мне, что мое письмо у него, и что он намерен передать его моему мужу. Я стала умолять его пощадить меня. Он сказал мне, что отдаст мне это письмо, если я ему принесу голубой конверт, хранящийся в шкатулке моего мужа. Как он узнал об этом письме – я не знаю, мне кажется, что у него в министерстве есть свои шпионы. При этом Лукас уверял меня, что от этого мужу никакого вреда не будет. Поставьте себя в мое положение, мистер Холмс! Что я должна была делать?

– Рассказать обо всем вашему мужу.

– Я не смела сделать этого, мистер Холмс, не могла! Беды мне грозили отовсюду. Откажись я от предложения Лукаса, и мое счастье погибло. А исполнить его требование – значило обмануть мужа. Я предпочла второе, потому что не понимаю ничего в политике. Я не понимала, что мои поступки могут повести к серьезным последствиям. И вот я сняла восковой слепок с замка. Лукас мне доставил второй ключ. Я отперла шкатулку, достала письмо и отнесла его Лукасу, на Годольфин-стрит.

– И что же там произошло, миледи?

– Я, как было условлено, постучала в дверь. Лукас отворил сам. Я вошла в кабинет, но оставила дверь передней отворенной, так как боялась остаться с ним вдвоем. Я очень хорошо помню, что около двери, когда я входила в дом, стояла какая-то женщина. Дело мы окончили очень скоро. Мое письмо уже лежало на столе. Он получил от меня голубой конверт и отдал мне письмо. В эту минуту в дверях раздался шум. Кто-то шел к нам. Лукас быстро поднял ковер, спрятал под пол письмо и снова закрыл паркет ковром. А затем произошло нечто ужасное! Это точно какой-то кошмар. Я помню темное, безумное лицо, женский голос. Она закричала по-французски: «О, я ждала не напрасно! Наконец-то я застала тебя с нею!» Последовала дикая борьба. Он держал в руках стул, у нее в кулаке сверкал нож. Я бросилась в ужасе вон и убежала домой. Только на следующий день из газет я узнала об убийстве. Всю ночь я чувствовала себя счастливой. Мое письмо вернулось ко мне. Я не знала еще, что ожидает меня в будущем.

Только утром я поняла, что избавилась от одной беды, но накликала на себя другую. Мой муж, узнав о пропаже письма, пришел в странное отчаяние. И я почувствовала себя глубоко несчастной, едва сдерживала себя. Мне хотелось упасть перед ним на колени и рассказать ему о том, что я сделала. Но ведь признаться в этом грехе я не могла, не признавшись в том… в прошлом. И я пошла к вам, мне хотелось, чтобы вы мне растолковали, что такое я сделала, как велик мой грех. И когда я поняла, в чем дело, то решила вернуть это письмо. Ведь Лукас успел спрятать его прежде, чем в комнату вошла эта ужасная женщина. Но как проникнуть в комнату? Два дня я подстерегала на улице удобного случая, но дверь дома не отворялась. Вчера вечером я сделала последнюю попытку. Вы знаете, что я предприняла, и что мой план оказался удачным. Я принесла письмо домой и хотела его уничтожить, так как не видела возможности вернуть его мужу без соответствующей исповеди. Боже мой! Я слышу его шаги!..

Министр иностранных дел, взволнованный, вбежал в комнату.

– Что, мистер Холмс, есть новости?! – воскликнул он.

– Да, некоторую надежду я питаю…

– О, благодарение Богу!

И министр засиял.

– У меня завтракает министр-президент. Я рад, что и он может надеяться. Знаете, у этого человека стальные нервы, но мне хорошо известно, что он все эти дни не спал ни минуты… Джекобс, попросите господина министра-президента пожаловать сюда… Что касается вас, моя дорогая, то вам эти политические дела едва ли интересны. Мы придем к вам через несколько минут в столовую.

Министр-президент был сдержан, но по блеску его глаз и по нервному подергиванию костлявых рук я видел, что он взволнован не менее своего младшего товарища.

– Насколько я понял, вы можете что-то сообщить нам, мистер Холмс?

– Мои новости вполне обнадеживающие, – ответил Холмс. – Я наводил справки повсюду и теперь убежден вполне, что опасаться вам нечего.

– Но этого мало, мистер Холмс. Мы живем на вулкане, а это невозможно. Нам нужно что-либо более определенное.