Клинтон Стэгг - Серебряная Сандалия

— Здесь нет подписи, как и на другом письме, — добавил коронер. — Это было доставлено прошлой ночью, в одиннадцать тридцать, мальчишкой-посыльным с бродвейской станции. Там не зарегистрировано, кто послал его. А вот второе письмо, направленное капитану полиции Макманну:

В ресторане «Бомонд» вы найдете мертвого человека. Причину смерти будет легко определить даже при поверхностном осмотре. Как можно быстрее снимите полицейскую ленту, чтобы тело могло быть отправлено в «Фреш-Понд», для кремации.

Коронер Бирбауэр сделал несколько пометок в блокноте, время от времени поглядывая на дверь и всякий раз хмурясь. Человек, которого он ждал, все не появлялся. Управляющий Карл ерзал — время шло, а на него не обращали внимания.

— Мне нужно на работу! — наконец выпалил он.

Бирбауэр нахмурился. Снова взглянул на дверь, а затем задал нетерпеливому управляющему еще один вопрос:

— Вы видели, как эта пара вошла в отель?

— Нет. Пару я вообще не видел. Только мужчину — когда старший официант обратился ко мне.

— Где вы были.

— В кофейной.

— То есть, вы не смогли бы увидеть их, когда они вошли в отель с улицы?

— Нет.

— Почему вы не уведомили старшего официанта о том, что столик забронирован?

— Я забыл. Письмо я получил рано утром. Днем я был занят важными приготовлениями, так что передал письмо помощнику. Почему он ничего не сказал старшему официанту, я не знаю.

— Где ваш помощник?

— Вчера он отправился в отпуск.

— Куда?

— Он не сказал. Это не мое дело. Подошло время его отпуска, и, окончив работу в шесть часов, он ушел.

— Вы проверяете новых официантов, чтобы убедиться, что они соответствуют уровню вашего ресторана?

— Нет. За это отвечает мой помощник.

— Как его зовут?

— Джон Норманн.

Прежде чем задать следующий вопрос, коронер сделал несколько записей в блокноте, а двое детективов поспешили прочь — работать над новой линией.

— Что вы сделали, увидев, что тот человек мертв?

— Я не понял, что он мертв. Я попросил своего друга, мистера Колтона, выяснить, что с ним случилось.

— Почему именно мистера Колтона?

— Потому что он умнее, чем все силы полиции, вместе взятые! Вот почему!

Коронер ударил судейским молотком так, что улыбки тотчас пропали с лиц зрителей.

— Разве вам не показалось странным, что вы получили письмо вместе с бутылкой старого вина? Разве не стоило заглянуть в него перед тем, как передавать помощнику?

— В этом не было ничего странного. У меня бронируют столики разные люди и не только: от светских львов до ручных обезьян, я даже организовывал банкет для вождей южнотихоокеанских островов, на их щеках были вытатуированы бабуины! Если кто-то хочет, чтобы ему было подано его собственное вино, то что ж — это не мое дело, если он платит за обслуживание.

Бирбауэр хотел было сердито возразить, но отвлекся — толпа у дверей расступилась. В глазах коронера воссиял свет — капитан полиции Макманн пробивался сквозь толпу.

— Могли ли мужчина и женщина пройти в ресторан так, чтобы их никто не заметил? — спросил Бирбауэр, хотя это был формальный вопрос, заданный только потому, что его надо было задать.

— Нет. Кто-то лжет! — ответил управляющий.

— Как это?

— Вы думаете, в отель уровня «Бомонда» могут проникнуть мошенники или карманники? — саркастично ответил управляющий. — Кто-нибудь видит всех входящих. Я плачу людям за то, чтобы они наблюдали!

— Вы владелец «Бомонда»?

— Им владеет Филипп Дж. Брэкен.

— Был ли он уведомлен о событиях прошлой ночи?

— Я всю ночь пытался связаться с его яхтой по радио. Когда он вернется, вы сможете расспросить его. Но он знает не больше моего.

— На этом все!

Карл с ворчанием удалился, разгоняя репортеров со своего пути.

— Капитан Макманн! — объявил Бирбауэр, и капитан полиции, с осознанием собственной значимости, поднялся на трибуну и принял присягу.

— Вы расследовали вчерашнее происшествие в «Бомонде»?

— Я. Принялся за работу уже через пятнадцать минут после того, как получил письмо. Оно могло быть фальшивым, но я не собирался рисковать! — капитан взглянул на газетчиков, чтобы удостовериться, что они его поняли. Затем он перевел взгляд на новое движение толпы у дверей. На его лице промелькнул триумф, а затем он словно снова надел маску официальной сдержанности. Новоприбывший держал в руке трость, а голубые линзы его очков уставились прямо на капитана. Вошедшим был Торнли Колтон.

Коронер также заметил его, и прежде чем задать вопрос, он встретился взглядом с капитаном.

— Судя по вашему опыту, можно ли классифицировать смерть человека за столиком ресторана как убийство? — прямо спросил он.

— Вне всяких сомнений! — четко и не колеблясь ответил капитан.

— Расскажите суду, что вас в этом уверило? — судя по голосу коронера, он уже знал ответ. Он обвел взглядом комнату, и его глаза остановились на седом человеке, лениво развалившемся на заднем ряду.

— Расскажу, — медленно ответил капитан, и присутствовавшие уловили в его голосе нотку злорадства. — Я знаю, что это убийство, потому что убийца уже арестован! Его зовут Джордж Нельсон, это официант, улизнувший из «Бомонда» прошлой ночью!

Наступившая вслед за этим заявлением тишина была нарушена стуком трость Торнли Колтона.

Быстро сделано! На языке полиции и газетчиков эта фраза описывает быстрое решение дела и арест заключенного. Эти два слова являются лучшим панегириком, которого может удостоиться полицейский. Капитан Макманн проделал это быстрее всех в истории полиции Нью-Йорка. Восемь часов после загадочного убийства, и вот — город уже знает, что преступник задержан.

Капитан полиции был последним свидетелем. Он рассказал, что всю ночь искал заподозренного человека — официанта, обслуживавшего столик. Он нашел его в задней комнате кафе в Парк-Роу, где он пьяно бормотал о Серебряной Сандалии, ходячем мертвеце, и о том, что ему не удалось получить деньги за «самый великий трюк, провернутый на глазах сотни человек».

Заключенный находился под воздействием алкоголя, и полиции пришлось постараться, чтобы привести его в состояние, в котором он мог бы сделать признание. Детективы уже шли по следу женщины в серебряных сандалиях и ожидали ее ареста уже через несколько часов. Согласно показаниям капитана полиции Макманна, «Джордж Нельсон, двадцатисемилетний официант, был задержан как особо важный свидетель».

Прежде чем капитан сошел с трибуны, репортеры уже разбежались в поисках телефонов, а присяжные столпились вокруг капитана, чтобы пожать ему руку и поздравить его. Отчего коронерская коллегия присяжных должна это делать, остается сложнейшей загадкой, но присяжным свойственно кого-нибудь поздравлять. Не важно, обвиняемого или прокурора. Болезненное любопытство объяло присяжных, а коронер Бирбауэр освободился от официальной маски и добродушно улыбался. Его долг был выполнен, и выполнен хорошо.