Клинтон Стэгг - Серебряная Сандалия

Двое бездельничавших детективов выпрямились, как только появился начальник.

— Как в рот воды набрал, — прорычал один из них. — Ни слова не говорит!

— Вот он! — шеф полиции остановился перед камерой и взглянул через зарешеченную дверь. Заключенный лежал на стальном выступе, служившем кроватью. Узник не взглянул на новоприбывших, он уткнулся лицом в ладони.

— Встаньте! — приказал шеф полиции. Но человек в камере не шевелился.

— Назовите ваше имя! — голос Торнли Колтона подействовал на заключенного, как удар током. Он поднял голову и в его глазах сразу же вспыхнул огонек. Но на вопрос он ответил как-то механически:

— Джордж Нельсон. Официант. Двад…

— Достаточно! — Колтон обернулся к начальнику полиции. — Отпустите его! — резко приказал он. — Это мой секретарь, Сидни Темз!

Словно уперлись в каменную стену. Путь, по которому они шли, привел к самому началу. Сидни Темз нашелся, но это размыло фокус, разбросав по сторонам все кусочки головоломки, которую мысленно собирал слепой сыщик. Он ожидал, что исчезновение секретаря приведет к другой развязке. Он считал, что с обнаружением Сидни Темза дело окончится. Но появление секретаря оказалось лишь одиноким лучиком света в непроглядной тьме.

Странные слова ворона побудили слепого отправиться в отделение полиции. Бессмысленное повторение имени и возраста официанта могло означать, что ворон слышал, как их вдалбливали кому-то еще. И этот кто-то мог быть его секретарем. Наркотики и гипноз объясняли состояние человека, которого капитан считал убийцей.

Но в то же время птица, по-видимому, разрушила теорию Торнли Колтона. Прежде проблемист никогда не ошибался. В сотнях расследований он следовал за логическими выводами своего ума, петляя вместе с ним по лабиринтам, но в конце он приходил к разгадке. А сейчас он ходил по кругу. Слепой человек пребывал в таком же недоумении, в котором оказался бы и самый остроглазый человек в мире.

Он был не прав? Для этого расследования нужны глаза? Здесь нужно зрение, а не прозрение? Колтон не верил в это, отказывался поверить. Возможно, это эгоизм, но все знатоки являются эгоистами, а Торнли Колтон был знатоком. Его строение разваливалось, но оно было выстроено на прочном фундаменте. Нужно продолжать работу!

Слепой снова сел за стол в темной библиотеке. Сидни Темз спал наверху. Его обнаружение потрясло управление полиции. Это растормошило всех сыщиков города. Он подтвердил личность Сидни Темза, когда самоуверенная полиция затребовала ее. И ослабевший и обессиливший Сидни Темз отправился домой. Сейчас он спал, оправляясь от действия наркотиков и гипноза, сделавших его безвольным инструментом, запутавшим полицию, и выстроившим каменную стену, скрывавшую преступников от проблемиста.

На столе перед слепым лежала шахматная доска. Рукой он подпирал подбородок, так что казалось, будто он внимательно рассматривает фигуры сквозь спиртовую повязку на глазах. Время шло, а он не двигался. Часы на его руке отсчитывали минуты.

Слепой коснулся часов. Было восемь вечера. Он не спал уже тридцать семь часов. Слепой коснулся кнопки на столе. Рыжий мальчишка прибежал на вызов.

— Креветка, есть ли новые выпуски газет?

— Не-а. Только те, что я читал вам. Они прошерстили весь дом Серебряной Сандалии, но ничего не нашли. Все ищут ее и ту девушку.

— А что говорит ворон?

— Ничего нового. Он говорит только «Пафкипси» и про Джорджа Нельсона. А больше ничего.

— Хорошо, — устало кивнул слепой. — Внимательно слушай и записывай все, что он говорит, даже если это будет только часть фразы или слова.

— Да, сэр, — мальчишка направился к двери, но затем обернулся. — Я прокрался в комнату Сидни. Он крепко спит.

— Я ничего не смогу сделать, пока не пройдет действие зелья, — сказал Колтон. — И, Креветка, с минуты на минуту я жду окружного прокурора. Приведи его сюда, но не упоминай о вороне. Я хочу пока приберечь его для себя.

— Да, сэр.

Снова оставшись в мочащей темноте, Колтон склонился над шахматной доской. Торнли Колтон разыгрывал странную шахматную партию. Черные король и королева противостояли осколку бокала с пятнышком засохшей крови. Еще одна черная королева вместе с пешкой напротив темного пера. Черный слон стоял на четырех обрывках папируса, как пресс-папье. Это была криминальная игра, которую разыгрывал слепой человек. Фигурами проблемиста были клочок газеты, оторванный уголок фотографии, корка хлеба и серебряная монетка. Но они не могли ходить — им мешали черные фигуры.

Раздался звонок в дверь. Колтон услышал, как она открылась, и Креветка вежливо сказал: «Сюда, сэр». Проблемист включил свет, ведь звук шагов говорил ему, что окружной прокурор и мальчишка входят в комнату. Колтон пересек комнату и пожал руку чиновника.

— Что это? — быстро спросил слепой, нащупав беззвучные клавиши — пульс прокурора выдавал эмоции последнего. — Говорили с Брэкеном? — это было даже не предположение слепого, а уверенность.

— Да. По радио. Он прибудет настолько быстро, насколько позволит мотор. Но в любом случае, он прибудет в Нью-Йорк не раньше завтрашнего полудня.

— А полиция тем временем разыскивает его сына, — вставил проблемист.

— Да. Откуда вы знаете? Полиция хранит это втайне от прессы.

— Присаживайтесь. Если вы не возражаете против темноты, я выключу свет. Он жжет мои глаза, как огонь, даже сквозь повязку.

Окружной прокурор рухнул в кресло. По его манерам и голосу слепой ясно понял — за несколько часов чиновник постарел на несколько лет.

— Как вы узнали, что заподозрен молодой Брэкен? — повторил прокурор.

— Капитан Макманн не дурак, — заявил слепой. — Он работает над этим расследованием, как беше ный. А у него и так повадки бульдога. Это его единственный шанс побить меня. И, вне всяких сомнений, он связался с Брэкеном, как только увидел рекомендательное письмо. И как вы знаете, первым делом он мог подумать об отце и его сумасбродном сыне.

— Он отправил по радио пять запросов насчет того, как вовлечен в это сын, — ответил окружной прокурор. — Он отказался отвечать на сообщения, потому что боялся прессы.

— Совершенно логично, что он хочет знать о сыне. Нет сомнений: ваши сообщения испугали его, а Макманну хватит и намека, чтобы связать рекомендации, «Бомонд» и сына.

— Но подумайте и обо мне! Он воспользовался моей машиной! Почему он не вернулся и не объяснился?

— Почему? — повторил Колтон, коснувшись черного короля на доске.

— Не может же он быть виновным в убийстве! — яростно воскликнул прокурор. — Он же всего лишь юный дурень, пешка в руках настоящего злодея.

— Нет! — заявил проблемист. — Он важнее пешки. Фигура побольше. Он был официантом в ресторане.