А. Лаврин - Загадка миссис Дикинсон

И тут же каждый из присутствующих высказался по этому поводу. Каждый изложил свою версию. Разумеется, все они противоречили друг другу, все были одинаково несостоятельны.

– А вы, месье, что думаете о краже колье? – обратилась графиня к кавалеру Шлориани.

– О! Я ничего не думаю, мадам.

Гости запротестовали. Дело в том, что кавалер только что очень ярко описал несколько историй, которыми занимался вместе с отцом, палермским судьей, и его умение разбираться в подобных делах, интерес к ним, были очевидны.

– Честно говоря, – заявил он, – мне удавалось преуспеть там, где пасовали подлинные знатоки своего дела. Но из этого вовсе не следует, что я Шерлок Холмс… Кроме того, мне почти неизвестно, о чем идет речь.

Все повернулись к хозяину дома. И ему, скрепя сердце, пришлось изложить факты. Кавалер выслушал, подумал, задал несколько вопросов и прошептал:

– Странно… но на первый взгляд загадка кажется мне не такой уж неразрешимой.

Граф пожал плечами. А остальные сгрудились вокруг кавалера, который немного категорично продолжал:

– Обычно для того, чтобы добраться до виновника преступления, скажем кражи, нужно разобраться, как было совершено это преступление или кража. По-моему, в данном случае все происходило так просто, что дальше некуда, потому что перед нами не множество версий, а одна непреложная истина, единственная и неопровержимая; она заключена в следующем: человек этот мог проникнуть внутрь через дверь спальни или через окно кабинета. Однако запертую на задвижку дверь снаружи не откроешь.

Значит, он пролез через окно.

– Оно было закрыто, и следствие в этом убедилось, –

заявил месье де Дре.

– Для этого, – продолжал Флориани, не обращая внимание на то, что его перебили, – ему надо было лишь соорудить мостик, перекинуть доску или лестницу от кухонного балкона до подоконника, и когда шкатулку…

– Но я вам повторяю: окно было закрыто! – в нетерпении воскликнул граф.

На этот раз Флориани пришлось ответить. Что он и сделал с полнейшим спокойствием, как человек, которого ничуть не смущает столь незначащее возражение.

– Я допускаю, что он было закрыто, но разве там не было форточки?

– Откуда вы это знаете?

– Во-первых, почти во всех особняках такой постройки окна с форточками. И потом, так должно было быть, иначе кража просто необъяснима.

– Форточка действительно существует, но она закрыта, так же как окно. Никто на нее и внимания не обратил.

– Это ошибка. Если бы ее осмотрели, то обнаружили бы, что ее открывали.

– Но как?

– Я предполагаю, что эта форточка, как обычно, открывается при помощи плетеной металлической проволоки, на конце которой имеется кольцо, не так ли?

– Да.

– И это кольцо висело между оконной рамой и буфетом?

– Да, но я не понимаю…

– Вот. Через щель, проделанную в окне легко было просунуть железную палочку с крючком на конце, подцепить кольцо, нажать и открыть форточку.

Граф засмеялся:

– Великолепно! Браво! Вы так легко все разложили! Но вы забыли, дорогой друг, лишь об одном: в окне не было щели.

– Щель была.

– Полноте, мы бы увидели ее.

– Чтобы увидеть, надо приглядеться, но никто этого не сделал. Щель есть, практически исключено, что ее не было между стеклом и замазкой… по вертикали, разумеется.

Граф встал, взволновавшись до предела. Нервным шагом он два-три раза прошелся по гостиной и, подойдя к

Флориани, сказал:

– С того дня там наверху ничего не изменилось… никто больше не входил в этот кабинет.

– В таком случае, месье, вы можете убедиться сами, что мое объяснение соответствует действительности.

– Оно не совпадает ни с одним фактом, установленным следствием. Вы ничего не видели, ничего не знаете и утверждаете противоположное всему тому, чему мы были свидетелями и что нам известно.

Флориани, будто не заметив раздражения графа, с улыбкой сказал:

– Боже мой, месье, я просто стараюсь увидеть все, как есть, не больше. Если я ошибаюсь, докажите это.

– Докажу, и безотлагательно… Признаюсь, ваша самоуверенность в конце концов…

Месье де Дре пробормотал еще несколько слов, затем вдруг направился к двери и вышел.

После чего не прозвучало ни слова. Все застыли в напряженном ожидании, как будто в самом деле вот-вот должна была открыться частица истины. И тишина нависла всей своей тяжестью.

Наконец в проеме двери появился граф. Он был бледен и странно возбужден. Дрожащим голосом господин де Дре сказал своим друзьям:

– Прошу прощения… открытия, сделанные господином

Флориани столь неожиданны… никогда бы не подумал…

Жена, сгорая от нетерпения, перебила его:

– Говори… умоляю тебя… что там?

– Щель существует… – пробормотал он, – точно в указанном месте… вдоль стекла.

Вдруг он схватил кавалера за руку и сказал ему повелительным тоном:

– А теперь, месье, продолжайте… я признаю, что до сих пор вы были правы; но теперь, не все еще кончено… отвечайте… как по-вашему все произошло?

Флориани тихонько высвободился и через секунду произнес:

– Так вот, по-моему, произошло следующее: человек, зная, что мадам де Дре отправится на бал и наденет колье, перебросил мостик во время вашего отсутствия. Наблюдая за вами через окно, он увидел, как вы прячете драгоценность. Едва вы ушли, он вынул стекло и потянул за кольцо.

– Допустим, но расстояние слишком велико для того, чтобы он смог через форточку дотянуться до ручки окна.

– Если он не смог открыть окно, значит, он пролез через форточку.

– Невозможно: не бывает мужчин такой худобы, чтобы пролезть через эту форточку.

– Значит, это не мужчина.

– Как!

– Конечно. Если отверстие слишком узко для мужчины, значит, это был ребенок.

– Ребенок!

– А не говорили ли вы, что у вашей подруги Анриетты был сын?

– Действительно… сын, которого звали Рауль.

– Вполне вероятно, что Рауль и совершил кражу.

– Как вы это докажете?

– Как докажу?. Доказательств хватает… Вот, например…

Он умолк и задумался на несколько секунд. Затем продолжил:

– Вот, например, этот мостик… трудно поверить, что ребенок мог принести его откуда-то и унести так, чтобы никто этого не заметил. Он, должно быть, использовал то, что было под рукой. В нише, где Анриетта готовила пищу, наверняка висели доски, на которые складывали кастрюли.

– Две доски, если не ошибаюсь.

– Нужно проверить, действительно ли эти доски прикреплены к деревянным опорам, которые их поддерживают. В противном случае нам будет позволено предположить, что ребенок открепил их, затем связал одну с другой.

А поскольку в комнате была плита, мы, быть может, найдем и кочергу, которой он, судя по всему, воспользовался, открывая форточку.