Патриция Мойес - Призрак убийства

Генри кивнул.

— Я думаю, это возможно, — сказал он. — Тетя Дора ведь не принимала снотворного?

— Снотворного? Нет, это исключено. Доктор сказал мне, что ни в коем случае ей нельзя принимать даже самых мягких барбитуратов. Он сказал, что при нынешнем состоянии ее сердца…

— Остальные члены семьи знали об этом, миссис Мансайпл?

— Конечно, — тут же ответила Вайолет. — Все знали, потому что лекарства очень легко перепутать, и нужна была повышенная осторожность. Рамона принимает снотворное, и Джордж, конечно, тоже.

— Вы принимаете снотворное, майор Мансайпл? — спросил Генри.

Джордж стал уже цвета спелого помидора.

— Да, ну и что? Томпсон мне выписал таблетки пару месяцев назад, когда я нервничал из-за всех этих дел с Мейсоном.

— Полагаю, — сказал инспектор, — каждый мог добраться до вашего флакона или флакона леди Мансайпл?

— Думаю, да. Мой стоит в аптечке в ванной, а где Рамона держит свой, — бог знает. Но если вы полагаете, что тетя Дора нарочно пошла и взяла эти таблетки…

— Боюсь, ничего подобного не случилось, — возразил Генри. — Я бы хотел, если не трудно, чтобы вы взглянули на свой флакон, майор. Просто проверить, не пропала ли часть таблеток.

— Дорогой мой, я их не пересчитываю. Это же не яд.

— Но вы хотя бы знаете, был ли пузырек целиком полон или наполовину, или…

— На самом деле, — неохотно уступил Мансайпл, — когда вы сейчас сказали, я вспомнил, что мне нужен был новый флакон, в старом таблетки закончились на прошлой неделе. Томпсон выписал рецепт, и Мод с Джулианом привезли мне пузырек вчера утром из аптеки. Так что…

Он вышел, не закончив фразу.

Вайолет сказала:

— Вы точно знаете, что тетя Дора приняла…

— Мы вряд ли можем утверждать определенно до вскрытия, — сказал инспектор, и миссис Мансайпл печально кивнула. — Но могу вам сказать, что на стакане, из которого вчера пила тетя Дора, найдены следы барбитурата.

Вайолет озадаченно посмотрела:

— А где этот стакан, вы не знаете, мистер Тиббет? Когда я вчера вечером взялась мыть посуду, то не нашла его.

Генри, несколько смутившись, ответил:

— Боюсь, что это моя вина, миссис Мансайпл. Я взял стакан из кухни, когда вы поднялись наверх. Хотел, знаете ли, отправить его на анализ.

— Значит, вы подозревали, — сказала она. — Еще вчера.

Дверь открылась — вернулся майор. Он резво вошел, держа в руках пузырек, и торжествующе заявил:

— Вот, пожалуйста! Видите? Все еще в аптечной обертке, даже печать не тронута. Вы удовлетворены?

— Давайте все же вскроем упаковку, — попросил инспектор.

— Что за чушь! — вскричал Мансайпл, веселясь от подобной глупости. — И все же, если вам так хочется… — Он сломал маленькую красную печать и развернул белую обертку. — Вот!

У него на ладони лежал запечатанный пластиком пузырек, точно такой же, какой Генри забрал из кухни накануне. Внутри он был полностью набит белыми таблетками.

— Мне придется взять эти таблетки на анализ, — сказал Генри, — но выглядит определенно так, будто…

Телефон прервал его на полуслове. Вайолет выбежала в холл снять трубку, оставив дверь открытой.

— Алло? Да, милая Рамона, как это любезно, что ты позвонила. Да, пятница, насколько я знаю… Да, пятница в половине третьего у приходской церкви, а потом в крематорий… Да, конечно, будем рады принять вас обоих… Что? Да…

У миссис Мансайпл перехватило дыхание, словно от волнения, и Тиббет с майором переглянулись. Но она продолжала:

— Да, я обязательно посмотрю, конечно… Где ты их последний раз видела? Понимаю… нет-нет, никаких хлопот… Ну, да, это должно быть важно… я в том смысле, что они тебе нужны… Поищу, конечно… да, до встречи.

Вайолет повесила трубку и вернулась в гостиную.

— Это была Рамона, — объявила она.

— Мы это поняли, — ответил Джордж.

— Она звонила по поводу… насчет похорон и так далее. — Миссис Мансайпл вопросительно посмотрела на Генри: — Я думаю, подготовка к похоронам может идти своим чередом? Да, мистер Тиббет?

— Насколько мне известно, да, — ответил инспектор. — В данный момент нет необходимости что-либо менять.

— Так что сказала Рамона? — нетерпеливо вмешался майор.

— Ну, спросила, уже напоследок, не находила ли я ее снотворного? — Джордж Мансайпл шагнул к жене, а она продолжала: — Рамона сказала, что оставила почти полный флакон на столике рядом с ее кроватью. Она его не заметила, когда складывала вещи, и только дома, в Бредвуде, обнаружила, что флакона нет, он остался на столике. Но… — Вайолет посмотрела на Генри с каким-то отчаянным призывом: — Но я только что убирала эту комнату, и там ничего не было.

— Не понимаю, Тиббет, — сказал сэр Джон Адамсон. — Я думал, дело окончено и закрыто.

— И я на это рассчитывал, — ответил Генри. Он выглядел сильно уставшим, хотя было только пять часов. — Но оказалось, увы, совсем не так. Есть следы барбитуратов в обоих образцах лимонада, которые я послал на анализ. Да, я наливал лимонад из кувшина в пузырек, где до того находились снотворные таблетки майора Мансайпла, но барбитурат в стакане случайностью быть не может. Таблетки леди Мансайпл исчезли, и никто в Крегуэлл-Грейндже не признается, что брал или видел этот флакон, хотя о его существовании знали все. Майор Мансайпл в конце концов согласился на вскрытие, и вот его результат. — Тиббет постучал пальцами по папке, лежащей на столе сэра Джона. — Мисс Мансайпл умерла от сердечной недостаточности, явившейся результатом приема пары таблеток снотворного, что обычному человеку никак не повредило бы. Не подлежит сомнению, что таблетки были растворены в лимонаде.

— Зачем, Тиббет? Вот чего я не понимаю. Причина?

— Могу только предположить, — сказал Генри, — что основанием послужило заявление мисс Мансайпл о том, что она хочет поговорить со мной позже.

— О сверхъестественных явлениях попугаев? Ха! — с силой сказал сэр Джон.

Инспектор вздохнул:

— Знаю, сэр. При такой формулировке это звучит глупо, но…

Сэр Джон взял металлическую линейку и начал набивать татуировку на кожаном столе.

— Мейсон, — напомнил он. — Хватит уже ходить вокруг да около. Скажите мне прямо: что случилось с Мейсоном?

Генри секунду помедлил, затем ответил:

— Я думаю, смерть Реймонда Мейсона была несчастным случаем.

— То есть вы хотите сказать, что кто-то застрелил его по ошибке?

— Нет, я хочу сказать, что он сам себя застрелил по ошибке.

Казалось, сэр Джон сейчас взорвется. Потом, сверхусилием взяв себя в руки, он сказал:

— Мне кажется, вы должны объяснить чуть подробнее, Тиббет.

Генри широко улыбнулся:

— Непременно, — сказал он. — Начну издалека. Реймонд Мейсон хотел купить Крегуэлл-Грейндж.