Аркадий Бухов - Шерлок Холмс в России [Антология русской шерлокианы первой половины XX века. Том 1]

— Вы обвиняете себя совершенно напрасно, — сказал Шерлок Хольмс. — Если мой совет и помог вам найти потерянный было след, так вся остальная погоня, которая столкнула нас в квартире Кучини, была проведена ничуть не хуже моего. Затем, не могу не выразить моего восхищения перед вашим поразительным уменьем сразу найти верный след. Если же вас теперь постигла неудача, то право же, с Арсеном Люпеном нельзя справиться с первого раза.

— Вы правы, — заметил Воронин, — что в этом запутанном случае Арсен Люпен был в более благоприятных условиях, чем его преследователи. Да и роль его была скорее ролью судьи, чем преступника. Впрочем, прочтем, что за письмо оставил нам маркиз де Варенн.

Мы прошли в гостиную и сели. Воронин начал читать.

«Милостивый государь, Сергей Лукич, — гласило письмо. — Я очень извиняюсь, что причинил вам столько неприятностей. Но что же делать — я был вынужден действовать жестоко.

Я убежден, что вы получите это письмо, а стало быть, знаете уже все или почти все, Поэтому мой рассказ лишь подтвердит ваши выводы. Но мне хочется искупить мою вину чистосердечным признанием.

Живя в Италии лет пять тому назад, я познакомился с Ниной Александровной Бельской, впоследствии супругой покойного графа. В. Д. Это был очень тяжелый период ее жизни. Молоденькой девушкой она вышла замуж за Бельского, красивого гвардейского офицера и большого повесу. Бельский был убит на дуэли на четвертый месяц их совместной жизни и не оставил жене ничего, кроме долгов.

Я назывался тогда графом Джузеппе Паулуччи и бывал у Бельских, так как все три месяца своей супружеской жизни они провели в Риме…».

Воронин остановился, окинул взглядом всех и сказал:

— Господа, дальше, по-видимому, затронуты такие стороны всей этой истории, что я, собственно говоря, должен был бы прекратить чтение; но все, здесь присутствующие, посвящены в нее так подробно, что я согласен продолжать, если вы дадите торжественное обещание молчать обо всем услышанном, пока жив будет Николай Дмитриевич.

Получив согласие, Сергей Лукич продолжал прерванное чтение:

«Поддержка, которую я оказал Нине Александровне после внезапной смерти Бельского, положила начало нашему более тесному сближению.

Между прочим, Нина Александровна согласилась принять от меня в подарок три изумруда; она не знала их стоимости, но эти три изумруда — лучшие в мире: они оцениваются приблизительно в девять миллионов франков. Они хранились у графини в особом потайном отделении футляра от ее ожерелья. Месяц тому назад, вопреки желанию Нины Александровны (мы все время изредка переписывались) я приехал в Петербург и получил от графа Николая Дмитриевича, с которым сдружился еще в Париже, приглашение остановиться у него.

Когда было совершено убийство, я первым начал тайно производить розыск преступников. Найти их мне было легко.

Об изумрудах графини В. Д., знали только мои постоянные помощники; зная же их русские паспорта, я легко обнаружил присутствие в Петербурге одного из них, по паспорту Кучини, который, по моему приказанию, должен был в это время находиться в Париже. Найти орудие этого изменника, задумавшего овладеть изумрудами, — самого убийцу, — мне удалось сейчас же через Кучини. Убийца — Васька Косой — должен был рассказать мне все свое гнусное дело подробнейшим образом; ведь я всегда окружен друзьями и помощниками, из моих рук вырватъ-<���ся> невозможно… К тому же, он находился в моей власти, так как у меня в руках были улики. Главная из них — окровавленный кинжал; Васька Косой накануне убийства купил его в известном мне магазине Александровского рынка.

Вы спросите, где я нашел эти улики? В подземелье, которое я обнаружил совершенно самостоятельно в ночь после убийства городового».

— Так вот кого мы видели из окна в ту ночь, — пронеслось у меня в голове.

«Я простил бы негодяя, — продолжал читать Воронин, — если бы Нина Александровна осталась в живых. Когда же она умерла…

Я заставил Ваську Косого пойти вместе со мною и с одним моим другом в подземелье, несмотря на страх перед трупом верного Ганнибала, настигшего его после первого преступления, во время бегства, во втором этаже, убитого им и ночью перенесенного в подземелье. Здесь Васька должен был указать место, куда он спрятал изумруды. Затем я насладился мщением… Кучини также поплатился позорной смертью.

Когда вы будете читать это письмо, я буду уже в море на моей быстроходной яхте.

Теперь вы понимаете, что я должен был прибегнуть к маленьким хитростям: ваше вмешательство грозило помешать моему мщению.

Изумруды будут возвращены тому, кому — даю вам в этом слово Арсена Люпена — они принадлежат по праву».

Воронин замолчал.

Несколько минут мы сидели молча, подавленные картиной невероятно жестокой расправы, которую развернул перед нами Арсен Люпен. Наконец Воронин поднялся и направился к дверям.

Вдруг он остановился, обернулся к нам и сказал:

— А я… право же, рад, что на этот раз его не удалось арестовать. Прощайте, господа.

Он раскланялся и вышел из комнаты. Мы последовали его примеру.

Мы с Сашкой сидели у Хольмса и вспоминали подробности пребывания Арсена Люпена в Петербурге; некоторые частности были еще для нас непонятны.

— Я был уверен заранее, — сказал Введенский, — что Воронин не поймает убийцы.

— Но ведь убийца был убит, — заступился я за Сергея Лукич а.

— Оставьте, — вмешался Хольмс. — Воронин — такой начальник сыскной полиции, какого никогда не было и в Лондоне.

— Но ведь маркиз де Варенн… — начал было Сашка.

— Арсен Люпен, — прервал Хольмс, — когда-нибудь встретится с Шерлоком Холмсом и… и я не знаю, что из этого выйдет. Понимаете ли вы, что за человек Арсен Люпен?!

На следующую же ночь после убийства Люпен уже нашел подземный ход. А вся последующая работа, которую он выполнил так артистически, рискуя, притом, на каждом шагу быть арестованным Ворониным? С таким человеком я еще не встречался; а я знал профессора Мориарти…

— Кстати, дорогой мистер Хольмс, — воспользовался я словоохотливым настроением хозяина, — не объясните ли вы нам темные стороны всего этого приключения?

— Их немного, — ответил Хольмс. — Слушайте. Прежде всего, картина преступления. Вы знаете, что организатором его был Франческо Кучини. Приехав в Петербург, он начал отыскивать пути, чтобы проникнуть в дом графов В. Д. В этих поисках он, конечно, наткнулся на единственного человека, служившего у графов В. Д. и вполне пригодного для предприятия — на Ваську Косого.

На его счастье, Васька Косой владел чрезвычайно важным секретом, на который ему случайно удалось натолкнуться: он знал о существовании подземелья.