Кристианна Брэнд - В кругу семьи. Смерть Иезавели (сборник) [litres]

Перпетуя была потрясена горечью и болью в голосе юноши.

– Похоже, мы никогда ничего не знаем о страданиях других людей, – сказала она. – Но, возможно, мы с вами сумеем понять друг друга, потому что нам обоим пришлось тяжело. Знаете, Джордж, я была на пределе отчаяния. Говорят, раскаяние – худший ад, и мои страдания были именно раскаянием. Это правда, что я не обращала на вас внимания, правда, что даже если бы знала о вашей любви, не потрудилась бы вас понять… Но я вообще ни на что не обращала внимания и не желала ничего понимать. Я была слишком погружена в свое горе, чтобы замечать чужое. Поверьте, это не потому, что вы слишком юны. И, бог свидетель, не потому, что вы недотепа, как вы себя назвали, а потому, что со мной кое-что было не так.

Джордж поднял голову. Его опухшие покрасневшие глаза слегка утратили мученическое выражение.

– Понимаю, – сказал он.

Перпетуя сидела в маленькой комнате один на один с убийцей, а если он и правда убийца, то он мог быть только сумасшедшим. «Надо успокоить его, насколько удастся, – подумала она, – а затем направить в полицию». Она продолжила говорить с ним тихо и ласково, держа его тонкую руку в своей.

– Однако теперь для меня все иначе, Джордж, и если вы будете терпеливы и станете бороться с этим чувством, возможно, и у вас все наладится. Вы забудете меня, ведь я намного вас старше, и встретите девушку, которую сможете полюбить.

Он резко отнял свою руку.

– Вы хотите сказать, что влюблены в кого-то?

– Нет-нет, – быстро сказала Перпетуя. – Дело не в этом. Я имею в виду…

Но он прервал ее:

– Да! Влюблены! Вы влюблены в Брайана. Я ненавижу его, ненавижу!.. А вы… вы в него влюблены!

Джордж схватил покрывало с кровати и принялся беспощадно его рвать.

– Вы его любите, и я для вас никто, потому что вы влюблены в этого мерзкого парня… Я его ненавижу. Сегодня он насмехался надо мной, смотрел на меня с презрением, потому что я ошибся, я сказал, что та женщина была мужчиной. Она вполне могла бы быть мужчиной. Она выглядит, как мужчина, у нее голос грубый, как у мужчины. Совершенно разумное предположение! И я… да, я схватился за ее платье, но я не разорвал его, я ничего не сделал такого, чтобы надо мной смеяться.

– Брайан не смеялся над вами, – терпеливо сказала она.

– Смеялся! Он выставил меня дураком… Ну ладно, может, я и свалял дурака, может, я просто глупый мальчишка, но я сделал то, чего он никогда не сделает! Я убил мужчину! Да! И женщину. Он собирался жениться на вас, Перпетуя, эта мерзкая тварь Андерсон, а у него уже имелась жена. А Изабель согласилась молчать, только она шантажировала бы вас обоих до конца ваших дней…

– О, Джордж! – вскричала девушка в ужасе. – Вы ведь убили их не из-за этого?

– Я убил их, чтобы спасти вас, Перпетуя. И не жалею! Я горжусь этим. Я не боялся, когда это делал, и теперь не боюсь. Я хочу признаться полиции…

Она протянула было руку к телефону, однако побоялась, что, увидев это, он передумает.

– В полиции решат, что вы необычайно смелый и умный, Джордж. Так всех нас обмануть…

– Возможно, будет лучше продолжать обманывать их, – предположил он, польщенный.

– Хорошо. Расскажите мне обо всем, а их продолжайте обманывать.

Джордж посмотрел на нее с подозрением.

– Вы думаете, что я безумен, Перпетуя. Вы пытаетесь все выведать, чтобы потом рассказать полиции.

– Вы ведь сами хотели все рассказать полиции.

– Да, поэтому я вышел из дома, – согласился юноша.

– Поступайте как знаете, – сказала она, пытаясь выглядеть равнодушной.

– Да, – медленно произнес Джордж и встал с кровати. – Я подумаю. Подумаю, что мне делать.

Можно ли его выпускать, такого безумного и опасного? Но как только за ним закроется дверь, она сможет позвонить в полицию.

– Наверное, вам в любом случае лучше сейчас уйти. Четыре часа ночи, вы же не хотите меня скомпрометировать? После того, как вы… после того, что вы сделали, чтобы защитить мою честь.

– Нет, – серьезно ответил он.

Перпетуя встала перед ним, поправляя его мятое пальто, откидывая с его лба спутанные волосы.

– Ну вот, теперь идите, Джордж, дорогой. И решите, как вам поступить.

– Да, – послушно сказал он. И ушел, кроткий и смирный, в ночь.

Она заперла за ним дверь, а через три секунды уже взволнованно говорила по телефону.

Наутро Чарлзворт позвонил инспектору Кокриллу.

– Надеялся вас застать, пока вы не вышли. Мальчик Эксмут признался в обоих убийствах.

– Хорошо, – сказал Коки. – Тогда я иду на конференцию.

Он хлопнул трубкой о рычаги телефона, надел шляпу, хлопнув ладонью по тулье, хлопнул за собой дверью и зашагал по улице. «Все прохлопал!» – подумал он, излив тем самым свои чувства. Он редко шутил и теперь с удовлетворением усмехнулся, идя через Сент-Джеймсский парк.

Сьюзан Сволок ждала его, прогуливаясь по дорожке, зная, что он отправится в Скотленд-Ярд. Под глубоким загаром она была бледной, обычно ясные глаза помутнели от беспокойства и бессонницы, руки нервно сжимали ручку сумочки.

– Инспектор Кокрилл, я ждала вас, бродила здесь, не зная, придете ли вы. Мисс Кирк упомянула, что вы остановились в «Ширланде», и я подумала, вы можете идти через парк в Скотленд-Ярд…

– Перестаньте бормотать, – сказал Коки. – И говорите, что хотели.

Она нервно расстегнула и застегнула застежку своей сумочки.

– Я… я хотела признаться.

Его глаза сверкнули.

– В чем вы хотите признаться?

Было отчаянно жарко. Атласные лезвия травы ловили лучики солнца и блестели, как бриллианты; шезлонги в парке уже не могли стоять и попарно опирались друг на друга для поддержки, дети послушно шли рядом с няньками и вели на поводках собак, которым явно хотелось прилечь в прохладе под деревьями. Пожилой коротышка и молодая женщина с твердым взглядом и дрожащими руками стояли лицом к лицу. Наконец она сказала:

– Я хочу признаться в убийстве.

– Отлично, – кивнул Коки. – Вы в нужном месте. – Он взял ее за локоток и развернул лицом к Скотленд-Ярду. – Вам туда.

– Я хочу признаться вам .

– Это дело не имеет ко мне отношения. Идите в Скотленд-Ярд, спросите детектива-инспектора Чарлзворта и скажите ему все, что считаете нужным.

– Я не могу с ним говорить. Он слишком молод. Это как пойти к доктору, которого вы знаете лично. Он слишком молод… и привлекателен.

– Поэтому вы пришли ко мне, – усмехнулся Кокрилл.

Она устало качнула головой.

– Я не это имела в виду…

– Ну не важно, что вы имели в виду. Я не врач и не священник и не желаю слушать никаких признаний. Кроме того, я опаздываю на конференцию. – Кокрилл махнул тростью в направлении зеленой скамьи, с мрачной решимостью стоящей на солнце. – Посидите тут минут десять и тщательно все обдумайте, а затем идите в полицию и расскажите свою историю самому пожилому и непривлекательному сержанту, какого удастся найти. Он все запишет и передаст инспектору Чарлзворту. Тот, несомненно, бросит записку в мусорную корзину и попросит вас рассказать ему все заново. Но к тому времени лед будет сломан.