Кристианна Брэнд - В кругу семьи. Смерть Иезавели (сборник) [litres]

Джордж сидел молча, свесив руки между колен.

– Такое бывает, – мягко произнес Бедд. – Некоторые парни, когда случаются такие ужасные вещи… это немного их сбивает. Взять, к примеру, тебя. Ты молодой джентльмен. Твоя мать – талантливая женщина, все ее уважают, а твой отец умер, и она не любит тебя отпускать. Поэтому, когда происходят такие события, тебе тяжело. Она уехала работать в Шотландию, ты предоставлен себе и слишком много думаешь. В этом деле есть дама, – шутливо сказал сержант Бедд, но его глаза были очень добрыми, – и все суетятся вокруг этой дамы, а дама, возможно, немножко суетится вокруг кого-то другого, и никто не суетится вокруг тебя. Полиция подозревает всех, кроме тебя. Это потому, что у них против тебя ничего нет. Но ты думаешь, что это потому, что ты слишком юн и неприметен, и они полагают, что ты не способен на… как бы сказать… мужество, страсть, ярость и решительность, которые нужны для расчетливого убийства. Ты хочешь показать им, что способен действовать как мужчина, как очень сильный и смелый мужчина; тогда и молодая леди, возможно, посмотрит на тебя другими глазами. Пожалеет тебя, станет беспокоиться о тебе и задумается о том, что ты за человек, раз вот так убиваешь людей, и все ради нее. Даже если потом будет доказано, что это не так, она хотя бы заметит тебя, запомнит до конца своих дней. Ничего удивительного, сынок, многие люди сознаются в убийствах, которых не совершали, причем почти всегда по тем же причинам. Вчера ты сделал ошибку с мисс Сволок: обвинил ее в том, что оказалось неверно. Ты хотел расстегнуть ее блузку, а инспектор оттолкнул твою руку, как будто ты глупый мальчик. И мистер Брайан, твой соперник, стоящий так по-свойски рядом с некой дамой, посмотрел на тебя с презрением и назвал тебя «глупым мальчиком». Это тебя задело. Ты пришел в ярость, а потом еще жаркая ночь ударила в голову. И ты придумал это признание. Что ж, ты мог убить Андерсона. Но ты не мог убить мисс Дрю, и это доказанный факт. Она умерла почти в то же самое время, когда упала. Ты мог стянуть ее вниз: веревки могли свисать с твоей стороны арки, а не со стороны Красного Рыцаря. Но ты не подходил к ней. Ты сидел на лошади, не опускался на колени и не касался ее, как это сделал Красный Рыцарь. Красный Рыцарь мог убить ее, и мы это доказали. А ты не мог. Твое признание – ложь. – Бедд встал со стула и подошел к окну, обернулся оттуда и повторил: – Ложь!

Джордж тоже встал. Он подошел к сержанту и заявил:

– Красным Рыцарем был я!

На набережной напротив Скотленд-Ярда Эдгар Порт сидел на скамейке с инспектором Кокриллом и глядел на Темзу. Серая вода искрилась солнечными бликами; у другого берега стояли длинные баржи, похожие на крокодилов, купающихся в теплой отмели, а прямо перед ними на парапете лежал мальчишка, свесив одну загорелую ногу в грязном ботинке. Как здорово быть ребенком, невинным и беззаботным, и спать на солнышке!

– Так что вот мое признание, инспектор, – несчастным голосом сказал мистер Порт. – Я думал, лучше расскажу вам, чем молодому Чарлзворту.

– Вы зря тратили время. – Коки сидел, вытянув перед собой короткие ноги в помятых серых брюках. – Не думаю, что он обо всем догадался. Но я-то догадался. Я знаю правду.

– Вы знаете про Изабель?

– Теперь мы все знаем, что Изабель угрожала вам… деликатно, конечно. Она могла внезапно испытать муки совести, могла написать и «сознаться во всем» вашей жене. Вы должны были воспрепятствовать этому любой ценой. Вы платили и платили – подарками, угощениями, – чтобы Изабель не захотела убить курицу, несущую яйца. Однако она слишком затянула винт, затеяла глупую ссору с вами, ситуация выглядела все более угрожающей… Вы обрадовались, когда она позвонила вам вечером накануне спектакля. Но она резко бросила трубку. Видимо, даже подарки не хотела получать. Это напугало вас еще сильнее. Вы пошли и купили ей кое-что такое, перед чем она не устоит, – бриллианты! Вы купили бриллиантовую брошь и тем вечером принесли ее в Элизиум. И все же Изабель не стала говорить с вами, когда вы постучали в дверь ее гримерной. Поэтому…

– Вы кое-чего не знаете, – не выдержал Сладкий Папочка. – Когда я приехал, мне принесли телеграмму от Эрла. Ему подвернулась какая-то работа, и он сообщал, что не приедет на представление. Я не мог придумать, кем его заменить, и тогда понял, что сам должен занять его место. Я неплохо ездил верхом, дома, в «малайски», как сказала бы бедная Изабель, и, конечно, знал все построения спектакля. Вот я и подумал, что немного… ну подшучу над Изабель, подложу ей брошь так, чтобы она не могла отказаться. За две секунды написал глупый стишок и оставил его вместе с брошкой в башне, где она нашла бы ее в последнюю минуту. Затем надел костюм Красного Рыцаря и исполнил его роль на сцене.

– Понятно, – задумчиво произнес Кокрилл. – А потом она упала.

– А потом она упала, – кивнул мистер Порт. Его пухлые щеки задрожали. – Я был ошеломлен, я сидел на лошади и смотрел на нее. Никто не двигался, никто ничего не делал. Все застыли. Прошли, казалось, часы. Бог свидетель, мне не приходило в голову, что ее убили. Я думал, что она просто упала с балкона… возможно, потеряла сознание… Не знаю, что я думал. Наконец я немного пришел в себя и… кто-то должен был что-то сделать… я спешился, подошел к ней и перевернул ее. До этого момента, клянусь, мысль об убийстве не приходила мне в голову.

– Но вы сразу увидели, что она мертва?

Мистер Порт напоминал маленького крота – в коричневом летнем костюме, сложив маленькие ручки перед своей округлой грудью.

– Какое ужасное было лицо!.. Да, я понял, что она мертва. Я осторожно перевернул Изабель и увидел свою брошь на ее платье и торчащий из лифа краешек белой бумаги. Вероятно, она подобрала и то и другое в башне и, не зная, куда еще деть, сунула записку в лиф. Внезапно я сообразил, что записку найдут, и если будет расследование, все выйдет наружу. Поэтому я попытался забрать записку. Плащ скрывал от зрителей мои руки. Я хотел вытащить бумагу, однако ее держала застежка броши. Я испугался. Я встал и стоял, глядя на Изабель сверху вниз, постепенно осознавая, насколько все серьезно. Газеты напечатают мой глупый стишок, и моя бедная жена… – Он замолчал, весь сжавшись. – Мне пришло в голову, что никто не знает, что я на сцене. Я пошатнулся, будто от отчаяния, и убежал, затем в конюшне выбрался из доспехов и вернулся, делая вид, что стоял в зале. – Мистер Порт с тревогой посмотрел на Кокрилла. – Вы мне верите?

– Вопрос в том, поверит ли вам инспектор Чарлзворт.

– Не решит ли он, что это я стянул ее вниз и… и убил?

– Откуда мне знать, что он решит, – угрюмо буркнул Коки.

Мистер Порт всплеснул маленькими ручками.