Буало-Нарсежак - Солнце в руке. Полное собрание сочинений. Том 11

Нет, в самом деле, никаких трудностей быть не должно. Все упирается в мелочи. Вот почему я так подробно все записываю. Вдруг нам когда-нибудь придется давать показания? Не знаю. Вдруг мы, сами того не ведая, допускаем что-нибудь противозаконное? Тогда я предъявлю этот документ. Это — доказательство, что нами были предприняты все меры к тому, чтобы все слитки до единого были представлены властям. Разумеется, я не проболтаюсь и не скажу, что мы собирались подменить клад и организовать операцию по отмыванию грязных денег. А чтобы немного подбодрить Ван Лоо, мне пришло в голову — якобы случайно, в ходе разговора — подбросить ему одну мыслишку, за которую он буквально ухватился. Мы обсуждали разные способы помещения капитала, и было видно, что у Ван Лоо эта тема оптимизма не вызывает. Открытие границ, по его мнению, не сулит ничего хорошего. «Вам легче, — говорил он. — Вы можете вложить свои деньги в Кильмер. Даже с учетом того, что государство обложит вас данью, вы все равно останетесь в выигрыше, потому что стоимость замка возрастет, и очень значительно!»

— Вы забываете про наши планы насчет прогулочных катеров! — напомнил ему Жан-Мари.

— Нет-нет, я помню! Я об этом все время думаю. Из этой идеи можно много выжать. (Он вообще часто употребляет это слово и делает при этом жест рукой, как будто действительно выдавливает сок из спелого плода.) Но сам по себе этот проект многого не обещает. Другое дело, если он станет частью более широкого плана. Не думаю, чтобы вы, Жан-Мари, смогли самостоятельно заняться всем этим. Вам не хватит опыта.

И тогда перед моим внутренним взором ярко, словно озаренная молнией, встала картина того, что должно было случиться. Отчего обливалось кровью сердце Ван Лоо? Оттого, что придется подарить государству 50 % стоимости золота. Но ведь было средство этого избежать! Как? Купить окружающие озеро земли! Цены на них пока что вполне приемлемые. Зато, как только пронесется слух, что где-то в окрестностях идут поиски золота, земля немедленно вздорожает! Ван Лоо выслушал меня очень внимательно.

— Выглядит весьма хитроумно, не спорю. Но слишком рискованно. И потом, я не люблю затевать долгосрочные проекты.

Как сейчас вижу его взгляд, устремленный на меня. В нем уже и следа нет от привычной насмешливости, скорее, появилась легкая тень тревоги. Без своего денежного панциря он, наверное, чувствует себя голым. Постепенно до него начала доходить очевидная выгода этого плана, и глаза его заблестели от оживления.

— Как ваш нотариус? Надежен?

— О, ему вполне можно доверять. Если вы придете к нему за консультацией и сошлетесь на меня, он в лепешку расшибется!

— Он в курсе истории с озером?

— Нет. Я ведь вам уже говорила, никто ничего не знает. Но что же удивительного будет в том, что вы, как турист, очарованный здешними краями, захотите построить себе здесь летнее жилище? Вы берете опцион [9] Опцион — преимущественное право на покупку или продажу чего-либо. …

— Нет, — говорит он. — Невозможно. То золото, которое мы утопим, представляет собой всю мою наличность. И пока будет длиться оформление и дележка, пройдет несколько месяцев. Уж я-то знаю, как работает администрация. Они никогда не торопятся. Я дал себе увлечься, но чем больше я думаю, тем яснее понимаю, что все это — чистое безумие.

Признаюсь, что в тот момент я испытала нечто куда более сильное, чем просто разочарование. Почти чудом мне удалось войти с Ван Лоо в контакт, на который я почти перестала надеяться. Он был здесь, рядом, и мне оставалось только протянуть руку, чтобы схватить его. И я, конечно, понимала, что вздумай он дать операции обратный ход, ничто не помешает ему снова исчезнуть.

— Жан-Мари, ну, скажи же хоть что-нибудь!

— Не очень-то это красиво! — говорит Жан-Мари. — Все уже готово. Нет, вы не можете отказаться! Во-первых, вы потеряете гораздо больше нас. А потом, что же мы о вас должны думать? Что кроме денег вас вообще ничто не интересует? А как же мы?

Он оттянул воротник и протянул Ван Лоо золотой дукат.

— Потрогайте! Потрогайте! Это — солнце. Это — жизнь. Если вы уедете, я выброшу его в озеро.

Браво, Жан-Мари! Именно в ту минуту я поняла, как люблю его. Я пишу это с щемящим сердцем. И если честно, я ведь и тетрадь свою открыла лишь для того, чтобы написать эти самые слова. А Ван Лоо сейчас же сделал вид, что ничего особенного не произошло.

— Что вы, что вы! — воскликнул он. — Я вовсе не собираюсь идти на попятный. Но при одном условии: все должно быть проделано быстро. Если вы не против, давайте подсчитаем. Вначале надо затопить золото. Затем сообщить властям, чтобы они пригласили эксперта-водолаза, которому будет официально поручено разыскать слитки. Далее. Надо будет установить необходимое оборудование, чтобы извлечь слитки из воды. Далее. Слитки передадут в некое учреждение, где будет оценена их стоимость. И вы думаете, что мои партнеры согласятся ждать столько времени? Все, чего они хотят, это поскорее превратить золото в денежные купюры или, во всяком случае, в нечто такое, что может быть использовано. Вы скажете, что мы зато сможем сейчас же получить кредит, а кредит — это те же деньги. Это действительно так. Но кому достанутся эти деньги? А? Кто выиграет в результате операции? Если говорить их языком, это будет лицо, отыскавшее клад. А лицо, отыскавшее клад, — это Жан-Мари. Вот почему я предложил вам стать вашим спонсором. На самом деле предприятие будет принадлежать мне. Мне очень нравится Жан-Мари, но я не понимаю, с какой стати я должен подарить ему кучу миллионов. Надо смотреть на вещи реально.

Почему я пересказываю этот спор? Потому что он поставил меня перед необходимостью чудовищного выбора, а я, как последняя идиотка, не смогла предвидеть, между чем и чем мне придется выбирать. Ван Лоо прав. В конечном итоге все упирается в бедного Жана-Мари. Он должен опустить слитки на дно. Он должен рассказать, как к нему попал золотой дукат. Он будет объявлен официальным собственником клада. И именно он окажется в зависимости от Ван Лоо, если подпишет с ним соглашение. Вот уж этого я не допущу! И если Ван Лоо торопится, тем хуже для него! Я должна отбить этот удар. Но оказывается, я плохо знала Ван Лоо. Он уже бурлит от нетерпения. Он не желает терять ни минуты.

— Вы уже здоровы, — сказал он Жану-Мари. — Когда вы думаете нырять?

— Когда хотите!

— Завтра?

— Почему бы и нет?

Я резко перебила их:

— Вы, наверное, прекрасно разбираетесь в подводном спорте, мсье Ван Лоо, но вы забываете, что для него нужны мощные легкие! Такими упражнениями не занимаются на другой же день после перенесенного бронхита!

Ван Лоо смотрит на Жана-Мари.

— Вам решать!

И Жан-Мари, который больше всего на свете боится выглядеть в моих глазах мальчишкой, ответил: