Агата Кристи - Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— Вам это лицо никого не напоминает?

Мисс Уотэрхаус долго разглядывала снимок.

— Нет. Нет… я убеждена, что никогда раньше его не видела. Подумать только! Такой представительный мужчина…

— Да, вид у него и впрямь респектабельный, — согласился Хардкасл. — Похож на юриста или бизнесмена.

— В самом деле. А какое умиротворенное лицо! Кажется, что он просто спит.

Инспектор мысленно поздравил себя с удачным выбором фотографии. На остальных труп смотрелся куда хуже.

— Смерть иногда бывает очень легкой, — сказал он. — Не думаю, что он ожидал чего-то подобного. Несомненно, его застали врасплох.

— А что говорит по этому поводу мисс Пэбмарш? — строго спросила мисс Уотэрхаус.

— Она теряется в догадках.

— Просто невероятно!

— Не могли бы вы, мисс Уотэрхаус, помочь нам? Постарайтесь припомнить. Может быть, вы были в саду или смотрели в окно… скажем, между половиной первого и тремя часами?

Мисс Уотэрхаус подумала.

— Да. Я действительно находилась в саду. Только когда это было? Скорее всего, до часу дня. Ну да, когда я вернулась в дом, было примерно без десяти. Я вымыла руки и принялась за ленч.

— Вы видели, как мисс Пэбмарш выходила из дома или заходила в него?

— Мне кажется, она пришла… Да. Это было около половины первого.

— Вы с ней разговаривали?

— О нет! Просто заскрипела калитка, и я выглянула в окно. Мисс Пэбмарш всегда возвращается в это время. Очевидно, у нее заканчиваются уроки. Она, знаете ли, преподает в школе для неполноценных детей.

— Со слов мисс Пэбмарш, около половины второго она снова вышла из дома. Это так?

— Ну, точно я сказать не могу… Хотя нет, припоминаю… Она действительно прошла мимо калитки.

— Простите, мисс Уотэрхаус, вы сказали: «Прошла мимо калитки?»

— Разумеется! Отсюда ее не видно, но окна гостиной выходят на улицу. И после ленча я как раз перешла в гостиную и присела у окна с чашкой кофе. Я читала «Таймс» [15] «Таймс» — ежедневная лондонская газета консервативного направления, основанная в 1785 году. и, когда просмотрела в окно, увидела, как мисс Пэбмарш прошла мимо калитки. Вы находите это странным, инспектор?

— Нет, нисколько, — улыбнулся Хардкасл. — Но, как я понял со слов мисс Пэбмарш, она отправилась за покупками и на почту, а это совсем в другом направлении.

— Все зависит от того, какие вам нужны магазины, — возразила мисс Уотэрхаус. — В той стороне они, разумеется, тоже есть, как и почта, — на Олбани-роуд.

— Может быть, в это время мисс Пэбмарш всегда проходит мимо вашей калитки?

— Видите ли, я не знаю, в какое время и куда обычно идет мисс Пэбмарш. Я, знаете ли, не из тех, кто следит за своими соседями. У меня и без того дел хватает. Я не из тех, у кого только и забот, что высматривать, кто, куда и к кому пошел. Это развлечение для инвалидов и тех, кому нечем больше заняться, кроме как чесать языки о своих соседях.

Мисс Уотэрхаус пылала таким праведным гневом, что инспектор понял: она имеет в виду кого-то определенного.

— Безусловно! Безусловно! — поспешил он согласиться. — Но если мисс Пэбмарш прошла мимо вашей калитки, она могла направляться и к телефонной будке, не так ли? Там ведь есть телефон?

— Да, напротив дома номер пятнадцать.

— Мисс Уотэрхаус, я хотел бы задать вам очень важный вопрос. Вы, случайно, не заметили появления этого «таинственного — как его именуют утренние газеты — мужчины»?

— Нет, — покачала головой мисс Уотэрхаус. — Я не видела никаких мужчин: ни таинственных, ни самых обычных.

— А что вы делали в промежутке между половиной второго и тремя часами?

— Минут тридцать разгадывала кроссворд в «Таймс». Так до конца и не разгадала. Потом пошла на кухню и вымыла посуду после ленча. Что еще? Да, написала несколько писем, разобралась со счетами и поднялась наверх, в спальню, чтобы отобрать одежду для чистки. Вот тогда-то я и обратила внимание на какое-то движение у соседнего дома, а потом услышала и крик. Я, конечно, сразу подошла к окну и выглянула. Около калитки стояли молодой человек и девушка. Похоже, они обнимались.

Молодой человек Лэм заерзал на стуле, но мисс Уотэрхаус по-прежнему не обращала на него никакого внимания.

— Мне был виден только его затылок. По-моему, они с девушкой о чем-то спорили. Потом он усадил ее прямо на тротуар, прислонил спиной к ограде — представляете? — и зашагал по дорожке к крыльцу дома.

— А вы не заметили, как несколькими минутами раньше мисс Пэбмарш возвратилась домой?

Мисс Уотэрхаус покачала головой.

— Нет. По-моему, я вообще не смотрела в окно, пока не услышала этот ужасный крик. Впрочем, я и на крик-то особого внимания не обратила. Молодые люди теперь постоянно себя так ведут: визжат, толкаются, хихикают и шумят… Поэтому мне и в голову не могло прийти, что случилось что-то серьезное, пока не подъехали полицейские машины.

— И что было потом?

— Ну, я сразу вышла, постояла немного у крыльца и прошла в сад за домом, но оттуда вообще ничего не было видно. А когда я вернулась, на улице уже собралась довольно большая толпа. Кто-то сказал, что в соседнем доме произошло убийство. Я ушам своим не поверила! Это же ни на что не похоже, просто невероятно! — гневно воскликнула мисс Уотэрхаус.

— Вы больше ничего не можете припомнить?

— Боюсь, что нет.

— Скажите, в последнее время вам не присылали никаких писем из страховых компаний?

— Нет. У нас обоих: и у Джеймса, и у меня страховые полисы «Мьючуэл хэлп эшуэрэнс сосайэти». Вообще-то они постоянно присылают письма с рекламами или циркулярами, но в последнее время вроде бы подостыли.

— А не было ли писем с подписью «Карри»?

— Карри? Нет, не было.

— И эта фамилия ничего вам не говорит?

— Абсолютно ничего! А должна?

Хардкасл улыбнулся.

— Нет. Не думаю. Просто убитый значится у нас под этой фамилией.

— Это его настоящая фамилия?

— У нас есть основания полагать, что нет.

— Какой-нибудь мошенник?

— Не можем этого утверждать, пока не получим доказательства.

— Конечно, конечно, — согласилась мисс Уотэрхаус. — Мне нравится ваша щепетильность. А то, знаете, бывают такие люди… Болтают что попало! Удивляюсь, как их до сих пор не привлекли к ответственности за клевету!

— За сплетни, — поправил ее сержант Лэм, впервые подав голос.

Мисс Уотэрхаус взглянула на него с некоторым удивлением, словно ей и в голову не приходило рассматривать его как отдельную личность, а не бесплатное приложение к инспектору Хардкаслу.

— Жаль, что не могу вам помочь. Очень жаль, — сказала мисс Уотэрхаус.

— Мне тоже жаль, — заметил Хардкасл. — С вашим трезвым умом и наблюдательностью вы были бы очень полезным свидетелем.

— Обидно, что я не видела ничего важного, — сказала мисс Уотэрхаус с мечтательностью, больше свойственной молоденьким девушкам.