Агата Кристи - Часы. Пальцы чешутся. К чему бы? Вечеринка на хэллоуин

— В туалете ее нет. Там рядом дверь в сад. Может, вышла взглянуть на птичек… или цветы. Это в ее стиле.

— Не время любоваться птичками, — отрезала миссис Оливер. — Пойди позови ее, и будь построже. Мы должны торопиться.

Элспет Мак-Кей положила сосиски на противень, поставила его в холодильник и принялась чистить картошку.

Зазвонил телефон.

— Миссис Мак-Кей? Это сержант Гудвин. Ваш брат дома?

— Нет. Он сегодня в Лондоне.

— Я звонил туда, но уже не застал. Когда он приедет, скажите ему, что мы получили результат.

— То есть вы нашли в колодце тело?

— Ну да. Чего ж теперь скрывать? Уже вся округа знает.

— И кто? Подживалка?

— Угадали.

— Бедная девочка, — сказала Элспет. — Она сама разбилась или?..

— Да нет. Зарезали ее. Самое что ни на есть убийство.

Выждав какое-то время после ухода матери, Миранда отворила дверь туалета и осторожно выглянула в коридор. После этого она распахнула боковую дверь и, выбравшись в садик, помчалась по дорожке, которая сворачивала на задний двор бывшей корчмы, перестроенной сейчас в гараж. Пройдя через узенькую дверку, девочка вышла в соседний переулок. Там, немного поодаль, была припаркована машина, за рулем которой сидел, читая газету, седобородый старец с кустистыми седыми бровями. Миранда открыла дверцу и вскарабкалась на сиденье рядом с ним. Взглянув на него, она рассмеялась.

— Какой ты сегодня смешной.

— Смейся, смейся… — улыбнулся тот.

Они проехали чуть вперед, свернули направо, потом налево, еще раз направо — и выехали на сельскую дорогу.

— Поспеем как раз вовремя, — сказал седобородый. — Наконец-то ты увидишь двойную секиру во всей красе. И Килтербери Даун тоже. Изумительный вид.

Мимо, едва не задев их, пронеслась машина. Они только чудом не врезались в живую изгородь, росшую вдоль дороги.

— Проклятые сопляки, — прошипел старец.

У одного из «проклятых сопляков» были длинные волосы до плеч и огромные круглые очки. Другой — наверное, из-за длинных бачков — здорово смахивал на испанского кабальеро.

— А мама не станет беспокоиться, как ты думаешь? — спросила Миранда.

— Она попросту не успеет. К тому времени когда она начнет волноваться, ты уже будешь там, где должна быть…

В квартире Эркюля Пуаро зазвонил телефон. Он снял трубку и услышал взволнованный голос миссис Оливер.

— Мы потеряли Миранду.

— Как это, потеряли?

— Мы заехали перекусить в «Негритенка». Она пошла в туалет. И не вернулась. Кто-то сказал, что видел, как она уезжала с каким-то стариком на машине. Но, может быть, это была не она. Может, это другая девочка. Может…

— Нельзя было ее оставлять одну — ни на секунду. Надо было не спускать с нее глаз. Я же предупреждал, что ей грозит опасность. Миссис Батлер сильно переживает?

— Еще бы. А вы как думали? Она совсем обезумела и хочет звонить в полицию.

— Пусть звонит. Немедленно. Я тоже позвоню.

— Но с какой стати Миранде должна грозить опасность?

— А вы не знаете? Пора бы уже догадаться. — Помолчав, он добавил: — Труп нашли. Мне только что сообщили…

— Какой еще труп?

— Который в колодце.

— Как красиво, — сказала Миранда, оглядываясь.

Хотя Килтербери Даун славился своей красотой на всю округу, каменные останки этого древнего капища [264] Капище — языческий храм, божница идолопоклонника. мало кого привлекали. Его разобрали на камень сотни лет тому назад. Однако до сих пор там и здесь продолжали выситься одинокие мегалиты [265] Мегалиты — древние культовые сооружения из огромных каменных глыб, часто не обработанных. — немые свидетели ритуальных сборищ. Миранда так и сыпала вопросами.

— Зачем здесь поставили эти камни?

— Для совершения обрядов. Здесь обращались к богам и делали жертвоприношения. Ты знаешь, что это такое, Миранда?

— Думаю, да.

— Иногда жертвоприношение просто необходимо. Это очень важно.

— То есть это не просто наказание? Это что-то другое?

— Да, совершенно другое. Человек умирает ради того, чтобы жили другие. Умирает, чтобы жила красота. Чтобы она рождалась вновь и вновь. И это самое важное.

— А мне казалось…

— Да, Миранда?

— Мне казалось, умирают потому, что из-за тебя убивают кого-то другого.

— О чем это ты?

— Просто я подумала о Джойс. Ведь если бы я не рассказала ей кое-что, она бы не погибла, правда?

— Наверное, нет.

— Я так переживаю из-за ее смерти. Все время об этом думаю. И зачем только я ей рассказала? Если честно, мне просто хотелось похвастаться. Она же вот была в Индии, и столько про нее рассказывала: о тиграх, о слонах, о золотых подвесках, которыми их украшают, и вообще… А еще мне захотелось, чтобы об этом знал кто-то еще. Понимаешь, я же тогда не знала, что это так важно. — Помолчав, она спросила: — Ведь в тот раз… это тоже было жертвоприношение?

— В известном смысле.

Миранда погрузилась в раздумье и немного погодя спросила:

— Еще не пора?

— Нет, солнце пока не дошло до нужной точки. Еще минут пять, и лучи будут падать прямо на камень.

Они снова замолчали, прислонившись к машине.

— Ну вот, теперь, кажется, пора, — сказал старик, глядя на небо. — Наступает прекрасный миг. Никого вокруг. Никто не придет в этот час, чтобы полюбоваться на Килтербери Даун. Кому теперь нужна вся эта красота? Ноябрь холоден для прогулок, ежевика сошла. Прежде чем мы совершим древний обряд, я покажу тебе двойную секиру. Она высечена на камне. Ее высекли пришельцы из Микен [266] Микены — древний город в Южной Греции, центр эгейской (крито-микенекой) культуры, расцвет которой приходится на XIV–XII века до н. э. или с Крита [267] Крит — остров в Средиземном море в составе Греции, центр древней крито-микенской культуры эпохи бронзы (2800–1100 до н. э.). сотни лет назад. Удивительно, правда?

— Да, это просто чудо, — благоговейно прошептала Миранда. — Покажи мне ее.

Они подошли к стоявшему на вершине камню. Рядом с ним лежал другой камень, а чуть ниже по склону, слегка накренясь, словно под грузом лет, возвышался еще один.

— Ты счастлива, Миранда?

— Да, очень.

— Вот, смотри.

— А это правда двойная секира?

— Да. Стерлась от времени, но это она. Тот самый символ. Положи на него руку. А теперь… теперь мы выпьем за прошлое, за будущее, за красоту.

— Ой как здорово, — сказала Миранда.

Ее спутник поставил на протянутую ладошку золотую чашу и плеснул в нее из фляжки немного золотистой жидкости.

— У этого напитка очень приятный вкус, как у персиков. Выпей, Миранда, и ты станешь еще счастливее.

Миранда сжала рукой позолоченную чашу и понюхала ее содержимое.

— Да. Да. И правда пахнет персиками. Ой, смотри, солнце! Совсем как золото… как будто… как будто оно на краю света.