Агата Кристи - Свидание со смертью. Рождество Эркюля Пуаро. Убить легко. Десять негритят

— Неужели? Поживем — увидим. Смотрите, не сверните себе шею, Уитфилд.

Легкая дрожь пробежала по телу лорда. В его голосе зазвучал металл:

— Я долго терпел, но далее терпеть не намерен. Прочь отсюда!

— Уеду как только смогу. И помните — я предупредил вас.

Люк повернулся и быстро вышел из гостиной. Взбежав наверх, он застал Бриджит в ее комнате. Она смотрела, как горничная упаковывает ее вещи.

— Ты скоро будешь готова?

— Через десять минут.

В ее глазах читался вопрос, который она не хотела задавать в присутствии горничной.

Люк коротко кивнул.

Он зашел к себе и быстро побросал свои вещи в чемодан.

Когда через десять минут он снова вернулся к Бриджит, она была уже готова.

— Едем?

— Едем.

Когда они спускались по лестнице, им встретился дворецкий.

— Мисс Уэйнфлит зашла навестить вас, мисс.

— Мисс Уэйнфлит? Где она?

— В гостиной, с его светлостью.

Бриджит направилась прямо в гостиную, Люк последовал за ней.

Лорд Уитфилд стоял у окна, беседуя с мисс Уэйнфлит. В руках он держал нож с длинным тонким лезвием.

— Отличная работа, — сказал он. — Один из моих молодых друзей работал специальным корреспондентом в Марокко и привез мне его в подарок. Настоящий мавританский нож, точнее рифский [274] Рифы — одна из народностей Северной Африки и Сахары. .— Он нежно провел пальцем по лезвию. — Такой острый!

— Уберите его, Гордон, ради Бога, уберите, — всполошилась мисс Уэйнфлит.

Он улыбнулся и положил его на место — среди прочих ножей и кинжалов, коллекция которых красовалась на столе.

— Мне нравится ощущать его в руке, — мягко сказал он.

Мисс Уэйнфлит изменило ее обычное самообладание.

Она побледнела и явно нервничала.

— А вот и вы, Бриджит, дорогая, — воскликнула она.

Лорд Уитфилд хихикнул.

— Да, вот и Бриджит. Воспользуйтесь случаем, Гонория. Мы теперь ее долго не увидим.

— Что вы имеете в виду? — резко спросила мисс Уэйнфлит.

— Только то, что она едет в Лондон. Я прав? Вот и все, что я хотел сказать.

Он оглядел всех троих.

— У меня есть для тебя кое-какие новости, Гонория. Бриджит уже не собирается за меня замуж. Она предпочла Фицвильяма. Жизнь — странная штука. Ну да ладно, я вас оставляю, не буду мешать.

Он вышел из комнаты, засунув руки в карманы и бренча мелочью.

— О, дорогая… — начала мисс Уэйнфлит. — О, дорогая…

Огорчение, прозвучавшее в ее голосе, было столь глубоким, что Бриджит слегка удивилась. Она неловко произнесла:

— Мне жаль. Мне правда очень жаль.

— Он разгневан — он страшно разгневан. О, дорогая, это ужасно. Что же теперь делать?

— Делать? Что вы имеете в виду?

Мисс Уэйнфлит с укоризной взглянула на Бриджит, потом на Люка.

— Не надо было ему ничего говорить!

— Чепуха. Что еще нам оставалось?

— Не стоило говорить ему об этом сейчас. Следовало подождать, пока вы уедете, Бриджит.

— Ну не знаю. По-моему, с неприятными вещами лучше разделываться как можно скорее.

— О, моя дорогая, если бы дело было только в этом…

Мисс Уэйнфлит замолчала и вопросительно посмотрела на Люка.

Он покачал головой — и еле слышно прошептал:

— Пока нет.

— Понятно, — тоже очень тихо пробормотала мисс Уэйн-флит.

Бриджит слегка раздраженно спросила:

— Вы хотели меня видеть по какому-то делу, мисс Уэйн-флит?

— Д-да. В сущности, я пришла, чтобы пригласить вас к себе. Я подумала… м-м… что вам, наверное, будет неудобно оставаться здесь и, вероятно, понадобится несколько дней, чтобы… м-м… привести в порядок ваши дела.

— Спасибо, мисс Уэйнфлит, вы очень любезны.

— Понимаете, у меня вы были бы в полной безопасности и…

— В безопасности? — удивленно переспросила Бриджит.

Немного смутившись, мисс Уэйнфлит пояснила:

— У меня вам будет очень спокойно, вполне спокойно — вот что я хотела сказать. Конечно, у меня не так роскошно, как здесь, но вода горячая есть, а моя маленькая Эмили очень даже недурно готовит.

— О, я уверена, что все будет прекрасно, мисс Уэйнфлит, — чисто машинально произнесла благовоспитанная Бриджит.

— Ну, разумеется, если вы собираетесь в город, то, может, это даже и лучше…

— Тут есть небольшое затруднение. Моя тетя чуть свет уехала на выставку цветов, и я еще не успела рассказать ей о том, что произошло. Мне нужно оставить ей записку, что я уехала к ней на квартиру.

— Вы собираетесь остановиться в квартире вашей тети?

— Да. Сейчас в ней никто не живет. А питаться можно в ресторане.

— Вы будете там одна? О, дорогая, я бы не советовала. Сейчас вам не надо оставаться в одиночестве.

— Да ничего со мной не случится, — нетерпеливо сказала Бриджит. — Кроме того, завтра приедет тетя.

Мисс Уэйнфлит встревоженно покачала головой.

— Тебе лучше отправиться в гостиницу, — заметил Люк.

Бриджит повернулась к нему.

— С какой стати? Да что это на вас нашло? Почему и ты, и мисс Уэйнфлит обращаетесь со мной, как с малым ребенком?

— Ну что вы, дорогая, — запротестовала мисс Уэйнфлит. — Мы просто хотим, чтобы вы были предельно осторожны — вот и все!

— Но почему? Почему? Что все это значит?

— Послушай, Бриджит, — сказал Люк. — Я хочу поговорить с тобой. Но не здесь. Давай сядем в машину и поедем в более спокойное место.

Он посмотрел на мисс Уэйнфлит.

— Не возражаете, если мы вернемся к вам через час? Мне нужно вам кое-что сказать.

— Милости прошу. Я буду вас ждать.

Люк коснулся руки Бриджит. И благодарно кивнул мисс Уэйнфлит.

— За багажом мы заедем позже. Пошли.

Они покинули гостиную и, миновав прихожую, вышли через парадную дверь. Люк открыл дверцу машины, Бриджит опустилась на сиденье. Люк завел мотор, и через минуту они уже мчались по подъездной аллее. Когда они выехали за ворота, он облегченно вздохнул.

— Слава Богу, я благополучно увез тебя отсюда.

— Ты что, совсем спятил, Люк? Что означают все эти недомолвки? И что это ты заладил: «Не могу тебе сейчас сказать…», «потом»?

— Видишь ли, — мрачно начал Люк, — как-то неловко говорить о человеке, что он убийца, когда находишься под его кровом!

С минуту Бриджит сидела неподвижно. Потом воскликнула:

— Гордон?!

Люк кивнул.

— Гордон? Гордон — убийца? Гордон совершил все эти убийства? Никогда в жизни не слышала ничего более нелепого!

— Тебя это так удивляет?

— Конечно. Ведь Гордон и мухи не обидит.

— Насчет мухи — не знаю. Но канарейке голову он точно отвернул, а также убил — и в этом я уверен — всех этих людей.

— Дорогой мой, я просто не могу поверить!

— Знаю. Звучит, конечно, дико. Мне и самому вплоть до позавчерашнего вечера такое и в голову не могло прийти.

— Но я знаю Гордона как свои пять пальцев! Я знаю, что он собой представляет! Он очень мягкий человек. Любит, конечно, порисоваться, но в то же время он ужасно трогательный.