Агата Кристи - Свидание со смертью. Рождество Эркюля Пуаро. Убить легко. Десять негритят

Надин Бойнтон вышла из гостиницы и в нерешительности остановилась. Мистер Джефферсон Коуп, давно уже ее поджидавший у входа, торопливо бросился к ней.

— Пойдемте в ту сторону, вы не против? По-моему, та дорожка самая красивая.

Они шли рядом, и мистер Коуп все время что-то говорил. Речь его звучала не смолкая и, пожалуй, несколько монотонно. И было непонятно, заметил ли он, что Надин его не слушает.

Когда они свернули к каменистому, пестревшему цветами склону холма, Надин вдруг прервала его:

— Джефферсон, простите, но мне нужно кое-что вам сказать. — Она побледнела от волнения.

— Да, конечно, дорогая. Я готов принять любое решение. Только не мучьте себя, умоляю вас.

— Вы догадливей, чем я думала… Так вы знаете, что я хочу сказать?

— Мы все зависим от обстоятельств, так уж устроена жизнь, — ответил Коуп. — Внутреннее чувство подсказывает мне, что теперь, когда обстоятельства изменились, ваше решение тоже может перемениться. — Он вздохнул. — Не бойтесь огорчить меня, Надин, и поступайте так, как вам велит ваше сердце.

— Вы так добры, Джефферсон, — растроганно сказала она. — Так терпеливы и великодушны. Я дурно с вами поступила. Это… просто непорядочно с моей стороны.

— Погодите-погодите, Надин. Ну зачем вы… Я ведь всегда понимал, на что могу рассчитывать, а на что — нет. С первых дней нашего знакомства я горячо вас люблю и почитаю. Главное для меня — чтобы вы были счастливы. Ничего в этой жизни я не желал сильнее. Когда я понял, что вы несчастны, я страшно расстроился. Скажу вам честно: я во всем винил Леннокса. Я полагал, что он не имеет права удерживать вас, раз не может дать вам счастья. — Коуп перевел дух и продолжал: — Однако теперь, после нашего путешествия в Петру, я понял и то, что некоторые вещи от Леннокса не зависели. Он вовсе не был таким уж эгоистом по отношению к вам, он просто чересчур терпимо относился к своей матери. О мертвых дурно не говорят, но я все-таки позволю себе заметить, что ваша свекровь была на редкость нелегким человеком.

— Да, вы совершенно правы, — еле слышно проговорила Надин.

— Вчера вы сказали мне, что решились покинуть Леннокса. Я мысленно вам аплодировал, ибо вы заслуживаете совсем другой жизни… Я вполне оценил вашу искренность: вы не стали притворяться, будто испытываете ко мне какие-то особые чувства — я вам просто симпатичен. Я и этому был рад. И желал лишь одного: заботиться о вас и дать вам то, чего вы заслуживаете. Должен признаться, вчерашний день был счастливейшим в моей жизни.

— Простите меня, милый Джефферсон! — воскликнула Надин.

— Не нужно меня жалеть, моя дорогая, я все время чувствовал, что мои мечты так и останутся мечтами. И заранее настроился на то, что уже на следующее утро вы перемените свое решение. Ну так вот… теперь все совсем иначе. Теперь вам с Ленноксом никто не будет мешать.

— Да, — тихо сказала она. — Я не могу оставить Леннокса. Простите меня.

— Мне нечего вам прощать. Мы снова станем просто старыми друзьями и… забудем тот наш разговор.

— Спасибо, дорогой вы мой. — Надин ласково коснулась его плеча. — А сейчас я ухожу — мне надо поскорее найти Леннокса.

Она ушла, и мистер Коуп продолжил свою прогулку в полном одиночестве.

Надин нашла Леннокса на верхнем ярусе античного театра. Он так сосредоточенно что-то обдумывал, что даже не заметил, как она поднимается к нему наверх. Запыхавшаяся Надин уселась рядом с мужем и тихонько его окликнула:

— Леннокс…

Только сейчас он слегка повернул голову.

— Мы ведь так еще толком и не поговорили… после всего этого. Но, признайся, ты знал, что я тебя не оставлю?

— Неужели ты всерьез собиралась уйти? — грустным голосом спросил он.

Она кивнула.

— Да. Пойми, мне больше ничего не оставалось. Я надеялась, что ты последуешь за мной. Бедный Джефферсон, как подло я с ним поступила!

Леннокс вдруг рассмеялся.

— Да ничего подобного. Таким жертвенным натурам, как Джефферсон Коуп, надо время от времени предоставлять возможность проявлять благородство! И знаешь, ты правильно сделала, что решила меня проучить. Когда ты сказала, что собираешься с ним уехать, я был сражен. Наповал. В жизни ничего подобного не испытывал! Скажу тебе честно: в последнее время со мной творилось что-то странное. Ну какого черта я не наплевал на ее самодурство и не уехал с тобой?

— Ты не мог этого сделать, милый, просто не мог, — нежно сказала она.

Он задумчиво продолжил:

— Мама была довольно… своеобразным человеком… Мне иногда кажется, что она нас как бы гипнотизировала.

— Так оно и было.

Он подумал и опять заговорил:

— Когда ты тогда на прогулке сообщила мне, что уходишь, у меня было такое ощущение, будто меня треснули чем-то тяжелым по голове. Я шел к лагерю, и перед глазами все плыло. Я понял, какой я идиот. И чтобы тебя не потерять, я должен был сделать одну-единственную вещь. — Он почувствовал, как она напряглась, однако неумолимо продолжал: — И тогда я пошел и…

— Не надо…

Леннокс бросил на нее быстрый взгляд.

— Я пошел и… все ей выложил. — Он вдруг заговорил совсем по-другому — медленно, осторожно, старательно подыскивая слова. — Я сказал ей, что вынужден выбирать между ею и тобой и что я выбираю тебя. — Он умолк, а потом с каким-то странным удовлетворением повторил: — Да, так ей и сказал.

По пути в гостиницу Пуаро встретил двоих нужных ему людей. Первым был мистер Джефферсон Коуп.

— Вы мосье Эркюль Пуаро? Меня зовут Джефферсон Коуп.

Они церемонно обменялись рукопожатием, и мистер Коуп пошел рядом.

— Я только что узнал, что вы проводите нечто вроде неофициального расследования в связи со смертью моей старинной приятельницы, миссис Бойнтон. Кошмарная история! Конечно же дамам ее возраста нельзя отправляться в такие утомительные путешествия. Но она была невероятно упрямой, мосье Пуаро. С мнением своих близких никогда не считалась. И вообще была эдаким доморощенным тираном и очень уж вжилась в эту роль. Она полагала, что любая ее прихоть — закон. И все ее прихоти действительно были законом для ее домочадцев.

Я, знаете ли, давний друг Бойнтонов. Они сейчас, естественно, расстроены, и нервы у них на пределе. Эта история совершенно выбила их из колеи. Поэтому я готов взять на себя похоронные хлопоты — например, перевезти тело в Иерусалим, ну и прочее. В общем, я всячески готов помочь. Так что имейте это в виду.

— Думаю, ваши друзья будут вам весьма признательны, — сказал Пуаро и после некоторой паузы добавил: — Вы, кажется, особенно дружны с миссис Леннокс Бойнтон?

Мистер Коуп слегка покраснел.

— Не стоит об этом говорить, мосье Пуаро. Я знаю, вы сегодня утром с нею беседовали, и она, возможно, что-то сказала вам о наших отношениях, но… теперь все изменилось. Миссис Бойнтон прекрасный человек и считает, что ее долг — поддержать мужа в столь тяжелую минуту.