Агата Кристи - Свидание со смертью. Рождество Эркюля Пуаро. Убить легко. Десять негритят

— Мистер Дэвид, по-моему, играл на рояле в музыкальной гостиной, ну в той комнате, что рядом с большой гостиной.

— Вы слышали, как он играл?

— Да, сэр. — И снова Тресилиан вздрогнул. — Это было словно предзнаменование, сэр. Он играл «Похоронный марш». Помню, у меня даже мороз по спине пробежал, я сразу тогда почуял — что-то не так.

— Любопытно, — откликнулся Пуаро.

— А что насчет этого вашего Хорбери, камердинера? — спросил Джонсон. — Вы можете с уверенностью сказать, что около восьми его уже не было в доме?

— О да, сэр. Он ушел сразу после прихода мистера Сагдена, я это хорошо помню, потому что тогда он разбил кофейную чашку.

— Хорбери разбил кофейную чашку? — переспросил Пуаро.

— Да, сэр, из вустерского [175] «Вустер» — марка фарфора, производимого с XVIII века в городе Вустер (графство Вустершир на западе Англии). сервиза. Одиннадцать лет я сам их мыл, никому не доверял, и до сегодняшнего вечера все были целехоньки.

— А что делал Хорбери с этими чашками?

— А ничего, сэр, ему их трогать вообще не положено. Просто взял одну посмотреть — очень уж они ему нравятся, — а тут я случайно упомянул о том, что к нам зашел мистер Сагден, он ее и уронил.

— Вы сказали «мистер Сагден» или «инспектор»?

Тресилиан удивился.

— Теперь, когда вы спросили меня, сэр, я припоминаю, что сказал, что к нам зашел инспектор Сагден.

— И тут Хорбери выпустил чашку из рук? — переспросил Пуаро.

— Это неспроста, — заметил начальник полиции. — А Хорбери спрашивал вас, зачем пришел инспектор?

— Да, сэр. Спросил, что инспектору нужно. Я ответил, что он пришел за деньгами на приют для сирот из семей полицейских и что он поднялся наверх к мистеру Ли.

— И что же, Хорбери — успокоился, когда это услышал?

— Знаете, сэр, теперь, когда вы об этом спрашиваете, мне кажется, что он и вправду облегченно вздохнул. Он сразу как-то ну… осмелел, что ли, сказал, что мистер Ли очень щедрый старикан — так и сказал, бесстыдник, — и тут же ушел.

— И через какую дверь?

— Через ту, что ведет в комнату для слуг.

— Я проверил, сэр, — вмешался Сагден. — Он миновал кухню, где его видели кухарка и ее помощница, и черным ходом вышел на улицу.

— А теперь послушайте, Тресилиан, и, прежде чем ответить, хорошенько подумайте. Мог ли Хорбери вернуться домой незамеченным?

Старик покачал головой.

— Не знаю, как бы это ему удалось, сэр. Все двери запираются изнутри.

— А если, допустим, у него есть ключ?

— Двери запираются еще и на щеколду.

— Как же он тогда попадает в дом, когда возвращается?

— У него есть ключ от черного хода, как у всех слуг.

— Значит, он мог вернуться таким образом?

— Но тогда он обязательно должен был пройти через кухню, сэр. А на кухне до половины десятого или даже до без четверти десять были люди.

— Что ж, звучит убедительно, — заметил полковник Джонсон. — Спасибо, Тресилиан.

Дворецкий встал и, поклонившись, вышел из комнаты. Однако через пару минут он вернулся.

— Хорбери только что пришел, сэр. Хотите поговорить с ним?

— Да, пожалуйста, пришлите его к нам.

Сидни Хорбери был малоприятной личностью. Он то и дело потирал руки, исподтишка всех оглядывая. И держался с каким-то подобострастием.

— Вы Сидни Хорбери? — начал Джонсон.

— Да, сэр.

— Камердинер покойного мистера Ли?

— Да, сэр. Ужас-то какой, верно, сэр? Я был просто ошарашен, когда Глэдис мне все рассказала. Бедный наш господин…

— Пожалуйста, отвечайте по существу, — перебил его Джонсон.

— Да-да, сэр, конечно.

— В котором часу вы ушли сегодня вечером из дома и с какой целью?

— Ушел я около восьми, сэр. В кинотеатр ходил… в «Люкс», в пяти минутах ходьбы отсюда. Смотрел «Любовь в Севилье», сэр.

— Вас там кто-нибудь видел?

— Кассирша, сэр, она меня знает. И швейцар, он тоже меня знает. И… по правде говоря, я был с девушкой, сэр. Мы с нею договорились там встретиться.

— Вот как? Как же ее зовут?

— Дорис Бакл, сэр. Она работает в молочной, сэр, на Маркхэм-роуд, двадцать три.

— Хорошо, это мы выясним. Вы сразу пошли домой?

— Нет, сначала я проводил свою даму, сэр. А потом уж вернулся домой. Вы сами во всем убедитесь, сэр. Я не имею к этому никакого отношения, сэр. Я был…

— Никто вас и не обвиняет, — оборвал его полковник Джонсон.

— Нет, сэр, конечно, сэр. Но не очень-то приятно, когда в доме происходит убийство.

— Никто и не говорит, что приятно. А теперь скажите, как долго вы прослужили у мистера Ли?

— Немногим больше года, сэр.

— Вам нравилось ваше место?

— Да, сэр, я был вполне доволен. Платили мне хорошо. Мистер Ли порой бывал в дурном настроении, но я привык ухаживать за больными.

— Вы где-нибудь служили прежде?

— О да, сэр. Я служил у майора Уэста и у достопочтенного [176] Достопочтенный — титулование детей наследственных английских дворян — пэров, которое ставится перед именем. Джаспера Финча…

— Об этом вы расскажете позже инспектору Сагдену. А сейчас мне хотелось бы знать, когда вы в последний раз видели мистера Ли?

— Около половины восьмого, сэр. Мистеру Ли в семь, как обычно, принесли легкий ужин. А затем я помогал ему подготовиться ко сну. После чего он, уже в халате, уселся перед камином — он сидел там обычно до тех пор, пока не ложился в постель.

— И в какое же время он ложился?

— По-разному, сэр. Иногда, когда чувствовал себя усталым, рано — в восемь часов. А иногда сидел до одиннадцати, а то и дольше.

— Что он делал, когда хотел лечь?

— Обычно вызывал меня звонком.

— И вы помогали ему укладываться?

— Да, сэр.

— Но на этот раз у вас был свободный вечер. Вы всегда брали его в пятницу?

— Да, сэр, всегда.

— Кто же помогал ему по пятницам?

— Когда Тресилиан, когда Уолтер…

— Он что, был совсем беспомощным? Или мог все же как-то передвигаться?

— Мог, сэр, но с трудом. Он страдал ревматоидным артритом [177] Ревматоидный артрит — заболевание суставов, чаще всего тазобедренного или коленного, приводящее иногда к полной неподвижности. , сэр. В иные дни он чувствовал себя совсем худо.

— Он никогда не спускался вниз?

— Нет, сэр. Он предпочитал сидеть у себя. У него были весьма скромные потребности. Ему было достаточно своей комнаты, правда, она большая и светлая.

— Вы говорите, мистер Ли ужинал в семь?

— Да, сэр. А потом я уносил поднос с посудой и ставил на бюро бутылку хереса и два стакана.

— А зачем?

— Приказ мистера Ли.

— И так каждый день?

— Нет, далеко не каждый. Как правило, никто из домашних не заходил к мистеру Ли без особого приглашения. По вечерам он предпочитал одиночество. Но порой посылал вниз сказать, что просит к себе мистера Альфреда или миссис Альфред — после того как они отобедают. А то и обоих вместе.