Гвен Бристоу - Мастера детектива. Выпуск 13

— Книга — она и есть книга, не так ли?

— Да, сэр. Как вы изволили выразиться.

— А чем, черт возьми, она еще может быть? — спросил Энтони и сделал блестящий удар, послав мяч в сторону газона.

Дворецкий позволил себе вежливо улыбнуться.

— Что-нибудь еще, сэр?

— Пока нет, — сказал Эмберли и перевел взгляд на энтузиаста игры в гольф.

Энтони признался, что совершенно не понимает, что происходит. Он объявил, что от Эмберли, как и от всех остальных, нет никакого толка — он только ходит вокруг да около и ничего не говорит.

— Все-таки, чем именно ты занимаешься? — спросил Энтони. — Хотел бы я знать.

— Ищу утерянную собственность, — ответил Эмберли.

— Чью?

— Точно не знаю.

Энтони прищурился.

— Но как же так? Что, черт возьми, ты хочешь сказать?

— То есть, конечно, я знаю, — сказал Эмберли. — Но у меня нет доказательств. В этом-то и загвоздка.

Энтони покачал головой.

— Нет, для меня это слишком сложно. Я думал, ты ищешь убийцу Доусона…

— Если на то пошло, то убийство Доусона меня никогда особенно не интересовало, — заявил Эмберли.

У мистера Коркрена глаза полезли на лоб.

— Чувствую, что остаток своих дней я проведу в психушке, — сказал он. — И этого уже недолго ждать.

Вопреки тому, что было сказано сэру Хэмфри, мистер Эмберли не стал играть в гольф с Коркреном, а поехал из «Мэнора» в Карчестер, где его ждали начальник полиции и инспектор Фрейзер.

Мистер Эмберли признался, что ничем не может их порадовать. Полковник Уотсон приуныл, Фрейзер торжествовал. Инспектор, придерживавшийся собственной линии в расследовании, разглагольствовал о ее перспективах, пока не увидел, что мистер Эмберли не слушает его.

Полковник Уотсон, более сообразительный, чем инспектор, все это время внимательно присматривался к Эмберли.

— Вы что-то нашли?

— Думал, что нашел, — ответил Эмберли. — Я и сейчас так думаю. Но, боюсь, что единственное доказательство попало не в те руки или, еще того хуже, было уничтожено. Этого я не знаю. Пока оно не будет найдено, ни вы, ни я не сможем ничего сделать. Но как только оно будет у меня в руках, все вопросы будут решены, и вы сможете закрыть дело.

Инспектор улыбнулся с чувством превосходства.

— Это все очень неубедительно, сэр. Я думаю, мы и так все выясним об убийстве Доусона. Жаль, что вы ничем не можете нам помочь.

В глазах мистера Эмберли блеснула насмешка.

— Если вас так уж волнует убийство Доусона, которое, как я уже говорил, является лишь незначительным звеном в общей цепочке, я могу вам сказать, кто убийца.

Полковник чуть не подпрыгнул от неожиданности.

— Вы знаете?

— Я знаю это с той ночи, когда в «Мэноре» был карнавал, — спокойно сказал мистер Эмберли. — Доусона убил Коллинз.

— Но… но… — начал заикаться полковник.

— Очень мило, сэр, — сказал инспектор, все еще продолжая улыбаться. — А такую маленькую деталь как надежное алиби, видимо, можно не принимать во внимание?

— К любым алиби, инспектор, следует относиться осторожно. Будь у вас побольше опыта, вы бы, наверное, усвоили эту истину.

Лицо инспектора побагровело.

— Может быть, мистер Эмберли, вы сделаете одолжение и представите нам доказательства?

— Их нет, — сказал Эмберли. — Один человек мог бы поколебать это алиби, но он на это не осмеливается. Так что вам придется примириться с мыслью, что выдвинуть обвинение не удастся.

— Очень интересно, — с сарказмом сказал инспектор. — И очень на пользу дела. Значит, вы его не обвиняете в убийстве?

— Напротив, — возразил Эмберли.

— Понимаю, — сказал инспектор. — Я слышал ваше мнение по поводу смерти Брауна. Я полагаю, что вы собираетесь и в этом обвинить Коллинза?

— Коллинз, — сказал мистер Эмберли, беря в руки шляпу, — ни в коей мере не был заинтересован в смерти Брауна.

Он повернулся к полковнику Уотсону.

— Что касается недостающего доказательства, полковник, то я прошу вас послать кого-нибудь побеседовать с сестрой Доусона. Только это должен быть тактичный человек, не такой, как Фрейзер. Возможно, эта вещь была при нем во время его смерти. Я хотел бы, чтобы все его вещи были тщательно просмотрены и чтобы все его бумаги принесли мне. Шансов мало, но попытаться стоит. Запомните, особое внимание нужно уделить порванным бумагам.

На обратном пути в «Грейторн» Эмберли остановился в Верхнем Неттлфолде, чтобы повидаться с сержантом Габбинсом. Сержант был занят разбирательством автомобильного происшествия, но, увидев Эмберли, ненадолго отвлекся, чтобы поговорить с ним.

— Все сделано, как я сказал? — спросил Эмберли.

— Да, сэр. Поручено Такеру. Второй раз он не сделает ошибки.

— Тогда все в порядке, — сказал Эмберли и поехал дальше.

В девять часов вечера в «Грейторне» напуганная горничная влетела в гостиную, истерично крича:

— О, сэр! Леди! Грабители!

— Что? — спросил сэр Хэмфри, роняя газету. — Здесь?

— О да, сэр! Кажется, так. В спальне мистера Эмберли. Я так перепугалась, что мне дурно.

Эмберли взглянул на нее с невозмутимым спокойствием.

— Что случилось? — спросил он.

Ее рассказ был запутан и изобиловал многими несущественными подробностями. В девять часов она поднялась наверх, чтобы приготовить постели и обнаружила, что комната мистера Эмберли ограблена. Все ящики были выдвинуты, а их содержимое разбросано по полу. Маленький стол у окна был взломан, а бумаги рассыпаны вокруг. Чемоданы вскрыты, с маленького кожаного чемоданчика сорван замок. Видимо, взломщик предполагал, что в нем хранятся важные бумаги. Даже кровать была в беспорядке, а что касается костюмов, висевших в гардеробе, то у горничной не нашлось слов, чтобы описать, что с ними сталось.

Она остановилась, чтобы перевести дыхание.

Сэр Хэмфри, не сводивший гневного взгляда с племянника, сказал, что с него довольно.

— Лучше пойди наведи порядок, Молли, — сказала леди Мэттьюз. — Он что-нибудь нашел, Фрэнк?

Эмберли отрицательно покачал головой.

— Он достаточно умен, если подозревал, но не слишком, если думал, что я мог оставить это в своей комнате. Стало быть, он думает, что она у меня. Это кое-что проясняет.

— Ну, и слава богу. Я очень рада. Кстати, почему?

— По крайней мере можно сделать вывод, что эта вещь не попала в плохие руки, — сказал Эмберли, улыбаясь.

— Прелестно, мой милый. Не кипятись, Хэмфри. Это не имеет к нам никакого отношения.

Эти слова переполнили чашу терпения сэра Хэмфри. Если два ограбления его собственного дома не имеют к нему отношения, то он хотел бы знать, что же тогда имеет отношение. И как взломщик мог проникнуть в дом незамеченным? Просто замечательные новости. Не слишком ли много их?

Леди Мэттьюз взглянула на высокое окно.

— Смотрите-ка, не заперто. Он вошел, когда мы обедали. Так, Фрэнк?