Лео Брюс - Дело без трупа. Неоконченное дело [сборник]

— С чего вы собираетесь начать?

— Отправлюсь в Клэйдаун.

— В Клэйдаун? Туда, где живет брат Сойера, верно?

— Точно.

— Но ведь…

— Послушайте, мистер Таунсенд. Как я вам уже говорил, до сей поры не было ничего такого, что я бы знал, но скрыл от вас. Вы мне верите? И я основательно проработал свою версию, сооруженную из всем известных фактов. Теперь нуждаюсь только в проверке и подтверждении. Понимаете?

— Да, я вас понял. Очень хорошо. Хотите, чтобы я поехал с вами?

— Едва ли вам это удастся, ведь мне самому придется ехать с Голсуорси на его мотоцикле.

— О, вот досада! — воскликнул я с напускным огорчением.

— Но все равно, — продолжал Биф таким тоном, словно больше всего опасался разочаровать меня, — если дело сложится так, как я предполагаю, вы первым узнаете об этом. Я смогу ближе к вечеру застать вас в «Митре»?

— Вообще-то я планировал вернуться в Лондон, — признался я.

— Не надо, мистер Таунсенд. Не уезжайте, бросив меня в самый решающий момент. Побудьте еще недолго в отеле, а я вам позвоню, как только пойму, прав я или нет. Согласны?

С огромной неохотой я согласился и проследил, как Биф неуклюже пристраивается на мотоцикл позади констебля. Потом Голсуорси ударил каблуком по педали стартера, и они умчались вдаль по Хай-стрит.

Возвращаясь в отель, я подумал, что с большим удовольствием повидался бы с четой стариков Роджерсов. Теперь, когда после нескольких минувших недель они наверняка уже преодолели первый и самый глубокий стресс, не должно было возникнуть чувство неловкости, испытанное мной поначалу. И они мне искренне нравились. Любому показалось бы невероятно трогательным их нежное отношение к молодому негодяю, который лежал теперь под надгробным камнем.

Старый Роджерс вышел мне навстречу из своей мастерской.

— Доброе утро, — сказал я. — Вот, решил зайти попрощаться.

— Значит, возвращаетесь в Лондон? Пойду позову жену.

Он ненадолго скрылся внутри жилых помещений и вернулся вместе с миссис Роджерс.

— Вы нас покидаете? — спросила та с улыбкой, почти столь же открытой и светлой, какой просияла когда-то в день нашего знакомства из окна пассажирского поезда.

— Да, — сказал я. — Детектив-инспектор Стьют уехал в Лондон еще вчера. Он выглядел предельно обескураженным.

Лицо миссис Роджерс приняло серьезное выражение.

— Выходит, мы так никогда и не узнаем, что натворил наш Алан? И его будут по-прежнему считать убийцей, не выяснив даже, ударил он кого-то ножом, защищая свою жизнь, и как вообще все произошло. Вот что мне кажется самым ужасным.

— О, я не думаю, что Стьют окончательно решил забросить расследование, — сказал я. — Не такой он человек. Сержант Биф тоже еще не сдался и продолжает работать над делом.

— Да… Но… Конечно, он очень хороший полицейский. Но как-то не верится, что сержант докопается до правды, если даже у инспектора из Лондона ничего не выходит.

Я улыбнулся, и немного запоздалое проявление верности старому другу заставило меня возразить:

— Даже не знаю. Он ведь отнюдь не глуп. У него есть свой способ мыслить, раздумывать над фактами, а потом приходить к совершенно неожиданным выводам. Кстати, он считает, что уже разобрался в сути этого дела. Как раз только что уехал в Клэйдаун, чтобы, по его словам, проверить свою версию.

— Что ж, и то ладно. Нам остается только надеяться. Мне бы очень хотелось, чтобы имя нашего мальчика кто-то очистил от налипшей на него скверны. Насколько возможно, конечно.

— Не думаю, что вам стоит связывать с его теорией большие надежды в этом смысле, миссис Роджерс. Сам сержант говорит, что по части убийства сомнений нет. А теперь давайте попрощаемся. Завтра я уеду.

Мы пожали друг другу руки, и я, все еще проникнутый теплом от этой встречи, вернулся в «Митру», чтобы перекусить.

Откровенно говоря, я не слишком многого ожидал от звонка Бифа. Он ведь мог и не позвонить вообще. Я утешал себя мыслью, что при любом исходе буду действовать наилучшим образом в сложившихся обстоятельствах. Даже если сержант позвонит и сообщит, что откопал многонедельной давности труп жертвы молодого Роджерса, я лишь порадуюсь за него, поскольку давно перестал надеяться на успешное раскрытие им преступления.

Примерно в половине четвертого меня вызвали к телефону.

— Есть, мистер Таунсенд! — услышал я голос Бифа, такой звучный, что от него чуть не лопались барабанные перепонки, и мне пришлось держать трубку в дюйме от уха. — Я напал на верный след. Теперь все предельно ясно. Как я и думал.

— Так кого же он убил? — спросил я довольно-таки раздраженно.

— Подождите немного, я вам расскажу всю историю. У вас волосы дыбом на голове встанут. Приеду как можно скорее. Но мы только трогаемся в обратный путь. Заберу вас из «Митры».

— Зачем? Куда мы отправимся?

— Сами увидите. Сначала надо управиться с парой дел в самом Брэксэме. А затем мы с вами явимся прямиком в Скотленд-Ярд, понимаете?

И, прежде чем я смог продолжить расспросы, Биф положил трубку. Сержант явно находился в состоянии крайнего возбуждения, потому что его дыхание было таким тяжелым, словно он долго бежал к телефонному аппарату и выбился из сил. Я решил пока сохранять спокойствие и объективность и заказал себе чай раньше обычного времени, чтобы скоротать ожидание прибытия Бифа.

И когда перед входом остановился мотоцикл, я не ощутил ни малейших признаков волнения. Теперь я воспринимаю это как самое яркое доказательство того, что я на самом деле никогда не верил в способности Бифа. Ведь он прикатил в «Митру» с заявлением о раскрытии всего дела, готовый дать любые объяснения, а мне даже не слишком хотелось выйти и встретить его.

Сержант буквально ворвался в зал, где я все еще сидел над чайными принадлежностями. Казалось, поездка на заднем сиденье мотоцикла Голсуорси и утомила, и заморозила его, поскольку нос и горло приобрели багровый оттенок, а промокшие кончики усов обвисли.

— Едем! — почти выкрикнул Биф.

Но я оставался невозмутим.

— Не желаете чашечку чая? — предложил я.

— Нет времени на чаепития. Говорю же вам, я уже почти все разгадал. Нужно лишь собрать еще немного доказательств… Так вы едете?

Я неторопливо поднялся из-за стола.

— Наверное, оно стоит того, — и последовал за ним.

Резким жестом сержант показал Голсуорси, что тот теперь свободен, и устремился по Хай-стрит пешком.

— Куда мы идем? — устало спросил я.

— В магазин Роджерса.

— Послушайте, сержант, если вы хотите снова начать изводить этих людей своими вопросами, то на меня не рассчитывайте. Мне хватило Стьюта с его бестактностью.

— Можете вести себя как вам заблагорассудится, — ответил Биф, не замедляя шага.

Но я почему-то не остановился, а продолжил идти рядом. Я ведь не верил, что Биф разгадал загадку, и уже предельно устал от всего этого дела. Но все же покорно шагал с ним.