Кэрола Данн - Реквием для меццо

Подобное и предполагал Алек. Бросив на Дэйзи торжествующий взгляд, он спросил:

— И миссис Абернати послушалась?

— Нет, заявила, что не перестанет с ним видеться. Боюсь, она даже находила это забавным, ведь к тому времени они уже не были любовниками. Я уговаривала ее положить конец треволнениям миссис Говер, но… Бетси бывала довольно упряма, а самой мне не хотелось говорить с миссис Говер на эту тему.

— Известно ли вам, почему миссис Абернати продолжала видеться с Говером?

Мюриэл неохотно рассказала о Ковент-Гарден. Алек спросил ее еще об угрозах Консуэлы Делакоста и о ненависти Марченко, и Бетси, становясь все грустнее, подтвердила и то, и другое.

— И после этого ваши родители считают вашу сестру ангелом, — скептически подытожил Алек.

— Они никогда не приезжали в город и никого здесь не знают. И узнать о том, какая она на самом деле, могли бы только от меня. Но зачем лишать их иллюзий? — В голосе Мюриэл послышалась тоска. — Любить меня больше они бы не стали. Может, и вовсе не поверили бы, а если бы поверили, то их бы это попросту сломило.

Дэйзи фыркнула. Вряд ли деспотичную самоуверенность преподобного Уэстли способно что-то сломить — ее не поколебала даже смерть любимой дочери. Что же до миссис Уэстли, то, живя с таким мужем, она давно превратилась в жалкое безвольное существо. То же самое ожидало и Мюриэл, хотя, может, теперь, когда нет Беттины, Яков Левич ее спасет. Он, похоже, не из тех, кого легко запугать.

Словно прочитав мысли Дэйзи, Алек спросил:

— Как ваши родители отнеслись к присутствию здесь мистера Левича?

— Плохо, — кивнула Мюриэл. — Отец посмотрел на него свысока, будто мистер Левич… таракан какой-то, и ужасным голосом спросил, не еврей ли он. Роджер, добрая душа, очень твердо ответил, что мистер Левич — его друг, а я — что и мой тоже. Яша же, мистер Левич, сказал, что ему пора идти. Я просила его остаться, но он отказался. Когда я провожала его, он объяснил, что не хочет огорчать моих родителей еще больше, им и так сейчас тяжело. А я сказала, что он не должен огорчать меня, ведь мне тоже тяжело, и заставила пообещать, что он придет на обед!

— Браво, — похвалила Дэйзи.

Мюриэл повернулась к ней, и Алек незаметно сделал ей знак бровями не перебивать.

— Мисс Уэстли, — продолжил он, снова завладев вниманием Мюриэл, — а сестра какого мнения была о вашей «дружбе» с Левичем?

— Бетси делала все, чтобы нам помешать, — не скрывая грусти, ответила Мюриэл. — Еще хуже, чем отец, вела себя с Яшей. Впрочем, он не обращал внимания, да и она почти не бывала на репетициях, где мы виделись. Выступала в основном с провинциальными труппами. Боюсь, и в этом она винила бедного Роджера, хотя тут уж никто не был виноват, кроме нее самой.

Алек тут же спросил ее об отношениях Роджера Абернати с Беттиной, однако не узнал ничего такого, чего Дэйзи еще не слышала. Абернати всегда был терпелив и добр, не то чтобы прощая выходки своей красавицы-жены, но смирившись с ними.

— Он продолжал ее любить, — уверенно сказала Мюриэл, — а почему — не спрашивайте.

Затем Алек поинтересовался, кого она видела в гримуборной. И тут обнаружился интересный факт: Консуэла Делакоста ненадолго покидала дамскую гримерную — выходила к Эрику Кокрейну, — а вернулась с бутылкой воды. Горничная уже налила ей воды из-под крана, но иностранцы ведь боятся такую пить.

— Горничная? — обескураженно переспросил Алек. — Впервые слышу!

— Она не выходила из дамской гримерной. Даже капельдинер ее не видел. А в конце антракта мисс Делакоста отослала ее домой.

— Ясно. Значит, она не оставалась в запертой комнате. Что ж, пока все, мисс Уэстли, надо лишь взять отпечатки пальцев у вас и у мистера Абернати. Сержант сейчас придет. Обычная в таких случаях процедура.

Мюриэл позвонила горничной. Берил, следом за которой пришел Том Тринг, сразу была отправлена узнать, встал ли Роджер Абернати.

Тот появился в столовой как раз, когда у Мюриэл взяли отпечатки пальцев, и без колебаний протянул руку сержанту.

— Ты принял лекарство, Роджер? — обеспокоенно спросила Мюриэл. Свободной рукой он извлек из кармана пузырек с лекарством. — О боже, всего пара таблеток, а ведь это запасной пузырек из ванной. Нужно срочно взять у доктора новый рецепт.

— Следите за губами, — шепотом напомнила Дэйзи Алеку.

Тот кивнул, и дамы вышли из комнаты.

Только Мюриэл положила трубку после разговора с врачом, как из столовой вышел Том Тринг:

— Мистер Абернати разрешил обыскать письменный стол миссис Абернати.

— Ох, я уже отдала ее комнату родителям и собиралась послать Элси за лекарством для Роджера.

— Тогда я просто выгребу все из стола, а просмотрю внизу, если так удобнее, мисс.

— Да, — с благодарностью сказала Мюриэл, — идите в музыкальный салон. Я покажу, где это. Дэйзи, не могли бы вы?.. — Она бросила нервный взгляд на дверь гостиной.

— Конечно, — ответила Дэйзи и храбро направилась в гостиную к викарию.

Наедине с ним она пробыла недолго. Сначала вернулась Мюриэл, а вскоре после этого зазвонил дверной звонок, возвестив о прибытии первой партии желающих выразить соболезнования.

Преподобный Уэстли ловко управлялся с выслушиванием соболезнований от любопытствующих знакомых, а Мюриэл достались искренне сочувствующие друзья ее зятя: хористы, бывшие и настоящие ученики, те, кто работал с Роджером Абернати. Дэйзи удивила всеобщая любовь к тихому, скромному человеку. Роджер бодрился, но было видно, что ему нехорошо. Прежде чем снова подняться к себе, он сказал Мюриэл и Дэйзи — к большому сожалению последней, — что полиция уехала.

Оливия Блейз пришла специально, чтобы узнать, как себя чувствует Роджер.

— Не получаются у меня соболезнования, — пробормотала она Дэйзи. — Без нее ему гораздо лучше. Надеюсь, он не будет забывать о своем здоровье.

— Мюриэл за ним приглядит. Ужасно так говорить, но ему следовало жениться на ней, а не на Беттине. Тогда эти десять лет они прожили бы счастливо и без страданий.

Оливия с улыбкой покачала головой:

— Беттина бы не дала, испортила бы им жизнь. — Она оглянулась: Берил только что объявила, что приехали мистер и миссис Кокрейн. — Все, меня нет. Пожалуйста, передайте Роджеру, что я заходила.

Она повернулась, чтобы уйти, — и оказалась лицом к лицу с Кокрейном.

— О, Эрик! Что вы хотите?

— Предложить вам партию в «Реквиеме». — На его щеке дрогнул мускул, глаза смотрели с мольбой. — Браун организовал повторный спектакль в следующий понедельник. Прошу, Оливия.

— Вы правда этого хотите?

— Вы же знаете!

Выражение лица Оливии смягчилось, она положила ладонь ему на руку и мягко сказала:

— Что ж, давайте попробуем.

Ускользнув незамеченной, Дэйзи присоединилась к тем, кто стоял около мистера и миссис Уэстли, и как раз услышала, как миссис Кокрейн предлагает провести поминальный обед у нее в доме.