Фредерик Браун - Самое обыкновенное убийство. Где тебя настигнет смерть?

Я позвонил в агентство и объяснил, что стенографистка мне нужна всего на полдня, но я гарантирую хорошую почасовую оплату.

– Да, у нас есть подходящая девушка, мистер Хантер. Я как раз беседовала с ней, когда вы позвонили. Опыт у нее имеется. Спросить, согласна ли она прийти к вам?

– Пожалуйста. Чем скорее, тем лучше.

– Минуточку… Все в порядке, мистер Хантер, минут через десять она придет. Зовут ее Моника Райт.

Решив пока позвонить Рею Вернеке, я снова набрал номер телефона Стэнтонов, и хозяйка дома передала ему трубку.

– Рей Вернеке слушает.

Трезвый, похоже, во всяком случае, намного трезвее вчерашнего.

Я назвался и сообщил, что мне нужно.

– Вечером буду дома – сможете подойти часов в восемь?

Я сказал, что смогу.

Похож ли его голос? Да, если немного изменить его.

Дверь в офис открылась. Я вышел посмотреть, кто это, зная, что для стенографистки еще рановато.

Фрэнк Бассет снял шляпу, вытер лоб и усмехнулся:

– Привет, Эд! Как там на Марсе, всё спокойно?

– Не всё, – ответил я. – Слушай, Фрэнк, я только что звонил Стэнтону, он говорит, что квартиру Салли запирал ты, а ключ ему не отдал. Он у тебя?

– Господи, Эд, ты еще не выкинул это дело из головы? Ключ я по рассеяности сунул в карман и обнаружил лишь утром, сразу после нашего с тобой разговора. И вернул домовладельцу, поскольку все равно ехал в ту сторону. Он живет в том же доме.

– Ты говорил с ним?

– О чем? Я сообщил, конечно, что его жиличка умерла от сердечного приступа, но тело уже увезли, и можно не беспокоиться.

– А он что?

– Ну, что… сказал, что плохо знал Салли Доуэр, но сожалеет о ее смерти. Спрашивал также, как быть с ее имуществом. Я ответил, что опекун Салли скорее всего свяжется с ним.

– Да, Стэнтон уже звонил ему. Квартира оплачена до конца месяца – миссис Стэнтон и сестра Салли заберут вещи на этой неделе.

– Насчет Марса – это шутка. Я зашел узнать, не хотите ли вы с Эмом перекинуться в покер – вечером, у меня. Наши ребята тоже придут.

– Я спрошу его и скажу, чтобы отзвонился тебе. Сам не смогу, у меня встреча в Роджерс-парке.

– В Роджерс-парке? Вы что, расследование ведете? Стэнтон вам платит?

– Мы предполагаем, что да, однако…

Дверь снова открылась, и вошла девушка, приятная блондинка среднего роста. Могла оказаться хорошенькой, сняв темные черепаховые очки.

– Мисс Райт? Когда я звонил, забыл кое-что. У вас есть с собой стенографический блокнот?

– Нет, мистер Хантер… Ведь вы мистер Хантер?

– Один из них. Блокнот нам необходим. Тут неподалеку есть магазин канцтоваров… вы не могли бы…

– Разумеется. – Девушка вышла, а Бассет заметил:

– Так развернулись, что секретаршу взяли? Вкус у тебя, надо сказать, неплохой.

– Только временно. У меня писанины на весь день, а со стенографисткой могу часа за два управиться.

– Ясно. Но почему вы только предполагаете, что вас нанял Стэнтон? Гонорар он вам заплатил или нет?

Решив не делать из этого тайны, я рассказал Бассету об утреннем телефонном звонке. Сначала он смеялся, но посерьезнел, когда я открыл сейф и предъявил ему тысячедолларовую купюру.

Фрэнк пощупал ее, посмотрел на свет и произнес:

– Деньги настоящие, Эд, подделки я обычно сразу определяю. Но за каким чертом Стэнтону передавать ее анонимно?

– Непонятно пока, и Вернеке исключать тоже рано. Я слышал их голоса по телефону, но точно ничего сказать не могу. А хотелось бы – это может иметь прямое отношение к делу.

Фрэнк записал в свою книжку серийный номер нашей банкноты.

– Попробую выяснить, откуда она взялась. Банки записывают номера всех тысячедолларовых билетов, которые выдают клиентам. Это наверняка Стэнтон, только зачем ему…

– А если он не хочет, чтобы его семья – или кто-то из семьи – знала, что он оплачивает расследование? Честно говоря, я вообще не предполагал, что Стэнтон может позволить себе подобные расходы.

– Наверное, не такой бедный, каким представляется. Так многие поступают: говорят, что ничего у них нет, а сами заначивают деньжонки на черный день.

– Уж очень он щедрый. Мы могли бы начать расследование с гораздо меньшим задатком. С денежной стороны я бы скорее поставил на Вернеке. Интересно, так ли уж мал его небольшой доход?

Фрэнк сдвинул шляпу на затылок:

– Это я тоже попытаюсь выяснить, Эд: мне самому теперь интересно. Штука баксов сильно меняет взгляд на проблему. Если кто-либо из семьи считает смерть Салли подозрительной, у него наверняка имеется причина. Посмотрим, что у нас есть на Вернеке и на Стэнтона. Если купюра приведет к кому-то из них, я возьму его в оборот: он должен что-то знать, раз тратит такие деньги. Не помешает также пообщаться с докторами, осматривавшими Салли.

– Большое спасибо за помощь, Фрэнк. Спроси их, нельзя ли дать сердечнику что-то такое, чтобы сердце остановилось, а другие симптомы отсутствовали.

– Непременно. Держи меня в курсе, ладно?

Бассет ушел. Пока я набирал шифр, чтобы снова запереть сейф, вернулась Моника Райт. Я усадил ее за стол в кабинете и стал диктовать, расхаживая по комнате – так мне легче думалось. Начал я с того, о чем говорила Салли в четверг нам с дядей Эмом. Рассказал, как догнал ее на лестнице и что мы делали после. Старался припомнить каждую мелочь. Поведав, как заснул в кресле, я заметил, что наступил полдень.

– Не хотите пойти перекусить, Моника?

– Прямо сейчас? Я хочу знать, что произошло дальше!

Я усмехнулся, видя такую заинтересованность, и помрачнел, вспомнив, что дальнейшее совсем не смешно.

– С этого момента все будет хуже и хуже – рекомендую сначала поесть.

– Хотите сказать, что…

– Ладно, продолжим, – вздохнул я. – Это легче, чем объяснять.

Завершив рассказ о ночных событиях, я произнес:

– Работы у нас примерно на полчаса. Будем продолжать или сделаем перерыв?

– Да, пожалуйста! Давайте закончим!

Я продиктовал все, что запомнил из разговоров с Вернеке, Стэнтоном и нашим марсианским клиентом.

– Ну все, пойдем поедим.

Я запер офис, и мы съели ленч.

– Мистер Хантер… – сказала Моника за кофе.

– Эд, – поправил я. – Я же вас Моникой называю.

– Эд, вы ничего не выдумывали, когда диктовали? Все так…

– Да, все так и было.

Она поежилась:

– Ужас какой. Может, если бы вы спали не в кресле…

– Мисс Райт, есть услуги, которые детектив клиенту оказывать не обязан.

Она покраснела, но сдаваться не стала:

– Но ведь она не являлась вашей клиенткой! Денег с нее вы не взяли.

– Послушайте, Моника. Девушка страдала психическим расстройством. Ее пугала предстоящая одинокая ночь, и я рад, что остался с ней, но рад и тому, что…

Я замолчал, не зная, чему тут, собственно, радоваться. Не заночуй я в этом чертовом кресле, хуже уж точно не было бы. Если Салли действительно умерла от сердца, а я в тот момент находился бы рядом в буквальном смысле, хуже было бы только мне, но не ей. Если же Салли все-таки убили, я, возможно, спас бы ее…