Джеймс Ульман - Премия, которую не получил никто

— Вы! Убирайтесь отсюда немедленно, слышите?!

— Да, конечно. Но если вы вышвырнете меня, я снова вернусь... с детективами. И они зададут вам тот же вопрос. Я отлично помню Вильяма Сталла по делу об убийстве Аббот. И сдается мне, что тот, кто изображен на этой фотографии, и есть Вильям Сталл. Если это так, то фамилия Сталл должна .стоять и на страховке, о которой вы мне говорили...

Не ответив, женщина обессиленно опустилась на стул. Затем сказала:

— Я предчувствовала, что кто-нибудь узнает его, после того как уже отдала фотографию вашему репортеру. Слишком поздно подумала об этом. И когда пришел фотограф из другой газеты, «Джорнэл», я ему уже ничего не дала. Он тоже задавал разные вопросы. Почему вы все не хотите оставить меня в покое?

— Потому, что дело Аббот еще не раскрыто. И люди должны знать, почему ваш сын сменил имя и откуда у него появились деньги.

— Ничем не могу вам помочь. Мой сын был со мной весь день, когда произошло убийство, у нас были гости. Полиция это знает доподлинно. А после того как мой сын заработал немного денег, он сменил имя, чтобы никто не приставал к нему с вопросами по поводу того убийства.

— А когда он заработал деньги?

— Примерно через полгода после того, как все случилось. У него были удачные вложения. Но Билл никогда не говорил со мной о делах. Потом он ска­зал, что хочет купить мне этот дом. Я, конечно, об­радовалась. А почему бы нет?

— В каком банке ваш сын держал свои деньги?

— Ни в каком. Он пользовался услугами посред­ника. Маклер Питер Донелл. Он работает у «Дерби и сыновья». Я никогда не встречалась с мистером Донеллом, но он звонил мне сегодня утром и при­нес свои соболезнования. Мой адвокат пойдет к не­му завтра в контору.

— У вашего сына были близкие друзья?

— Из мужчин никого. Но было много приятель­ниц — Билл всегда нравился женщинам. Но он ни­когда не был долго ни с одной и никогда не при­водил их домой. Я думаю, что серьезные отношения у него были только с одной-единственной женщиной. Он еще хранил ее письма в черной лаковой коробоч­ке... Она, должно быть, где-нибудь в его квартире. Завтра надо будет ее там поискать.

— Вы давно видели в последний раз эти письма?

— Да уж порядочно... Примерно тогда, когда уби­ли эту Аббот.

Выйдя на крыльцо, Лир увидел, как к его авто­мобилю подкатил еще один. Из него вылез призе­мистый лысый мужчина средних лет, с сигарой в зубах. Лир приветливо помахал ему шляпой:

— Здорово, Честер! Каким ветром тебя сюда за­несло?

Но Честера Муна, полицейского репортера газеты «Чикаго джорнэл», не так-то легко было провести.

— Не валяй дурака, Барни, — хмуро отрезал он. — Я не слепой. Я видел эту фотографию в ва­шей газете. Значит, это правда? Так называемый Вильям Старвуд в действительности Вильям Сталл? Бывший портье отеля, в котором была убита Эль­вира Аббот?

Барни сожалеюще поцокал языком.

— Это ошибка... Чертовское сходство. Покойника действительно звали Старвуд, старуха только что показала мне его свидетельство о рождении. Бедняга совершенно убита горем. Не советую тебе соваться к ней сейчас. Сегодня она уже ни с кем больше го­ворить не станет.

Честер огорченно сплюнул.

— Пожалуй, ты прав. Но завтра я к ней все же зайду. Наша газета объявила премию — пять тысяч долларов — тому, кто раскроет тайну убийства. Ме­ня не очень устроит, если премию получишь ты. Пока!

Как только автомобили двух репортеров разъеха­лись в разные стороны, Лир остановился, нажал на кнопку ящичка под рулевой колонкой и извлек от­туда портативный микрофон. Через две секунды ему уже откликнулся Моран.

— «Экспресс» слушает!

— Лео? Старуха подтвердила, что Старвуд был Вильямом Сталлом. Но у нас появился конкурент. Честер Мун из «Джорнэл» тоже опознал фото.

— Это плохо. Что еще?

— Ты не можешь узнать, через какой банк Абботы проворачивают свои финансовые дела?

— Нет ничего проще. И Гарри и Джон оба яв­ляются и вкладчиками и директорами Средне-Запад­ного Национального. Никто из Абботов никогда не имеет дела с каким-либо другим банком.

— Отлично. Теперь дальше, попроси кого-нибудь из твоих приятелей финансистов выяснить, снимает ли кто-нибудь из этой семейки регулярно со своего счета некоторую сумму неизвестно для чего. Ска­жем, раз в месяц.

Голос в динамике звучал строго, почти торжест­венно:

— Это невозможно, неэтично и даже противоза­конно... — и неожиданно спокойно закончил: — Но вице-президент банка — один из наших совла­дельцев и, конечно, не откажет нам в небольшой любезности.

— Спасибо, старина.

Барни убрал микрофон на место и включил мотор.

Следующим пунктом маршрута Лира был боль­шой дом на Северной стороне, в котором снимал квартиру покойный Вильям Старвуд. Он вошел в холл и нажал кнопку звонка у двери с таблич­кой «Управляющий».

Неопрятно одетый пожилой человек отворил дверь. Барни вытащил из кармана корреспондентский би­лет и отрекомендовался:

— Я из «Экспресс». Хотел бы потолковать с вами о парне по имени Старвуд, который погиб вчера вечером.

Управляющий не был слишком любезен.

— Слушайте, приятель, — сказал он хмуро, — я уже заболел от расспросов об этом Старвуде. Вы четвертый, кто пристает ко мне.

— А кто были другие трое? — быстро спросил Барни.

— Вечером приходил детектив из транспортного отдела. Час назад — репортер из «Джорнэл». За ним Майк О’Брайен, инспектор страховой компании. Он и сейчас там, в комнате Старвуда, номер двести пять. Если хотите, можете пройти туда, а у меня и своих дел хватает.

Барни поблагодарил и поднялся на второй этаж. Дверь в комнату 205 была открыта. Лир вошел внутрь. Там действительно уже сидел, развалившись в кресле, широкоплечий темноволосый мужчина лет тридцати пяти и курил сигарету. Он приветливо улыбнулся.

— Рад видеть тебя, Барни. Управляющий сказал мне, что Мун уже побывал здесь, и я решил, что с минуты на минуту пожалуешь и ты.

— Хэлло, Майк. Значит, ты тоже видел эту фо­тографию.

— Да. Утром я отнял у своих шести ребятишек то, что осталось от моего «Экспресса», раскрыл за завтраком и сразу узнал его — портье Вильям Сталл. Мне ли его не помнить, когда нашей компа­нии пришлось выплатить за жизнь Эльвиры Аббот и ее камешки кучу денег. Я уже расспросил здесь всех служащих о нем.

— Что-нибудь выяснил?

— Только то, что он имел постоянные дела с мак­лером по имени Питер Донелл. Управляющий ска­зал, что Старвуд был очень скрытен во всем, что касалось его прошлого.

— Старвуд был Сталлом. Его мать подтвердила мне это. Майк, когда ты здесь рылся, тебе не попадалась маленькая черная шкатулка? В ней Стар­вуд хранил любовные письма.

Майк покачал головой.

— Нет. Но управляющий сказал мне, что не­сколько дней назад в квартиру забирались воры. Дверь изломали. Старвуд, правда, сказал, что у не­го ничего не пропало, и просил управляющего не вызывать полицию. Но выглядел он очень озабо­ченным.