Джо Алекс - Нарушенный покой Хозяйки Лабиринта

— Я покажу, где можно спуститься, — улыбнулся грек. Это был настоящий смазливый красавчик. С оливковыми глазами и белоснежной улыбкой. Что его понесло в эту глушь?.. Что заставило уйти от шумного цивилизованного мира?..

— Ну пойдемте же скорее! — Карутерс нетерпеливо заерзал на стуле.

Все остальные тоже поднялись с мест.

— Снаряжение мы пока оставим здесь, профессор? — Кэрол указала на дальний угол столовой.

— Да, пока оставим здесь.

— Ну а я пойду за ящиками, — сказал Роберт Гордон. — Кто со мной?

— Если вы не возражаете… — я поднялся из-за стола.

Гордон молча вышел из барака.

Выйдя вслед за ним, я по привычке сунул руку в задний карман за сигаретами, но вспомнив, что оставил спички в своей комнате, вернулся в барак.

Карутерс и Смитракис стояли перед входом, сматывая удочки.

— У вас нет случайно спичек? — спросил я. — Мне не хочется возвращаться в барак.

— Не курю, — Карутерс не отводил взгляда от барабана, на который накручивалась леска.

Смитракис протянул мне коробок.

— Пожалуйста, возьмите, у меня с собой два.

Поблагодарив, я поторопился за Гордоном.

Мы спустились к яхте по ступеням широкой, выдолбленной в скале террасы.

— За эту пристань можем поблагодарить Муссолини, — Гордон старался перекричать шум волн, бьющихся о камни.

Мы стояли на палубе яхты и смотрели на нависшую над нами скалу. Только теперь, когда вся суета путешествия осталась позади, я ощутил какой-то священный трепет перед этой таинственной древней землей. И все-таки есть ли у нее Хозяйка?.. Во всяком случае, итальянские солдаты, судя по всему, ее не обнаружили. Если бы они хоть что-нибудь нашли, хоть одну амфору или табличку, вероятно, в археологических кругах об этом было бы известно… Хотя у археолога, который знает, что ищет, шансов несколько больше, чем у солдат…

Возвращаясь к бараку, мы увидели одиноко бредущего Смитракиса.

— Я проводил его до самого низа, — крикнул он нам. — Сейчас начнется отлив, и наверняка он что-нибудь поймает.

— Да, — Гордон, не останавливаясь, сочувственно покивал головой. — Всегда с ним проблемы.

Перед дверью в барак Меллоу и Кэрол вытаскивали из большой полотняной сумки разноцветные пластиковые веревки и раскладывали их на солнце.

— Джо, переоденься, — Кэрол подняла голову, — у тебя в комнате лежит комбинезон. — Она сощурилась от солнца. — Ты не забыл взять спортивную обувь?

— Да, детка. Я еще прихватил с собой пару глиняных черепков, подкину их в какую-нибудь пещеру, если мы ничего не найдем. Но, но, но, не смотри на меня так, а не то я сам превращусь в черепок.

— Игра слов?.. — В дверях стоял профессор Хью Ли.

Кэрол быстро повернулась к нему:

— Мы готовы, господин профессор…

Профессор Ли внимательно разглядывал темнеющие отверстия пещер на почти вертикальной обрывистой стене скалы.

— По-моему, некоторые из них вполне доступны… — Мэри Сандерс прикрыла ладонью глаза.

— Так, — сказал профессор, — разделимся на группы: Памела и Гордон, Кэрол и мистер Алекс, а Мэри и Джон пойдут со мной. Только не спускайтесь слишком глубоко, сегодняшняя экспедиция будет лишь небольшой разведкой.

— Думаю, мне нет смысла идти с вами, профессор, — задумчиво произнес Меллоу. — Вы пойдете с Мэри, а я справлюсь один. Зато мы осмотрим сразу четыре пещерины вместо трех.

— Мне не особенно нравятся подобные прогулки в одиночестве. — Хью Ли нахмурился.

— Я буду внимателен.

— Ну хорошо. — Профессор посмотрел на часы. — Сейчас три часа. Ровно в пять прошу всех уже быть на поверхности. Общий сбор в столовой.

Солнце пекло нещадно, и даже порывы ветра с моря не приносили желанного облегчения.

— Вперед, хазары! — Меллоу распрямил свои гигантские плечи. — Оставляю вам возможность триумфа за мой счет. — Он рассмеялся и направился к своему отверстию. Профессор и Мэри уже скрылись из глаз.

— Ну что ж… — вздохнул Гордон, и мы двинулись вслед за Кэрол и Памелой к маленькой скальной террасе, прилепившейся к боку горы.

— Она напоминает мне швейцарский сыр, — улыбнулась Кэрол. — Не удивлюсь, если там, внутри, мы все встретимся.

— Лабиринт, — тихо проговорила Памела, — наверное, так и должен выглядеть. — И она легко вспрыгнула на террасу.

Мы с Кэрол прошли дальше. Наконец я остановился у зияющего отверстия и снял с плеча моток веревки. Один ее конец я обвязал вокруг пояса, другой подал Кэрол.

— Я войду первым, а когда позову тебя, обмотайся веревкой и полезай вслед.

Не успел я оказаться в пещере, как увидел под собой ее голову и через секунду она уже стояла рядом со мной.

— Зачем ты рискуешь без надобности? — Я сердито смотрел на нее.

— А ты? — лукавые черти плясали в ее глазах.

— Ну почему, скажи, тебе надо во всем быть наравне с мужчиной?! — рассвирепел я. — Что за ложная эмансипация такая? Ладно… — махнул я рукой. — Где фонари?

Кэрол достала из заднего кармана комбинезона фонарь и включила его.

— Здравствуйте, сударыня… Вы и представить себе не можете, как сильно я хотела вас навестить…

Мы медленно двинулись по длинному узкому коридору и уперлись во влажную перпендикулярную стену, сверкающую тысячами маленьких искр от отражающегося света.

— Здесь какая-то надпись! — Я вздрогнул от неожиданно раздавшегося над ухом голоса.

Я пригляделся. Надпись была вырезана острым орудием и состояла из двух строчек:

Ama, anz’ardi: che chi muore

Non ha da gire al dal mondo altr’ale.

— А, это по-итальянски, — в голосе Кэрол прозвучало явное разочарование. — «Люби и будь любимым, и только на таких крыльях смертный вознесется к небесам». Что это такое?..

— Это, моя мышка, сонет Микеланджело.

— Должно быть, это вырезал один из тех бедных парней, что торчали здесь во время войны… — Она сделала еще несколько шагов и уперлась ладонью в скалу. — Все. Пришли. Можем возвращаться.

Несмотря на безысходность сказанных слов, Кэрол продолжала шарить лучом фонаря по стене.

— Что ты ищешь? Потайной ход?

— Нет… Ты видишь: здесь везде стекает и капает вода… А ведь мы стоим не на песке, а на скальной породе… Я хочу понять, куда же эта вода уходит. И пока не вижу стока.

— А может быть, она просто испаряется… — неуверенно предположил я. Петрография и геология всегда были моими слабыми местами.

— Исключено. Не в таких количествах, — отмахнулась от меня Кэрол, продолжая водить фонарем. — Сюда не попадают ни ветер, ни солнце, а какой здесь стоит холод, сам, наверное, чувствуешь. А! Вот! Смотри! Здесь щель. А выглядит так, как будто кто-то вынул кусок скалы, а потом приделал его обратно.

— По-моему, выглядит, как естественная трещина… — Я с сомнением покачал головой. Холодная капля упала мне за шиворот.