Джорджетт Хейер - Шаги в темноте

– Боюсь, мы вряд ли сумеем вам что-либо сообщить, – сказала Селия. – Мы встречались с ним только один раз у вас на вечере. – Она обвела взглядом стол. – Кто-нибудь хочет чаю? Нет? Тогда предлагаю еще один сет.

Следующий день прошел довольно спокойно и был омрачен лишь перспективой посещения четы Пенниторн. Чарльз стал с горечью говорить о людях, которые пренебрегают своим святым долгом, но это не произвело на его родственников ни малейшего впечатления.

– Душой мы будем с вами, – заверил Питер.

Однако это замечание не успокоило Чарльза. Он обрушил на шурина шквал негодующих реплик, прерванный лишь появлением Селии, увлекшей мужа наверх, чтобы переодеться к званому обеду.

Поужинав вдвоем, брат с сестрой перешли в библиотеку и сели играть в пикет. После трех яростных робберов Питер не взялся, как обычно, за книгу, а, к неудовольствию Маргарет, выразил желание поговорить. Она догадывалась, в каком направлении пойдет беседа, и предчувствия ее не обманули. Набив трубку, Питер сразу перешел к сути дела:

– Не возражаешь, сестричка, если я задам тебе вопрос?

Маргарет возражала, но пришлось ответить «нет».

– Мы с тобой никогда ничего не скрывали друг от друга, поэтому я считаю себя вправе спросить. Ты действительно неравнодушна к этому Стрейнджу?

Маргарет подумала, что из всех многочисленных мужских грехов самый неприятный – привычка задавать бестактные вопросы.

– Вообще-то он мне нравится, и я не понимаю, за что вы его так невзлюбили. У него галстук не того цвета?

Но Питер не поддержал ее легкомысленный тон.

– Не хочу быть навязчивым и ни в коем случае не собираюсь посягать на твою самостоятельность, но у меня сложилось впечатление, что Стрейндж использует тебя в своих целях. Я прав?

– Как всегда, нет, – огрызнулась Маргарет. – Я же сказала, что симпатизирую ему. Наверное, потому, что вы с Чарльзом постоянно катите на него бочку.

– Чушь собачья! – возмутился Питер. – Мы с Чарльзом всего лишь утверждаем, что Стрейндж ведет себя подозрительно. Согласись, что так оно и есть.

Она промолчала. Питер чиркнул спичкой и между затяжками произнес:

– Мне кажется, ты видишь его чаще, чем я. Он тебе что-нибудь о себе поведал?

– Нет, – ответила Маргарет, и это была чистая правда.

– У тебя есть основания считать, что мы напрасно подозреваем его?

Она задумалась, размышляя, насколько может быть откровенна, не нарушая обещания, данного Стрейнджу. Питер всегда был ее наперсником, причем в гораздо большей степени, чем Селия, которая была старше и жила отдельно. Раньше Маргарет ничего от него не скрывала, а сейчас разрывалась между двумя чувствами, что было мучительно и непривычно. Однако теперь ею владело нечто более глубокое, чем дружба с братом, и хотя она жаждала рассказать ему все, но интуиция подсказывала хранить молчание. Подняв голову, Маргарет встретилась с пристальным взглядом Питера. Покраснев, она сказала:

– То, что я слышала от него, убеждает меня, что, несмотря на все странности его поведения, он для нас не опасен и никогда не причинит нам зла.

– Правда? Значит, он и есть источник всех событий?

– Нет. Стрейндж только просил нас уехать отсюда. Передаю тебе его слова.

– А почему, он не объяснил?

– Н-нет, – чуть запнувшись, ответила Маргарет. – Лишь сказал, что не хочет, чтобы мы подвергали себя опасности.

– Ты думаешь, он подбросил скелет?

– Не знаю.

Какое-то время Питер молча курил. Наконец он произнес:

– Разве ты не понимаешь, сестричка, что твои слова лишь подтверждают мои подозрения?

– Возможно, но… Послушай, Питер, я не такая дуреха, чтобы нести чушь про интуицию и прочий вздор.

– К счастью, нет, – усмехнулся тот.

– Но что касается Стрейнджа, тут я абсолютно убеждена, что он не желает нам зла. Не спорю, Стрейндж ведет себя странно и почему-то хочет, чтобы мы отсюда уехали. Но причина здесь совсем не та, о которой ты думаешь.

– На этот счет у меня вообще нет мыслей!

– Однако ты считаешь его злодеем. А я уверена, что ты ошибаешься. Причины, по которым он хочет завладеть этим домом, могут быть самыми неожиданными.

– Разве ты не клюнула на его привлекательную внешность?

– А я когда-нибудь соблазнялась смазливыми физиономиями?

– Нет, но где гарантия, что этого не произойдет в будущем? Стрейндж симпатичный и мужественный, а это нравится женщинам.

– Если ты всерьез так считаешь, спорить с тобой бесполезно! – резко бросила Маргарет.

– Одно мне ясно – ты что-то скрываешь. Это нечестно, сестричка.

– Замолчи! Даже если так, теперь, когда вы все выложили полиции, это не имеет никакого значения.

– Если ты знаешь о Стрейндже больше нас, это могло бы существенно помочь делу.

– У меня нет ни малейшего желания помогать полицейским. Я их терпеть не могу – вечно требуют права и заявляют, что ты не умеешь водить, только потому, что не понимаешь их идиотских сигналов. И вообще, я больше не желаю говорить о Майкле Стрейндже. – Она зябко повела плечами. – Тебе не кажется, что у нас холод собачий?

– Да, прохладно, – кивнул Питер. – Северный ветер. Закрыть окно?

– Лучше прикрой его. Если закрыть совсем, будет душно. Давай зажжем камин. Посмотри, там есть уголь?

Питер поднял крышку ведерка.

– Пусто. Надо попросить, чтобы принесли. Хотя в июле зажигать камин нелепо.

– Ничего странного, учитывая английский климат. Неужели тебе не хочется посидеть у огонька?

Питер дернул за ленту звонка.

– Он не работает, – сообщила Маргарет. – Селия сочла, что чинить его не следует. Возьми ведерко и сходи в кухню. Бауэрс насыплет угля.

– Ладно. Хотя ты, конечно, и вредина.

Питер подхватил ведерко.

– Сейчас бы в самый раз включить электрический нагреватель.

– Нет, на пламя смотреть гораздо приятнее, – улыбнулась Маргарет.

Брат ушел, а она, взяв спички, опустилась на колени перед каминной решеткой. В камине уже лежали дрова и немного угля для растопки. Маргарет подожгла край газеты, и через несколько секунд раздалось потрескивание. Сухие дрова загорелись почти сразу, и Маргарет поднялась с колен. Вставая, она оперлась рукой о резной портал, обрамлявший камин, и, к ее удивлению, одно из деревянных яблок повернулось под ее рукой. Вспомнив розетку, открывшую вход в «нору священника», Маргарет быстро оглядела комнату. Рядом с камином зияла темная дыра. Забыв, что брат ушел в другую половину дома, она громко позвала:

– Питер, иди скорее сюда!

Сообразив, что он ее не слышит, Маргарет с минуту стояла неподвижно, глядя в темный дверной проем. Сначала она решила, что и близко не подойдет, пока не вернется брат, но потом любопытство взяло верх, и Маргарет, подкравшись на цыпочках, осторожно заглянула внутрь.