Агата Кристи - Тайна «Голубого поезда»

– Возможно, – ответила девушка.

– Он вас интересовал, если вы подсматривали за ним в замочную скважину?

Зия кивнула:

– Мне было любопытно. О нем много говорили – ведь он не обычный вор, а скорее романтическая фигура.

– Пожалуй, – согласился детектив.

– Но я не об этом хотела вам рассказать, – добавила Зия. – Просто я подумала об одном маленьком факте, который… ну, может оказаться для вас полезным.

– Да? – подбодрил ее Пуаро.

– Как я говорила, рубины передали отцу в Ницце. Я не видела того, кто их передавал, но…

– Да?

– Но знаю, что это была женщина.

«Дорогая Кэтрин!

Живя среди друзей из высшего света, Вы едва ли заинтересуетесь нашими новостями, но так как я всегда считала Вас разумной девушкой, то, возможно, богатство не так уж вскружило Вам голову. Здесь в общем-то все по-прежнему. Были неприятности из-за второго священника, который скандально пьянствует. На мой взгляд, он ничем не отличается от католика. Все жаловались на него викарию, но Вы ведь знаете нашего викария – сплошное христианское милосердие и ни капли твердости. В последнее время у меня была масса огорчений с прислугой. Эта девчонка Энни никуда не годится – юбки до колена и при этом не носит шерстяных чулок. К тому же никто из них не желает слушать, что им говорят. Меня сильно мучил ревматизм, и доктор Харрисон посоветовал мне съездить в Лондон, обратиться к тамошнему специалисту. Как я ему и говорила, пришлось потратить три гинеи плюс железнодорожные расходы, хотя, дождавшись среды, я смогла купить дешевый обратный билет. У лондонского доктора вытянулось лицо, и он стал бродить вокруг да около, пока я ему не сказала: „Я простая женщина, доктор, и люблю, когда со мной говорят прямо. Это рак или нет?“ Конечно, ему пришлось ответить, что это рак, но что при должном уходе я могу протянуть год и не очень страдать от боли. Впрочем, я уверена, что сумею терпеть боль не хуже любой другой христианки. Порой жизнь кажется мне очень одинокой, так как большинство моих друзей умерли или уехали. Я бы очень хотела, дорогая, чтобы Вы оказались в Сент-Мэри-Мид. Если бы Вы не унаследовали целое состояние и не попали в высшее общество, я бы предложила Вам жалованье вдвое больше того, которое платила Вам бедная Эмма, чтобы Вы приехали и ухаживали за мной, но что толку желать невозможного. Однако, если Ваши дела сложатся скверно, а такое ведь тоже может быть… Я наслушалась историй о фальшивых аристократах, которые женятся на богатых девушках, завладевают их деньгами, а потом бросают их бедными как церковные крысы. Конечно, Вы слишком благоразумны, чтобы с Вами произошло нечто подобное, но кто знает. Вы ведь до сих пор не были избалованы вниманием мужчин, так что теперь у Вас легко может закружиться голова. В таком случае помните, дорогая, что здесь для Вас всегда найдется дом, а я хоть женщина прямая, но сердце у меня доброе. Искренне Ваша

P.S. Я нашла в газете упоминание о Вас и Вашей кузине, виконтессе Тэмплин, вырезала заметку и спрятала ее. В воскресенье я молилась о том, чтобы Господь уберег Вас от гордости и тщеславия».

Кэтрин дважды прочитала послание, потом отложила его и устремила взгляд в окно своей спальни на голубые воды Средиземного моря. Она ощущала странный комок в горле. На нее внезапно нахлынула тоска по Сент-Мэри-Мид. Все эти повседневные глупые мелочи казались до боли знакомыми и родными. Ей захотелось уронить голову на руки и как следует выплакаться.

Вошедшая в этот момент Ленокс удержала ее от этого.

– Привет, Кэтрин, – поздоровалась она. – Что это с тобой?

– Ничего, – ответила Кэтрин, спешно убирая в сумочку письмо мисс Вайнер.

– Ты выглядишь как-то странно, – заметила Ленокс. – Надеюсь, ты ничего не имеешь против того, что я позвонила твоему приятелю мсье Пуаро и пригласила его с нами на ленч в Ницце. Я сказала, что ты хочешь его видеть, так как подумала, что ради меня он не придет.

– Значит, на самом деле тебе хочется увидеть его? – уточнила Кэтрин.

– Да, – кивнула Ленокс. – Я от него без ума. Никогда еще не встречала мужчину, чьи глаза были бы зелеными, как у кота.

– Ладно, – рассеянно отозвалась Кэтрин. Последние несколько дней были весьма утомительными. Арест Дерека Кеттеринга был основной темой разговоров, и тайна «Голубого поезда» обсуждалась со всех сторон.

– Я заказала машину, – сообщила Ленокс, – и что-то наврала маме – не помню, что именно, но она все равно ничего не запомнила. Если бы мама знала, куда мы собираемся, то отправилась бы с нами и стала бы донимать мсье Пуаро.

Когда Кэтрин и Ленокс прибыли в «Негреско», детектив их уже поджидал.

Он был преисполнен истинно галльской вежливости и осыпал девушек столькими комплиментами, что они не могли удержаться от смеха. Тем не менее трапеза получилась невеселой: Кэтрин казалась рассеянной, а фразы Ленокс перемежались длительными паузами. Когда они сидели на террасе, потягивая кофе, она неожиданно спросила:

– Как идут дела? Вы знаете, что я имею в виду.

Пуаро пожал плечами.

– Идут своим ходом, – ответил он.

– И вы просто позволяете им идти подобным образом?

Детектив печально взглянул на Ленокс:

– Вы молоды и потому торопитесь, но есть три вещи, которые нельзя торопить, – le bon Dieu, природу и стариков.

– Чепуха! – отрезала девушка. – Вы не старик.

– Рад это слышать.

– А вот и майор Найтон! – воскликнула Ленокс. Кэтрин быстро оглянулась и тут же повернула голову назад. – Он с мистером ван Олдином, – продолжила Ленокс. – Я хочу кое о чем спросить майора. Сейчас вернусь.

Оставшись вдвоем с Кэтрин, Пуаро наклонился вперед и негромко произнес:

– Вы distraite [61], мадемуазель. Ваши мысли блуждают где-то далеко?

– Не дальше Англии. – Повинуясь внезапному импульсу, она вынула письмо, полученное утром, и протянула его детективу: – Это первая весточка, пришедшая из прежней жизни. Почему-то она причинила мне боль.

Пуаро прочитал письмо и вернул его Кэтрин:

– Значит, вы собираетесь вернуться в Сент-Мэри-Мид?

– Вовсе нет! Зачем мне это делать?

– Очевидно, я ошибся, – сказал Пуаро. – Прошу меня извинить – я на одну минуту.

Он направился туда, где Ленокс Тэмплин разговаривала с ван Олдином и Найтоном. Американец выглядел утомленным и постаревшим. Он приветствовал Пуаро кратким кивком, не проявив других признаков внимания.

Когда миллионер отвернулся, чтобы ответить Ленокс, Пуаро отозвал его секретаря в сторону.

– Мсье ван Олдин выглядит плохо, – заметил он.

– Вас это удивляет? – отозвался Найтон. – Скандал с арестом Дерека Кеттеринга стал последней каплей. Он даже сожалеет о том, что просил вас выяснить правду.