Найо Марш - Занавес опускается: Детективные романы (Форель и Фемида • Пение под покровом ночи • Занавес опускается)

В двадцать минут второго к причалу подъехало такси. Из него вышли Джемайма Кармайкл и Тим Мейкпис. Они о чем-то оживленно разговаривали, пребывая в полном согласии с окружающим их миром и друг с другом. Когда они поднимались по трапу, Аллейн обратил внимание, что лица обоих сияют от счастья.

— Ну чем Ляс-Пальмас не рай? — воскликнула Джемайма, увидев Аллейна. — Мы получили такое удовольствие.

Вслед за такси к пристани подкатила открытая машина, в которой восседали миссис Диллинтон-Блик, капитан Бэннерман и Обин Дейл. Они тоже были очень веселы, но не той беззаботной веселостью, которая светилась в глазах и улыбках Джемаймы и Тима. Миссис Диллинтон-Блик еще не потеряла свой королевский вид, и хотя ее смех нельзя было назвать безудержным, все-таки в нем было столько многозначительности. Мужчины помогали ей подняться по трапу. Первым шел капитан. Он нес куклу и держал миссис Диллинтон-Блик под локоток. Обин Дейл обнял ее за талию и с торжественным видом подталкивал сзади. Они обменивались шутками и смеялись.

Когда компания поднялась на палубу, капитан ушел на свой мостик, а миссис Диллинтон-Блик собрала вокруг себя общество. Она расточала благодарности мистеру Макангусу, призывая в свидетели его щедрости отца Джордана, и украдкой бросала взгляды на Аллейна. Куклу посадили на всеобщее обозрение, и супруги Кади вышли из своего укрытия полюбоваться ею. Миссис Кадди высказала предположение, что кукол изготовляют по шаблону. Мистер Кадди, не отрывавший взгляда от миссис Диллинтон-Блик, возразил каким-то странным голосом, что некоторые вещи скопировать невозможно. Аллейна заставили пройтись с куклой по палубе. Миссис Диллинтон-Блик шла сзади, подражая ее походке, вертя головой и визжа при каждом шаге «ма-ма».

Мисс Эббот отложила в сторону письмо и жадно смотрела на миссис Диллинтон-Блик.

— Мистер Мэрримен! — кричала миссис Диллинтон-Блик. — Проснитесь! Позвольте мне представить вам моего близнеца донну Эсмеральду.

Мистер Мэрримен приподнял с носа шляпу и с отвращением уставился на куклу, а потом на ее владелицу.

— Сходство настолько потрясающее, что это вызывает у меня не что иное, как глубокое опасение, — изрек он.

— Ма-ма, — визжала миссис Диллинтон-Блик.

На палубе появился Деннис. Растянув рот до самых ушей, он направился в сторону миссис Диллинтон-Блик.

— Вам телеграмма. Она пришла уже после того, как вы сошли на берег. Я вас все время выглядывал. О Господи! — воскликнул он, заметив куклу. — Ну просто копия!

Мистер Мэрримен взглянул на Денниса почти с тем же отвращением и снова надвинул на нос шляпу.

Вдруг миссис Диллинтон-Блик пронзительно вскрикнула и замахала в воздухе только что полученной телеграммой.

— Боже мой! Нет, вы просто не поверите! Какой ужас! Боже мой! — вопила она.

— Дорогуша, в чем дело? — спросил Обин Дейл.

— Это от одного моего приятеля. Нет, вы просто не поверите мне! Слушайте же:

«Послал на корабль кучу гиацинтов магазин сообщил молодая женщина которая повезла цветы оказалась последней жертвой цветочного убийцы тчк записку вернула полиция тчк ну и дела тчк желаю счастливого плавания Тони».

Пассажиры были столь взволнованы полученными миссис Диллинтон-Блик новостями, что вряд ли заметили, как отчалило судно. «Мыс Феревелл» плавно отплыл от пристани и направился навстречу субтропической ночи.

Вокруг миссис Диллинтон-Блик сгрудились все пассажиры, а мистеру Кадди удалось подойти к ней так близко, что он сумел заглянуть в телеграмму. Мистер Мэрримен тоже присоединился к собравшимся. Он откинул назад голову, надменно взирая из-под полей своей шляпы на миссис Диллинтон-Блик. Даже мисс Эббот подалась вперед в кресле, комкая письмо в безжизненно повисших между коленями ручищах. Капитан Бэннерман спустился с мостика. По мнению Аллейна, вид у него был чересчур осведомленный. Он все старался заглянуть Аллейну в глаза, однако тот, намеренно избегая капитанского взгляда, громко выражал свое удивление и давал комментарии по поводу случившегося. Всех главным образом интересовал вопрос: где и когда была убита девушка. Из всеобщего гвалта то и дело выпадал каркающий голос миссис Кадди: «И снова эти гиацинты! Подумать только! Какое совпадение!»

— Дорогая мадам, сейчас сезон этих цветов, — не выдержал Тим Мейкпис. — Ими забиты все магазины. Так что в этом обстоятельстве нет ничего загадочного.

— Мистер Кадди их всю жизнь не любил. Верно, дорогой?

Мистер Мэрримен в отчаянии воздел руки к небу, повернулся к миссис Кадди спиной и налетел с размаху на мистера Макангуса. Послышались звон разбитых стекол и громкие проклятья мистера Мэрримена. Оба джентльмена теперь напоминали комедиантов, передразнивающих один другого. Оба одновременно наклонились, стукнулись головами, вскрикнули от боли и распрямились. В руках одного были дужки очков и шляпа, в руках другого — шляпа и гиацинт.

— Я очень, очень извиняюсь, — сказал мистер Макангус, держась за голову. — Надеюсь, вам не больно, сэр?

— Больно. Это моя шляпа, сэр, а это — очки. Они разбились.

— Полагаю, у вас есть запасные.

— Наличие запасных нисколько не умаляет ценности тех, которые разбились, как я понимаю, вдребезги.

Мистер Мэрримен отшвырнул гиацинт мистера Макангуса и вернулся в свое кресло.

Остальные все еще толпились вокруг миссис Диллинтон-Блик. Они стояли, так тесно сбившись в кучу, что их дыхание, пропитанное винными парами, смешивалось с тяжелым запахом духов миссис Диллинтон-Блик. Аллейн вдруг подумал, что, если один из них на самом деле тот цветочный убийца, о котором они теперь с таким жаром говорят, во всей этой сцене есть налет классичности, какая это ужасная неестественность.

Вскоре отделились Джемайма и Тим, за ними отец Джордан. Он отошел в сторонку и облокотился о перила. Миссис Кадди во всеуслышание объявила, что идет спать, и взяла мистера Кадди за руку. Она сказала, что все случившееся ее очень расстроило. Муж последовал за ней с огромной неохотой. Когда миссис Диллинтон-Блик и Обин Дейл удалились на покой, общество распалось окончательно.

К Аллейну подошел капитан Бэннерман.

— Ну как, это немного нарушило ваши планы? — поинтересовался он и громко икнул. — Простите, это все та мерзость, которую мы ели и пили за обедом.

— Восемь из них толком не знают, где это случилось и когда. Зато девятый знает все. Поэтому сие не столь уж и важно.

— Напротив, очень даже важно, когда видишь, что все это, — капитан сделал широкий жест рукой, — чистой воды хреновина. — Вы только взгляните на них! Нет, ну вы взгляните. На то, как они держатся, и вообще…

— А как он должен держаться, сэр? Расхаживать по палубе в черном сомбреро и издавать дикие крики? Но, возможно, вы и правы. Кстати, отец Джордан и Мейкпис, похоже, вне подозрений. И, что думаю, вам небезынтересно узнать, вы тоже, сэр. Ярд занимался проверкой алиби.