Стивен Кинг - Детки в клетке (сборник)

— Боже, терпеть не могу, когда ты так делаешь, — сказал я.

— Извини, Бо-Во, — улыбнулся он. — Как бы там ни было, мы провели геологические тесты, потом — микроскопические анализы воды. Я не ждал ничего особенного. У каждого в этом районе своя артезианская скважина, довольно глубокая, и они регулярно проверяют качество воды на предмет наличия в ней боракса и тому подобного. Если бы там было что-нибудь очевидное, об этом бы стало давным-давно известно. Поэтому мы провели субмикроскопический анализ. Он-то и показал нечто весьма странное.

— Что именно?

— Разрывы в цепочках атомов, субдинамические электрические колебания и некоего рода протеин. Вода на самом деле представляет собой не совсем H2O. Это не тот случай, когда в ней примеси сульфидов, железа и всего прочего, что может содержать водоносный пласт конкретного региона. Это вода Ла-Платы — писать ее следует именно так, как прибавление professor emeritus [10] профессор эмеритус — заслуженный профессор в отставке (почетное звание). — Примеч. пер. к фамилии. — Его глаза сияли. — Но самое интересное во всем этом, Бо-Во, — белок. Насколько нам известно, этот конкретный белок существует в природе еще только в одном месте: в человеческом мозге.

Ох-хо-хо…

Вот оно и началось, внезапно, между двумя вздохами: резкая сухость в горле. Еще не страшная, но мне уже пришлось прерваться на минуту и принести себе стакан воды со льдом. Полагаю, у меня в запасе не больше сорока минут. О Господи, сколько же я еще хотел рассказать! Про осиные гнезда с осами, которые никого не жалили, про лобовое столкновение двух автомобилей, свидетелями которого был Бобби с одним из своих помощников, после которого водители — молодые мужчины, оба пьяные, оба примерно лет двадцати пяти (по всем социологическим показателям — возраст задиристого молодого лося) вышли из машин, пожали друг другу руки, миролюбиво обменялись карточками страховых агентств, а затем двинулись в ближайший бар обмыть это происшествие.

Бобби говорил несколько часов. У меня их нет. Но итог был прост: вещество в майонезной банке.

— Мы организовали в Ла-Плате свое перегонное производство, — сообщил Бобби. — Производим, так сказать, самогонку под названием «пацифистка». Водоносный пласт в этом районе Техаса залегает глубоко, но он огромен, как озеро Виктория, пропитавшее осадочные породы, которые расположены над поверхностью Мохоровичича [11] Поверхность Мохоровичича («мохо») — тонкий пласт в земной коре, от которого зависит скорость и интенсивность распространения сейсмических волн. — Примеч. пер. . Вода эта сама по себе обладает определенной силой, но нам удалось многократно увеличить эту силу, как ты мог заметить на осах. Сейчас у нас в стальных резервуарах находится уже шесть тысяч галлонов такой концентрированной жидкости. К концу года будет четырнадцать. К следующему июню надеемся получить тридцать тысяч галлонов. Но этого недостаточно. Нам нужно и больше, и быстрее. А потом еще надо будет транспортировать ее.

— Куда транспортировать?

— Для начала — на Борнео.

Я решил, что либо сошел с ума, либо ослышался. Не тут-то было.

— Смотри, Бо-Во… извини, Хови, — поправился Бобби, снова роясь в своей бездонной дорожной сумке. — Вот, — протянул он мне большой аэрофотоснимок. — Видишь, как все замечательно? Словно сам Господь Бог врезался с экстренным сообщением в очередную трансляцию «Дней нашей жизни», сообщая, что это наш последний шанс!

— Ничего не понимаю, — признался я. — И понятия не имею, что это такое. — На самом деле я, конечно, видел остров — не сам Борнео, а островок, лежащий к западу от Борнео, помеченный как Гуаландио, с горой в центре и множеством маленьких поселений на склонах. Саму гору из-за облачности разглядеть было трудно. Просто я понятия не имел, на что надо смотреть.

— Гора называется так же, как остров, — сказал брат. — На местном наречии слово «гуаландио» означает «милость Божья», или «судьба», или «рок», в общем, выбирай что хочешь. Но принц Роджерс называет ее крупнейшей на Земле бомбой с часовым механизмом. Она настроена на взрыв в октябре следующего года. Возможно, раньше.

Самое безумие в том, что повествование кажется безумным, если его излагать в такой спешке. Бобби попросил меня помочь найти для него сумму от полумиллиона до полутора миллионов долларов, чтобы осуществить следующее: во-первых, собрать от пятидесяти до семидесяти тысяч галлонов «высокой очистки»; во-вторых, перебросить по воздуху жидкость на Борнео, где есть нормальные взлетно-посадочные полосы (на Гуаландио может приземлиться дельтаплан, не более); в-третьих, перевезти все это морем на остров под названием «Милость Божья», или «Судьба», или «Рок»; в-четвертых, каким-то образом, скорее всего на грузовиках, поднять ее наверх по склону вулкана, который спит с 1804 года (если не считать одного незначительного пробуждения в 1938-м), и вывалить все это в кальдеру. Принц Роджерс на самом деле — Джон Пол Роджерс, тот самый профессор геологии. Он заявил, что на Гуаландио ожидается не просто извержение вулкана; это будет гигантский взрыв, подобный взрыву Кракатау в девятнадцатом веке, на фоне последствий которого химическая бомба, отравившая Лондон, покажется просто детской хлопушкой.

Частицы, поднявшиеся в воздух после взрыва Кракатау, пояснил мне Бобби, в буквальном смысле облетели весь земной шар. Результаты наблюдений оказали существенное влияние на формирование теории «ядерной зимы» группы Саган. В течение трех месяцев после этого взрыва половина жителей Земли имела возможность наблюдать невероятных цветов закаты и рассветы, а причиной этому стал вулканический пепел, рассеянный в атмосфере воздушными течениями Ван Аллена, которые располагаются на сорок миль ниже Пояса Ван Аллена. В последующие пять лет наблюдалось глобальное изменение климата, и один вид пальм, распространенный ранее лишь в восточной Африке и Микронезии, спустя некоторое время обнаружился также в Южной и Северной Америке.

— Все североамериканские пальмы вымерли к концу девятнадцатого века, — просветил меня Бобби. — Но замечательно прижились ближе к экватору. Это Кракатау занес их туда, Хови… таким же образом я хочу разнести воду Ла-Платы по всему миру. Я хочу, чтобы вода Ла-Платы попала на людей, когда они будут мокнуть под дождем — а дождей после взрыва Гуаландио будет очень и очень много; я хочу, чтобы вода Ла-Платы попала к ним вместе с питьевой водой, которую они будут брать из своих резервуаров, хочу, чтобы они мыли ею головы, купались в ней, держали в ней свои контактные линзы. Чтобы этой водой подмывалась каждая шлюха.

— Бобби, — сказал я, зная, что это не так, — ты сошел с ума.